Dragon Age. Империя масок - Уикс Патрик (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
– Впрочем, на самом деле худо придется всем небогатым торговцам. Они возят товары в маленьких фургонах, а вот у торговцев, которым покровительствует знать, фургоны гораздо больше. Рост налога на фургон будет для знати, скорее всего, неощутим, но многих менее зажиточных торговцев он просто разорит.
– Что, если увеличить налог на каждый стоун груза? – спросила Селина. – Этот налог будет учитывать вес любого груза, а значит, равномерно повлияет и на богачей, и на бедняков.
– Мне придется проверять все подсчеты, но, пожалуй, этот ход может принести прибыль и казне, – ответила Бриала, продолжая разминать спину императрицы.
– Спасибо.
Селина взглянула в окно. Солнце уже поднялось над горизонтом, и спальню наполнял дневной свет. Без особой охоты она вновь набросила халат и отступила от умиротворяющих пальцев Бриалы.
– Узнай, пожалуйста, что сегодня поделывает Гаспар. Если капитану стражи больше нечего сообщить нам, быть может, придется потолковать с этим бардом.
– Формально она пока еще работает на Гаспара. Мои подручные потеряли ее след. Сейчас они заняты поисками, но орлесианского барда нелегко найти, если она не хочет, чтобы ее нашли.
– О да. – Селина улыбнулась. – Что, по-твоему, выбрать: заколку с сапфирами или сеточку из антиванских бриллиантов?
Бриала сдвинула брови и, держа в руках обе безделушки, испытующе оглядела Селину:
– Сапфиры тебе больше к лицу, но для встречи с торговцами… Бриллианты из Антивы – прямое напоминание о наших торговых связях.
Селине еще раньше пришла в голову та же мысль.
– В таком случае принесем мой модный шик в жертву уместной символичности.
С улыбкой Бриала шагнула к императрице и одарила ее нежным поцелуем:
– Вы святая великомученица, ваше великолепие.
Она взяла с туалетного столика свою маску, направилась к зеркалу, за которым был спрятан проход в ее комнату, и скрылась из виду.
Селина поднесла чашку к губам и сделала глубокий вдох. Допив вторую чашку, она позовет слуг, и тогда Бриала, а с нею прочие девушки придут одевать императрицу, трудиться над ее прической, наносить на лицо дневной макияж.
И никто из них, кроме Бриалы, не будет знать о первой чашке чая, которую выпила Селина этим утром. Или о кратких тайных мгновениях, подаренных женщине, рядом с которой Селина могла заснуть по ночам.
Гаспар кивнул, отвечая на поклон Шантраля, графа Велуна, и жестом пригласил его сесть. Маркиз де Монтсиммар был уже здесь и неспешно потягивал свой бренди.
Они находились в курительной комнате дома, который Гаспар содержал в Вал Руайо. Темно-красные стены и изысканные столы из железного дерева были украшены трофеями – равно охотничьими и боевыми. В одном углу, рядом с огромным мечом порождения тьмы, красовалась оскаленная голова оборотня, а на столе перед ними в изящной хрустальной вазе стояла роза, вырезанная из цельного куска янтаря, – приз, выигранный Гаспаром на турнире в давние дни юности.
Гаспар махнул рукой слуге, который ввел в курительную Шантраля, и слуга поспешно удалился, закрыв за собой дверь.
– Хотите выпить? – спросил Гаспар.
Шантраля передернуло, отчего нелепые нити черного жемчуга на его маске отозвались сочувственным перестуком.
– Боюсь, если я позволю себе увлечься выпивкой, то вряд ли долго удержусь в седле.
Шантраль, подобно Гаспару и Монтсиммару, сменил сегодня обычный придворный наряд на кожаный костюм для верховой езды. Императрица пригласила аристократов Вал Руайо на охоту, которая ожидалась сегодня днем.
– Отчего же? – смеясь, спросил Монтсиммар.
Этот крупный мужчина в молодости был неплохим воином, но заметно расплылся с тех пор, как тяжелая рана в большом сражении лишила былой силы его правую руку и вынудила навсегда распроститься с мечом. Тем не менее он до сих пор носил длинное желтое перо, прикрепленное к лириумной маске, – отличительный знак шевалье.
– Неужели ты, Шантраль, так и не научился пить, не пьянея? Чем еще заниматься в Велуне, кроме доброй выпивки?
Шантраль мгновенно напрягся, и Гаспар примирительно вскинул руку:
– Господа, успокойтесь. Монтсиммар, не будьте ослом.
Маркиз усмехнулся и, подняв бокал, сделал изрядный глоток.
– Итак, Шантраль, – продолжал Гаспар, – как вам вчерашнее представление на балу?
Граф опустился в огромное мягкое кресло, снова брякнув своими дурацкими жемчужинами.
– Милорд, меня оно встревожило, – и добавил, обращаясь к Гаспару: – Вижу, вы вернули себе перо.
– Да у нас дюжины этих перьев, – усмехнулся Монтсиммар. – Они вечно ломаются и пачкаются, даже если носить их только на балах. Что до турниров – если перо не приходится менять после каждой стычки, считайте, что вам повезло.
– И тем не менее, – с нажимом сказал Гаспар, показав на новое перо, которое было прикреплено к его маске, – суть дела от этого не меняется. Вместо того чтобы ответить на вызов достойной дуэлью, Селина предпочла раскланяться перед Ферелденом.
– Превратив знак орлесианских шевалье в игрушку, – прибавил Монтсиммар уже без малейших признаков былого веселья. – С тем же успехом она могла бы сыграть в мяч императорской короной.
– Как вам хорошо известно, я не шевалье… – начал Шантраль.
Гаспар подумал, что это явное преуменьшение. Чопорный и щуплый граф Велун, вероятнее всего, никогда не проливал крови в бою. Все же и ему была ведома доблесть – что недвусмысленно показали его следующие слова:
– Однако и я люблю Орлей. Мой отец пал, сражаясь в Ферелдене. И я не желаю, чтобы его жертвенная гибель обернулась мимолетной забавой по прихоти императрицы.
– Вы не одиноки. – Гаспар одарил графа улыбкой, которую часто использовал на турнирах, улыбкой, которая вынуждала соперников гадать, что же такое известно великому герцогу, чего не знают они? – Нас много – мужчин, готовых спасти Орлей от женщины, которая того и гляди вручит его нашим врагам с поцелуем в придачу, да еще и помашет вослед.
Шантраль застыл:
– Милорд, вы ведете речь о государственной измене!
– Шантраль, я веду речь о благе нашей империи.
Гаспар подавил вздох. Граф прекрасно осведомлен о цели этой встречи, но его, точно нервную дворянскую барышню, надобно еще подвести к верному решению.
– Селина правит уже двадцать лет, но до сих пор не желает выходить замуж, даже сейчас, когда наша империя отчаянно нуждается в незыблемости и силе. Она заигрывает с Ферелденом и морочит голову вам, а между тем наши маги и храмовники смотрят на то, что творится в растреклятой Вольной Марке, и проникаются опаснейшими настроениями. Селина же не предпринимает ничего. – Гаспар одним большим глотком осушил свой бокал, резко выдохнув, когда бренди обжег ему горло. – И вот этим, смертельно опасным для страны бездействием она сама совершила государственную измену.
Наступило долгое молчание. Монтсиммар быстро взглянул на Гаспара, и тот едва заметно покачал головой. Да, они рисковали, но это был рассчитанный риск. Даже если Шантраль откажется к ним присоединиться, добиться его молчания наверняка можно, и не прибегая к насильственным мерам. Притом, будучи шевалье, Гаспар никогда не опустился бы до того, чтобы подло зарезать человека посреди курительной комнаты.
– Полагаю, – сказал наконец Шантраль, – что я все же выпью вашего бренди.
– Молодчина, – одобрил Монтсиммар и, наполнив бокал, передал его Шантралю.
Пальцы графа, принявшие бокал, заметно дрожали.
Гаспар улыбнулся. Селина, по всей вероятности, считает, что выиграла вчерашнюю схватку, и, возможно, в глазах придворных фатов и щеголей так оно и есть. Вот только Орлею в предстоящей войне нужны будут совсем не такие люди.
– Я намерен, – вслух сказал Гаспар, – заговорить с ней сегодня на охоте и сделать ей предложение руки. Быть может, она наконец внемлет голосу разума, и тогда этот наш разговор останется лишь праздной болтовней за бутылкой.
– Вам нелегко будет излагать свои доводы на виду у всей знати, – заметил Монтсиммар, снова наливая себе из графина. – Не говоря уж о ее проклятом защитнике.
