Натянутый лук - Паркер К. Дж. (электронная книга TXT) 📗

— Заходи, — сказал Бардас.

В комнате стоял тошнотворный запах. Бардас, заметив непроизвольную реакцию Горгаса, усмехнулся и произнес:

— Это клей. Изготовление луков — довольно неприятное занятие. Ко всему привыкаешь.

— Слушай, я просто хотел поблагодарить тебя. Я…

— Все нормально.

Горгас не знал, что сказать.

— Садись, устраивайся поудобнее, — продолжал Бардас. — Никуда не бежишь?

— Нет, — ответил Горгас. — Я победил в битве. А может быть, и в войне.

— Это хорошо, — сказал Бардас. — Я однажды победил в войне. Против кочевников. Я так хорошо победил, что они вернулись и сожгли город дотла. Не без посторонней помощи, конечно.

Горгас ждал, что он скажет что-нибудь еще, но его брат молчал.

— Замечательный лук, — нарушил тишину Горгас. — Из чего он сделан?

— Расскажу позже. Рад, что он тебе пригодился. Я беспокоился, что он будет туговат.

Горгас печально улыбнулся.

— Мягко сказано. Тому свидетели мои спина и руки. Хотя тогда меня это не беспокоило.

Бардас кивнул.

— Мощный лук? — спросил он.

— Нет никаких сомнений. Стрелы проходили сквозь доспехи, как будто их и не было.

— Хорошо, — сказал Бардас. — Это всего лишь мой скромный вклад в войну. Стрелял-то ты. Ты всегда хорошо стрелял из луков, которые я для тебя делал.

— Именно!

Бардас пожал плечами.

— А у меня лучше получалось делать луки, чем стрелять из них. Забавно, правда? Взять, к примеру, лук, из которого ты застрелил отца.

Горгас напрягся, однако Бардас продолжал как ни в чем не бывало:

— Сначала я сделал его для себя. Но не сумел попасть даже в дверь хлева.

— Это талант, — тихо ответил Горгас.

— Забавно, правда? Черт побери! Мы же оба были молоды, мы не превратились в тех, кто мы сейчас. Ведь я мог бы сделать то, что сделал ты. Только, — улыбнулся он, — я бы промахнулся.

Горгас молчал несколько минут.

— Зато, — промолвил он, — у тебя лучше получается обращаться с мечом.

— Ты очень добр, — серьезно ответил Бардас. — Могу я задать тебе вопрос?

Тон брата не понравился Горгасу.

— Спрашивай.

Бардас кивнул и немного расслабился.

— Скажи мне честно, зачем ты открыл ворота Перимадеи? Исъют говорит, что тебе приказала Ньесса, но я сомневаюсь.

— Я был там потому, что меня послала Ньесса. К тому же мне это тоже было выгодно.

Бардас кивнул.

— Держу пари, я знаю настоящую причину. Точнее, две причины. Во-первых, ты всегда ненавидел Перимадею за то, что оттуда пришли Хедин и его друг. Сыновья хозяев с деньгами и положением, которые были лучше нас. В этом отношении Перимадея разрушила твою жизнь.

— В твоих словах есть доля истины, Бардас.

— Я тоже так подумал. Другая причина — более личного характера. Ньесса отдала тебе приказание. Значит, несмотря на то что это сделал ты, ответственность лежала на ней. Но я думаю, что ты спланировал падение Перимадеи потому, что там жил я. А ты хотел, чтобы я снова вышел в большой мир, где ты мог бы заботиться обо мне. Ты принес мне Гюэлэн, предупредил обо всем, подготовил для меня корабль. И все лишь потому, что я твой брат. Знаешь, в каком-то смысле это даже мило.

Горгас посмотрел на Бардаса, однако по лицу того ничего нельзя было понять.

— В каком-то смысле, — продолжал Бардас, — это можно назвать настоящей братской любовью. Я не знаю никого столь одержимо любящего. Так что лук — лишь малая толика того, что я мог сделать. Но, видишь ли, я должен рассказать тебе еще кое о чем. Если бы дело было только в том, что ты сделал с отцом и с нами несколько лет назад, я бы никогда, никогда не смастерил бы для тебя лук. Но, узнав о Городе, я задумался. Любопытно, все твои действия заставляли действовать меня. В каком-то смысле ты сделал меня так же, как я сделал лук. Единственная разница в том, что я сделал лук из мертвой ткани, а ты создавал меня, пока я был жив.

Горгас поднял голову.

— Что ты имеешь в виду?

Бардас встал и подошел к двери, отделявшей комнату от спальни.

— Ты спрашивал меня, из чего сделан лук.

— Это может подождать. Бардас, что ты имел в виду, говоря, что каждый мой поступок вызывал твой?

Бардас облокотился о косяк.

— Недавно я встретился с твоим сыном. Как его звали, Луха? Милый мальчик, подумал я тогда. Я упомянул, что собираюсь делать лук, а он сказал, что с удовольствием поможет. И он действительно сильно мне помог. Ты давно не был дома?

Горгас вскочил на ноги.

— Бардас, что все это значит?

Бардас отошел от двери и жестом предложил Горгасу войти.

— Ты спрашивал, из чего сделан лук? Иди и посмотри.

В спальне стояла низкая деревянная кровать, на которой лежали остатки тела. Большая половина кожи содрана, ребра торчат наружу, вся передняя часть аккуратно срезана. На шее, груди, боках, руках и ногах длинные, аккуратные разрезы. Половина волос на голове сбрита. Крови почти не осталось, кроме нескольких капель на дне медной тарелки на полу.

— Удивительно, — сказал Бардас. — Все, что необходимо для превосходного лука, находится здесь. Я слышал о луках из ребер много лет назад. Даже как-то попытался сделать один такой, но ничего не вышло: я использовал ребра быка. Видимо, они не способны гнуться так хорошо, как человеческая кость. И человеческие сухожилия намного лучше оленьих и бычьих. Плюс кожа и кровь для клея, кишки для тетивы, жир, сделавший лук водонепроницаемым, мягкие волосы. Я где-то читал, что из них получается хорошая тетива, но решил, что лучше использовать проверенные кишки.

Бардас потрепал брата по плечу.

— Держу пари, ты и не догадывался, что Луха может принести столько пользы. Смотри, как он помог тебе с войной.

Горгас застыл на несколько минут.

— Хорошая тактика, — сказал Бардас, когда тот так и не произнес ни слова. — Твоя жена думает, что он живет со мной, у дяди Бардаса. Но в каком-то смысле он еще и побывал с тобой на войне. Замечательно, правда? С тобой он научился воевать, а со мной — делать луки. Здорово, верно?

— Все нормально, — ответил Горгас.

— Что ты сказал?! — Бардас вскочил и схватил его за ворот. — Что, черт подери, ты имеешь в виду, говоря «все нормально»? Я убил твоего сына и сделал из него лук, а ты говоришь мне, что все нормально? Что с тобой?

Горгас закрыл глаза.

— Что сделано, то сделано, — твердо сказал он. — Луха умер, его не вернуть. Я потерял сына, однако всегда могу завести еще одного. Я могу делать сыновей, но не могу делать братьев. Если я… Если что-нибудь случится с тобой, ты уйдешь навсегда.

Бардас отпустил его и медленно сполз по стене.

— Не могу поверить. Ты прощаешь меня, Горгас. Я всегда знал, что ты злой, но никогда не думал, что настолько.

Горгас отрицательно покачал головой.

— Не злой. Неудачливый. Нет такой вещи, как зло, Бардас, это миф. Есть только неудача, которая заставляет нас совершать определенные поступки, даже если мы стараемся поступать как можно лучше. Нельзя избавиться от неудачи, ее можно лишь принять, как я сделал, когда…

— … когда убил нашего отца. — Горгас кивнул.

— Это была неудача. Я знал, что совершил ошибку, но и знал, что смогу ее исправить, если как следует постараюсь. Именно потому не важно, кто из нас что сделал, я все еще твой брат.

Бардас вернулся в большую комнату и сел.

— Что же мне сделать, чтобы ты перестал любить меня, Горгас? Должно же ведь быть что-то. Я не могу убить тебя. Это означало бы, что ты победил, что тебе удалось бежать… А я почему-то решил, что ты меня убьешь, как только увидишь труп в комнате.

— Похоже, ты меня не слишком хорошо знаешь.

— Видимо. Я решил, что ты отреагируешь как нормальное человеческое существо, а не как Лордан.

Горгас ухмыльнулся.

— Мы — дьявольская семейка. Может, и хорошо, что нас не становится больше?