Ведьма должна умереть! (СИ) - Каиров Виктор (читать книги полные .TXT) 📗
Способ, с помощью которого я предлагал спрятаться от стражников, тянул на дурной анекдот, которые любят рассказывать в прокуренных трактирах уже изрядно набравшимся собеседникам. Первым делом надо было договорится с гномом. Если он откажется (на его месте я бы так и сделал), то все полетит насмарку.
Гном прищурился, пытаясь рассмотреть, что навалено в телеге:
– Чего нужно, вор?
– То, что я собираюсь предложить, тебе не понравиться.
– Ты мне вообще не нравишься, вор. Уж не знаю, почему госпожа доверяет такому пройдохе.
– Не думаю, что она мне доверяет. Меня просто наняли. Но я постараюсь в силу своих умений увести всех нас подальше от сыщиков.
– Вела сказала, что у тебя есть план.
– Да план есть, но он тебе, как я и говорю, не понравится, – я хмыкнул.
Я подробно и недвусмысленно объяснил, что должен будет сделать Габи. Никогда не видел, чтобы гномы менялись в лице столь стремительно. Его рука потянулась к топору, замерла там, и Гоби достаточно вежливо, что само по себе говорило о его недюжинной выдержке, поинтересовался, не ослышался ли он. Я подтвердил, что нет, и хочу от него именно этого. Габи осмотрел меня, видимо прикидывая, как будет убивать, затем на всякий случай уточнил, не сошел ли я с ума, присовокупив к вопросу несколько непечатных выражений. Я сказал, что нет, и другого способа скрыться от стражи я не знаю. Габи внимательно посмотрел мне в глаза и нехотя убрал руку с топора.
– Теперь, пожалуй, пойду и побеседую с нашей новой попутчицей, – вздохнул я, поняв, что с первая проблема решена.
– Все-таки ты спятил, вор, – покачал головой гном.
Когда я подошел к Фэлле, та, скрестив руки на груди, исподлобья смотрела на меня. И молчала. Я вздохнул и начал с извинений:
– Для начала я должен извиниться за мои грубые слова. Я был неправ.
Толстуха молча сверлила меня взглядом. Я продолжил:
– Вы любите Велу. Если бы вы не любили, то не бросились бы в погоню за ней. Любовь не всегда взаимное чувство. Скорее всего, Вела даже не понимает на какие жертвы вы готовы пойти. Думаю, с самого детства она была очень своенравной и всегда добивающейся своего девочкой, – на этом месте Фэлла чуть заметно кивнула головой. – Возможно, вы сможете уговорить её отказаться от всей этой затеи, но мне кажется, что чем сильнее вы давите на неё, тем больше она сопротивляется. Таков уж характер. Думаю, на некоторое время вам следует сменить тактику. Все эти крики не приведут ни к чему хорошем. Вы просто поругаетесь окончательно и бесповоротно. И она в очередной раз улизнет. Может быть в следующий раз вам не удастся её найти.
Выражение недоверия и презрения сходило с лица толстухи. Когда она не сердилась, то казалась вполне благодушной. Такую Фэллу можно было представить в роли наставницы в пансионе, способной лишь пожурить непослушных учеников.
– Вы сильная и храбрая женщина, раз кинулись за Велой. Но то, о чем я попрошу вас, тоже требует некоторой доли храбрости.
Фэлла с сомнением взглянула на меня.
– Вы должны понять. Не я ваш враг. Вышло так, что нас ищет столичная стража и имперский сыск. И никто из нас не горит желанием оказаться в лапах наших доблестных стражниках. И Вела в том числе. Поэтому нам нужно на некоторое время спрятаться от них. Они знают, кого ищут, поэтому придется пойти на небольшую хитрость и замаскироваться.
– Что это значит? – недоуменно покосилась на вещи в телеге дама.
– Мы переоденемся в хеджанцев. Стража ищет двух мужчин и гнома с девушкой, мы же станем хеджанской семьей. Два едущих с ярмарки хеджанца с тремя женами.
Фэлла некоторое время смотрела на меня с изумлением. Потом недоуменное выражение лица сменилось – я меньше всего этого ожидал! – на улыбку.
– Ты говоришь три жены? И кто будет третьей? Неужели… Гном!? Этого заморыша ты нарядишь в хеджанские тряпки? Ну ты выдумщик, – толстуха уже взахлеб смеялась. – Теперь понятно, как вы, воры, действуете. Вы просто переодеваетесь в женскую одежду!
Когда я вернулся к Веле, та смотрела на смеющуюся женщину.
– Давно я не видела её смеющейся, с тех самых пор как… – тут она осеклась. – А ты можешь уговорить людей. Я думала, что у тебя ничего не выйдет, и ты действительно стукнешь её камнем по голове.
– Уговоры я люблю больше, – я взглянул на солнце, которое давно минуло зенит. – Нам нужно спешить.
Вещи, которые мне продали в деревне, лишь отдаленно напоминали хеджанские. Но тут не до точности, главное создать общее впечатление. К тому же большинство жителей Империи с трудом представляли, как должны выглядеть и одеваться их южные соседи на самом деле. Последняя война с Хеджанией была около пятидесяти лет назад. Вряд ли в Империи много тех, кто помнил, как одеваются «люди света», как называли себя хеджанцы сами. А уж про их обычаи и нравы обычный люд знал только из сказок, которые зачастую были совсем далеки от реальности.
Хеджанцы были редкими гостями в нашей стране. Мало кто знал, что посетившим Империю обратный путь был заказан. Хеджанец, побывавший на землях северных варварах, объявлялся изменником и его следовало казнить. Настоящих хеджанцев в наших краях было мало, а те, кто был, бежали из своей страны за какие-либо проступки. Уж лучше жить среди варваров, чем быть забитым камнями за отказ взять в жены старшую сестру своей жены, если супруга три раза подряд родила девочку.
Что мог сказать любой житель Империи про хеджанцев точно, что те заставляют прятать лицо своим женщинам, и мужчина мог позволить иметь себе столько жен, на сколько хватало денег. И если первое осуждалась, то второе наоборот привлекало. Уж мужскую часть Империи точно.
Мой план был прост – Фэллу, Велу и гнома надо было нарядить в одежды хеджанских женщин. Мы с Илларам тоже превращались в жителей южной страны. За хеджанской накидкой, скрывавшей лицо, опознать гнома было затруднительно. Его рост тоже играл в пользу – получалась не очень высокая коренастая хеджанка. С Велой и её наставницей было еще проще – старая и молодая жена, прямо как в сказках или популярных неприличных историях про хеджанцев.
Пока женщины и гном переоблачались, я быстро превратил Иллара из студента-мага в хеджанского юношу. Из цветастого платка, который я купил в деревне, за минуту я сделал тюрбан, а вместо плаща волшебника с вышитой эмблемой магического университета я заставил его надеть вязанную безрукавку. Теперь он выглядел еще более нескладно и даже несколько нелепо. Так и должен выглядеть помощник старого хеджанца, возвращающегося с осенних ярмарок вместе со своими тремя женами.
Себе тюрбан я делать не стал, ограничился потрепанной феской, которую удалось купить у вдовы в деревне. Вынул ремень и подпоясал штаны еще одним цветастым шарфом. Хеджанца я напоминал весьма отдаленно, уж скорее я стал походить на одного из южных цыган, живущих недалеко от Сартаны. Но чаще всего в уличных представлениях хеджанцев изображали именно так – тюрбан или феска и цветастый кушак.
– Чего-то не хватает, – пробормотал я.
Покопавшись, из своей походной сумки я достал старую хеджанскую трубку.
– Похож? – взяв трубку в рот, поинтересовался я у Иллара. Тот удовлетворённо кивнул.
К этому времени закончили с переодеванием и остальные участники нашего отряда. Длинные темные платья и платок на голову, закрывающий лицо, и из жительницы Империи ты превращаешься в таинственную женщину южных пустынь. Даже если ты гном.
Мы с волшебником рассматривали троицу, стоявшую перед нами. Три совершенно разных, словно сошедших со страниц какой-то книжки или подмостков, женщины. Необъятных размеров матрона, стройная и молодая гордячка и коренастая низкорослая нескладуха.
– По-моему, даже как-то чересчур, – покачал головой маг. – Они какие-то… как будто… слишком уж хеджанцы. Никто нашему маскараду не поверит.
– На себя посмотри, мальчишка, – хмыкнула Фэлла. – У тебя на голове вообще платок.
– Сойдет, – заключил я. – Они будут сидеть на телеге, много от их маскировки не требуется. Тебе, Габи, лучше не ходить – у женщин такой походки не бывает. И вырез для глаз поменьше сделай – брови торчат.
