Чужая жизнь (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" (книги без сокращений .txt) 📗
— И называйте её Кэйт, ей сейчас так комфортнее.
— Хорошо, доктор. Я вас понял. Лекарства?
— Да засуньте свои лекарства, знаете куда! — бушевала, но вырваться из цепких пальцев манаукца не могла.
— Только успокоительное, — произнёс доктор, с опаской поглядывая на меня. Я не сдавалась, понимая, что мне надо бежать. Просто бежать, куда глаза глядят.
Покинув кабинет, я порывалась вырваться из рук мужа сестры. У меня в голове не укладывалось. Я попала в ловушку, хитроумную и продуманную. Мне незамедлительно требовалось найти доказательства, что я Кэйт!
— Дорогая, успокойся. Я найду врачей. Они помогут тебе поскорее всё вспомнить.
— Да пошёл… — выдохнула, но, взглянув на жестокую линию губ, исправилась: — пошли вы, знаете куда?
— Дорогая, перегибаешь палку, — предупреждающе шепнул манаукец прямо в ухо, для чего наклонился и обдал горячим дыханием. — Понимаю, у тебя стресс, но следи за манерами.
— Манеры! Да какие к чёрту манеры! — сквозь слёзы смело взглянула на манаукца. — Это же вы всё подстроили, да? С сестрой? Она опять решила поделиться? Наверное, сидит, смеётся надо мной. А я, дура, поверила, что она пропала!
Альбинос шёл очень быстро, я не успевала за ним шагать. Да и слёзы душили.
— Я права, да? Вы решили поиздеваться надо мной? — переспрашивала у него. В звездолёт манаукцев меня чуть ли не втащили. Я уже не могла ходить. Поэтому по коридору до кабинета Тамино нёс меня на руках.
Дверь закрылась, отрезая нас от внешнего мира. Тамино приблизился к массивному столу, рукой сдвинул планшет с центра на край. Усадил меня на столешницу, обхватил ладонью подбородок, больно вздёрнул голову вверх, чтобы смотрела ему в глаза.
— Я предупреждал, чтобы ты не выражалась и не кричала, что я не твой муж? Мы выяснили, что ты моя жена. Понимаешь? Моя, ты моя жена! — чуть ли не кричал на меня красноглазый монстр.
— Я не Берта.
— Да мне плевать, как ты себя называешь! Кэйт? Хорошо, пусть будет Кэйт! Но ты моя жена!
— Нет! — упрямо выкрикнула.
— Да! — не менее упрямо тихо шепнул манаукец и решил доказать, а точнее, закрыть мне рот, чтобы не ругалась.
Пока целовал, второй рукой расстёгивал платье.
Я возмущённо стала вырываться, но его пальцы больно впились в щёки. Но целовать не переставал, вводя в искушение. Зажмурившись, пыталась не поддаваться. А Тамино уже расстегнул платье и снимал его с меня. Сначала оголил одно плечо, затем второе. Застёжка бюстгальтера щёлкнула, а сам он полетел на пол. Мужчина, наконец, перестал терзать мои губы и с пугающим спокойствием уточнил:
— Так кто я для тебя?
Я сглотнула, прикрыла руками грудь и тихо ответила:
— Муж…
Улыбка на красных губах стала самодовольной.
— …мой сестры, — закончила я предложение.
Тамино прикрыл глаза.
— Сама напросилась.
Я закусила губу, чтобы не рыдать.
— Я не напрашивалась. Это вы с сестрой всё затеяли.
— Почему раньше не рассказывала, что с тобой произошло? — спросил Алиас, доставая галстук из кармана.
— Не знаю, что она вообще рассказывала вам. Я её сестра, а не Берта. Мы с ней больше десяти лет не виделись! — я с опаской поглядывала на манаукца, который вязал узел из галстука. — А что вы делаете? Вы убить меня собрались? Да? Задушить хотите?
Галстук так хищно смотрелся в его руках. Алиас покачал головой и, схватив мою руку, ловко затянул петлю на запястье.
— Эй, что вы делаете? — жалобно спросила, пытаясь отобрать руку.
Только манаукец схватил вторую руку и связал их вместе. Он моего сопротивления просто не чувствовал.
— Я устал объяснять тебе, что ты моя жена. Устал повторять, что вести себя ты должна, как положено. Кричать, что я не твой муж — запрещено. Кричать, что ты не моя жена — запрещено. Думать обо мне гадости — запрещено. Я не подлец. Я очень ответственно отношусь к своим обязанностям. И я буду наказывать тебя.
— Но у меня нет кредиток, — опешила от такого поворота.
— Вот поэтому я и буду тебя наказывать по-другому, — он шагнул ближе, обжигая своим невыносимо глубоким взглядом. — У нас всё с этого дня будет по-другому. Совсем от рук отбилась.
— Что? — возмутилась я. — Я пытаюсь объяснить вам…
— Вот и я пытаюсь объяснить тебе — ты моя жена. От макушки до самых пальчиков на ногах.
Как с меня платье слетело, не поняла, только в один момент оказалась лежащей животом на столе.
— Я люблю тебя, дорогая. Я год тебя искал. Год не мог простить, что ты бросила меня. Из-за одной ссоры! Одной единственной! Я делал всё, что ты хотела. Понимаешь? У тебя было всё, что ты хотела.
Я вырывалась, пыталась скатиться со стола. Но движения манаукца были выверенными. Завязав другой конец галстука в узел, он запихал его в выдвижной ящик стола и повернул ключ замка. Я в ужасе смотрела на Тамино.
— Отпустите меня, — в панике шепнула, хотя знала, что садистам только это и надо. Они тащатся от слёз и мольбы, но не могла удержаться. Ужас сковывал тело. Я не хочу, чтобы опять все повторилось. Только не снова!
Тамино обошёл стол и встал за моей спиной. Я представляла, как выгляжу, лёжа на столе, обнажённая, только в трусиках и туфлях.
— Дорогая, — с хрипотцой произнёс красноглазый монстр, — ты совершенна. Похудела, но не сильно. Как представлю, что кто-то другой видел это совершенство… Сколько их было, любимая?
— Отпустите меня, прошу, — вырваться не получалось. Галстук больно впивался в кожу и закрытый на замок ящик крепко держал мои путы. За спиной стоял красноглазый монстр и рассматривал меня. Я чувствовала его взгляд и тихо подвывала. Только не опять!
— Дорогая, сколько их было? — тихо спросил манаукец, глядя рукой по спине. Я задержала дыхание, ожидая боли.
— Дорогая, — позвал Тамино. — Два, три?
— Ни одного, — тихо ответила. — Ни одного не было, — чуть громче: — отпустите меня. Я не выдержу! — уже крича.
Властные пальцы погладили позвоночник от затылка до самого копчика. Волна дрожи пробежала по моему телу. Я зажмурилась от страха.
— Сколько было мужчин? Имена, любимая.
— Да не было никого! После того как меня изнасиловали, я вообще ни с кем не спала! — кричала в ответ, в надежде, что он отступиться.
— Дорогая, кто я? — задал снова вопрос манаукец.
Я же понимала, что предать себя не могла.
— Я Кэйт. Я Кэйт! Я не Берта, и вы мне не муж. И если вы… ай!
Хлёсткий удар по ягодицам был не столько болезненный, сколько обидным.
— Неверный ответ. Кто я, дорогая моя жёнушка? — вкрадчиво спрашивал Алиас.
— Садист! — выкрикнула.
— Да, садист, — согласился он со мной, проводя рукой по спине. — Но кто я для тебя.
— Мучитель! Я на вас в суд подам за избиение и изнасилование! — пообещала ему.
— Даже так, — чуть насмешливо. — А всё же, я твой муж?
— Нет! — замотала головой и вскрикнула от очередного шлепка.
— Неправильный ответ, — отозвался манаукец.
Его пальцы пробрались под резинку трусиков и стали медленно стягивать их вниз. Мучительно медленно.
— Не надо, прошу, — чуть всхлипнула.
— Кто я? Дорогая. Кто?
— Гад ты! — выкрикнула я. — Садист! Друг друга с сестрой стоите. Можете веселиться и дальше, только без меня! Перестань! — взвизгнула.
Он потянул резинку трусиков вверх. Я с облегчением вздохнула, и трусики опять полезли вниз.
— Хватит! — потребовала. Но услышала уже набивший оскомину вопрос:
— Кто я, дорогая?
Я закусила губу. Подняв голову, посмотрела на картину, которая висела над креслом. На ней было изображено бушующее море, наполненное грозовой синевой. Такое же море, только ледяное, было внутри меня. Он же отстанет, если я скажу то, что он хочет услышать? Он хочет, чтобы я была послушной.
— Вы понимаете, если сейчас изнасилуете меня, я вас убью? Один раз я это пережила. Я не прощу вас, особенно после того, как вы узнали, что я жертва насилия.
Горячие ладони легли на мои лопатки и медленно стали двигаться вниз. Я выгнулась от неожиданной ласки.
