Золотые костры - Пехов Алексей Юрьевич (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
— Когда вы поняли, что след ангела — фальшивка?
Роман сложил узловатые пальцы в кулак, потер им затылок:
— Слишком поздно для того, чтобы все остановить. Слухи полетели, а паломники и местные клирики-тупицы уже сколачивали крест да жгли свечи. Первый же инквизитор с магией все раскусил.
— Вальтера нельзя назвать наивным. Он не верил, что его обман продержится долго, значит, знал, что вы не остановите представление.
— У нас не было выбора. Что мы должны были делать? Объявить во всеуслышание, что кучка мошенников решила надуть верующих? Что никакого чуда нет, а последнего ангела видели полторы тысячи лет назад? Зачем рубить сук, на котором сидишь, Людвиг? Люди хотят верить в чудеса, и кто мы такие, чтобы разрушать их иллюзии?
Я лишь невесело рассмеялся:
— Мне повезло, Роман. Моя работа гораздо проще.
— А моя не ждет. — Он встал и протянул руку. — Ты спас мне жизнь в тех проклятых горах, и я не люблю быть должен. Я собираю слухи и информацию. Старая ферма в четверти лиги за городом, если ехать через Кошачьи ворота. Я смогу придерживать эту новость пару-тройку часов, не больше. Увези женщину как можно дальше, если не хочешь, чтобы она сгнила в подвале.
— Они будут предупреждены. Все.
— И что с того? Мы их поймаем. Но если стража не будет среди них, ее никто не станет искать. Обещаю.
— Спасибо, Роман. Мы в расчете.
— Боюсь, что нет. Это была услуга за услугу.
Ферма выглядела заброшенной, но в ее окошках горел приглушенный свет.
Небо быстро темнело.
Я направился к воротам, думая, что снова действую наобум, прыгаю в омут головой и Вальтеру в общем-то ничего не стоит сделать то, что не получилось у наемника.
Я заметил, как дрогнула занавеска — наблюдавший за дорогой увидел меня. Тем лучше.
Ворота были не заперты. Я вошел во двор — грязный, с двумя огромными лужами и телегой, перевернутой набок. Дверь в дом открылась, и на пороге появился Чезаре. Посмотрел на меня тяжелым взглядом, не убирая руки с висящей на поясе даги:
— Ты один?
— Как видишь.
Он посторонился и, когда я вошел, остался на улице, решив проверить, не пришел ли за мной кто-то еще.
Внутри пахло старым заплесневевшим домом, пол был земляной. Большую часть единственной комнаты занимал остывший очаг. Скудная крестьянская мебель, а также прялка оказались сдвинуты к дальней стене. В углу, завернувшись в тонкое одеяло, спал хагжит. Колдун, до этого что-то писавший, теперь смотрел на меня.
Кристина порывисто бросилась ко мне, крепко обняла:
— Я думала, ты погиб! Вальтер сказал, что там, где ты стоял, никто не выжил!
Бывший слуга маркграфа Валентина встретил мой красноречивый взгляд с понимающей улыбкой:
— Как видно, я ошибался. Этот Чезаре вечно все путает.
— И недоделывает. Они пытались избавиться от меня.
— Что?! — Она гневно нахмурила брови, резко повернувшись к Вальтеру. — Ты же обещал!
— Эй! Эй! Успокойся.
— Успокоиться?! — разозлилась Кристина. — Ты сукин сын, Вальтер! Не только завалил дело, но и хотел убить того, кто согласился помочь нам!
— Это была инициатива Чезаре. Я не давал ему таких распоряжений. Клянусь!
Она шагнула к нему с явным намерением ударить, но я взял ее за предплечье:
— Мы уходим. Прямо сейчас.
— Неужели? — вкрадчиво сказал он, положил перо на стол и встал.
Я воспринял это как угрозу и опустил руку на кинжал.
— Думаешь, амулет твоей ведьмы спасет тебя от магии?
— Проверим?
— Прекратите! Оба! — крикнула Кристина, разбудив Адиля. — И так все плохо. Столько месяцев работы насмарку! Мы не знаем, где отец Готтход и Филипп, они до сих пор не пришли. Шанс выйти на кузнеца потерян! А вы думаете только о том, как пустить друг другу кровь!
Вальтер миролюбиво поднял руки вверх и вновь угнездился на стуле:
— Прежде чем ты примешь решение, узнай у ван Нормайенна, как тот нашел нас. Он, наверное, великий волшебник, раз оказался здесь. Ведь ты ему не говорила о нашем убежище?
— Не говорила. — Она вопросительно посмотрела на меня. — Так как, Людвиг?
Этот ублюдок чудесно перевел разговор на другую тему.
— Неважно. Я здесь. А у вас мало времени. Надо вывезти тебя отсюда, Кристина. Останешься с ним — пропадешь.
— Пфф! — Колдун проворно начал собирать вещи, а бритоголовый хагжит застегнул на сюртуке пояс с кривой саблей.
Я почувствовал, как затылок укололо что-то холодное.
— Чезаре! — крикнула Кристина. — Стой!
— Я не слушаю твоих приказов, женщина. Вальтер? — Кондотьер подобрался ко мне совершенно незаметно.
— Оставь его, — попросил колдун, окончательно собрав сумку. — Нам он не нужен. Зачем расстраивать Кристину? Пора уезжать. И начинать все сначала.
— Не будет никакого начала. Ты уже проиграл.
— Ты все-таки просто тупой громила, альбаландец. У меня не было выбора. Жизнь целого мира поставлена на карту. Я пошел бы даже в пасть дракона, если бы это приблизило меня к темному кузнецу. Как ты не поймешь такую простую вещь: все, что я говорил тебе о темных кинжалах, — правда. Я найду новый глаз серафима. И попробую снова. А ты можешь бежать в Арденау, зарыть голову в песок и думать, что я лгу, раз тебе так легче.
— Так и поступлю. Но сначала заберу ее.
— Я не поеду с тобой, Людвиг, — тихо сказала Кристина.
— Хочешь остаться с ними? Знаешь, что случится, когда тебя поймают? Страж будет обвинен в заговоре против Риапано. Это ударит по Братству. По каждому из нас, где бы мы ни находились. Уедем, пока не поздно. Оставь их. Ты должна жить, а не умереть на дыбе. Это последний шанс.
Кристина взяла из рук Вальтера свою куртку, надела, дрожащими пальцами, немного неловко, застегнула пуговицы:
— Тебе я точно ничего не должна, ван Нормайенн. Все, что было между нами в далеком прошлом, теперь не имеет значения. У меня свой путь, а у тебя свой. Уходи, Людвиг. Прямо сейчас. И больше не ищи меня.
Я посмотрел ей в глаза, понял, что все бесполезно, что я не смогу переубедить ее, что Кристину, человека, с которым я когда-то учился, рос, жил и сражался плечом к плечу, уже не вернешь. И вышел из дома, плотно прикрыв за собой дверь…
Я шел по темному пустому тракту к Крусо, а на душе у меня скребли кошки.
Что же. Я хотя бы попытался. Она приняла решение. Выбрала свою судьбу, свою жизнь, свою цель. И бессмысленно ловить руками ускользающую тень. Тратить время и силы. Я узнал ответы на вопросы, которые меня волновали, и теперь следует двигаться дальше. Идти вперед и не оглядываться.
Впереди показались два знакомых силуэта. Один высоченный и долговязый, другой невысокий и сухонький.
— Не вышло? — негромко спросил Проповедник. — Почему?
— Я не могу спасти ее от самой себя, дружище.
— Тяжело ввести людей в Царствие Небесное, если они не желают спасения, — пробормотал он и сказал куда громче: — Но теперь Церковь найдет ее и накажет как заговорщицу.
— Или не найдет, если удача будет на ее стороне.
Я сунул руки в карманы, шагая дальше, и они пристроились рядом.
— И что теперь? — не выдержал Проповедник.
— Займусь делами. В мире полно темных душ. Съезжу в Арденау. Я не был на родине несколько лет. Встречусь с Гертрудой. Расскажу обо всем, что здесь произошло, старейшинам. Братство должно быть готово к неприятностям.
Мы со старым пеликаном сделали еще несколько шагов, прежде чем поняли, что Пугало нас не сопровождает. Оно стояло на дороге, вытянувшись в струнку, точно терьер, почуявший лису, и смотрело туда, откуда я пришел.
— Эй, Соломенная голова! — окликнул его Проповедник. — Забыло, куда надо идти? Э-эй! Мы здесь. Иисусе Христе, ты не только онемело, но и оглохло?!
— Погоди, — нахмурился я и подошел к Пугалу.
Оно мелко дрожало, и в узких глазах то загорались, то гасли два маленьких уголька.
— Что там? Что ты видишь?
Оно положило мне на плечо тяжелую, костлявую руку и развернуло, предлагая смотреть не на него, а на мрачную дорогу, бархатное звездное небо и темные силуэты деревьев, выступающие на этом фоне. Вокруг была последняя ночь зимы, странная той зловещей тишиной, которая застигает одинокого путника на пустынном тракте. Я, кажется, не дышал, вместе с Пугалом смотря во мрак. И тот ответил мне.
