По ту сторону реки. Ярилина рукопись - Козинаки Марина (книги полностью TXT) 📗
– Меня зовут Полина.
– Да это уж я знаю – мне рассказали. Сева, ты ничего не добавишь?
– Я? То есть, да, очень рад знакомству, – безразлично отозвался Сева, и Полине вдруг стало так холодно, словно с неба посыпал снег.
– Скажи-ка, а что же с тобой случилось в ночь на Ивана Купалу?
– Со мной? – девочка опять повернулась к белокурому. Откуда он узнал про ту ночь?…
– Да-да, именно.
– Ну, я была в деревне у знакомой моего дедушки, в гостях… А потом с соседками собралась идти на речку… – Полина запнулась. Рассказывать чужому человеку эту историю не очень хотелось, да и к тому же рассказывать-то было особо нечего.
– Что же было потом?
– А потом я не помню, – ответила Полина. Она и впрямь не помнила – если только отдельные ощущения и силуэты: что-то черное, шелестящее, резкую нестерпимую боль, шедшую откуда-то изнутри, всплески холодной воды в реке, невнятный плачущий голос, а затем еще что-то светящееся, охватывающее ее тело будто руками, что-то приносящее покой и облегчение и звуки дудочки или флейты. Это последнее воспоминание было живым, оно имело плоть и скорее всего, как казалось Полине, являлось настоящим человеком. По крайней мере ей хотелось так думать.
– Совсем не помнишь? – уточнил ее собеседник. – Ничего и никого?
– Нет, совсем ничего и никого, – сказала девочка, решив, что «что-то светящееся и теплое» вряд ли было именно тем, что от нее хотели услышать. – Но почему ты этим интересуешься?
– Тогда ладно. Теперь, Полина, нам придется тебя ненадолго покинуть – важные дела! – Не ответив на ее последний вопрос, Митя махнул ей рукой, и друзья скрылись за поворотом. Девочке показалось, что на его ладони были начертаны какие-то бледные мелкие знаки, но ни одного из них она не успела разглядеть.
– Ты с кем-то разговаривала? – спросила Маргарита и, хлопнув дверью, спрыгнула со ступенек. – Или мне уже мерещится?
– Да, разговаривала. Хотя кто знает? Может быть, мне эти люди привиделись? Один раз со мной здесь уже было такое: колодец появился прямо из ниоткуда, а потом снова исчез, как мираж…
Большая дорога имела множество развилок, повсюду стояли указательные камни с вырезанными на них надписями. «Прямо пойдешь, к Яге попадешь». И Полина с Маргаритой послушно шли по указанному направлению. Туда же шагали и другие ребята.
– Интересно, почему это собрание называется Снадобьями? – пробормотала Полина.
– Нашла у кого спрашивать. Может быть, мы будем делать какие-то снадобья, составлять травяные сборы. Не знаю, что еще это может быть.
– И зачем нам это?
– Чтобы не умерли от безделья, – усмехнулась Маргарита.
Полина никак не отреагировала на слова подруги. Она снова почувствовала себя белой вороной, когда перед ее глазами мелькнули кудри до пояса и длинная огненная коса, вырывающаяся прямо из-под пушистого венка полевых цветов.
– Маргарита, ты не знаешь, почему в этой деревне у всех девушек длинные волосы?
– Не знаю. Но моя бабуля никогда не разрешала родителям даже подровнять мне волосы. Они долго не понимали почему и считали это просто старческим чудачеством. Но каждый раз, когда они в тайне от бабушки пытались меня подстричь, что-то случалось! То ножницы ломались, то парикмахерская закрывалась прямо перед нами! В конце концов они оставили меня в покое.
– Странно, почему же тогда со мной не происходило ничего подобного? – тихо спросила Полина. – А я хотела бы такие же волосы, как у тебя. Длинные! Красивые!
– Ну, может быть, нам на Снадобьях поведают о каком-нибудь чудодейственном средстве, от которого коса начинает удлиняться на глазах?
– Надеюсь, или придется попросить дядю, чтобы он прислал мне из Франции нечто подобное.
– Разве он сможет достать волшебное зелье?
– Конечно. Или я тебе не говорила? Мой дядя тоже колдун.
– Не говорила! – удивилась Маргарита. – А я-то думала, что у тебя вовсе нет «таких» родственников.
Полина улыбнулась:
– Да я, наверное, решила, что про дядю ты и так поймешь – я же все время только про него и болтаю. У него целый погреб какого-то волшебного эля. Мой двоюродный брат, который тоже живет во Франции, тоже колдун. И отец… как мне тетя рассказала. Правда, я узнала об этом не так давно. Однажды дядя привел меня к какому-то французскому магу, который пытался добиться от меня проявлений волшебной силы, но я так и не поняла, что он именно хотел увидеть. У меня ничего не получилось.
– Может быть, ты просто не разобрала его французский? – рассмеялась Маргарита.
– Не думаю, что проблема была в этом, – улыбнулась Полина. – Хотя говорю я плоховато.
– Поэтому ты не осталась там?
– Я родилась в Новгороде. И мои родители тоже жили в России. Как мне сказал дядя, эти необычные способности раскрываются в полной мере только на родине.
– А твои родители…
– Их нет, – ответила Полина. – Они умерли несколько лет назад, – добавила она, не вполне веря в то, что говорит.
– Извини.
– Все нормально. – Полина поглядела на подругу с неловкой улыбкой. – Кто-то говорил, что они просто исчезли, а не умерли… так что…
Девочки вошли в темные сени вслед за оживленно болтающими ребятами.
– Теперь направо, – сказал один из них своим друзьям, и Маргарита с Полиной тоже последовали за ними. Мальчишки долго толпились возле двери, но потом все же протиснулись через покосившийся косяк, уступив дорогу идущим сзади девочкам. По углам в сенях висела паутина, половицы шатались и жутковато поскрипывали. Тем не менее пахло здесь, как в обычном деревенском доме, в котором кто-то живет, – готовящейся едой и дымом. Огромная комната, куда наконец вошли подружки, не выглядела ни чище, ни новее. Стены в комнате были сплошь завешаны пучками разных трав, и даже над небольшими оконцами болтались засушенные растения. У стен в несколько рядов стояли деревянные лавки с источенными резными ножками.
Полина поискала взглядом свободные места, но все уже было забито до отказа. Толпа галдящих мальчишек заняла последнюю лавку в дальнем конце. Полина еще раз обвела глазами помещение, и взгляд ее остановился на небольшой перекосившейся лавочке в первом ряду.
Там сидели только двое: белокурая девочка, уже не раз виденная Полиной, и рядом с ней незнакомая, рыжеволосая. Этот край, где расположилась блондинка, необычным образом пустовал: она, словно принцесса, сидела свободно, ни в кого не упираясь локтями. Полина сжала ладонь Маргариты и указала на эти свободные места. Маргарита в ту же секунду потащила подругу за собой, протискиваясь между шумящими подростками.
– Можно здесь сесть? – спросила она, добравшись до лавки.
Полная рыжая девочка улыбнулась им вежливо, но ее спутница, прежде чем кивнуть, придирчиво их оглядела, затем убрала с незанятого места свою белоснежную сумочку. Полина с Маргаритой уселись на старые скрипучие доски. Маргарита толкнула локтем подружку.
– Что? – спросила Полина, а Маргарита покосилась на соседок.
На коленях у девочек лежали толстые розоватые листы, на одном из которых белокурая красавица чертила что-то неразборчивое заостренной черной палочкой. Из-под ее руки на странной бумаге появлялись темно-бордовые завитушки и буквы, казавшиеся Полине будто бы выгравированными на поверхности листа.
– Что это? – ужаснулась Маргарита.
– У меня подозрение, что это березовая кора. – Полина оглянулась. – На месте твоей бабушки я бы предупреждала заранее о таких вещах.
– Поверь, я бы тоже! Но ведь и Афанасий не предупредил нас!
Внезапно все притихли. В дверях появилась седая и дряхлая Баба-Яга в дырявой шали. Она прошаркала между лавками, громко постукивая одной ногой. Полина перегнулась через соседку посмотреть, был ли у старухи деревянный протез, как у пирата, но его не оказалось – обе ноги были целыми и невредимыми.
Баба-Яга добралась до середины комнаты и вынула из недр шали потертый кусок бересты. Собравшиеся молчали, разглядывая удивительную старуху.
