Жизнь и приключения вдовы вампира (СИ) - Буденкова Татьяна Петровна (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
- Натали, я вот что подумал: возьму с собой истопника. Если что придётся подправить, то чтоб два раза не катать, под моим приглядом всё и исполнит. - С тем и уехал.
На кладбище истопник шёл впереди, Аким Евсееч следом, и так на душе из-за того вампирского халата нехорошо, а тут ещё кресты кругом! Глянуть всё ли в порядке, да скорее прочь с этого места. Шёл, шёл да и натолкнулся на истопника, который вдруг встал как вкопанный.
- Батюшка, Аким Евсееч, я дальше не ходок, - глухим шёпотом выговорил совсем не мелкий мужик.
- Да что с тобой такое?
- Похоже, Кузьма Федотыч опять из могилы восстал! Над его могилкой вроде как человек шевелился, да прямо на глазах исчез! Видать назад в могилу ушёл!
По спине Акима Евсееча пробежали мурашки. Ноги налились тяжестью так, что и шагу сделать невозможно ни вперёд, ни назад.
- Мало ли, может, ворона сидела да улетела...
-Ну, тода вы первый идите. Боязно мне. Хотя, может, и примерещилось, потому как сей момент никого не видно. И крест нательный в зубы возьмите, слышал, помогает!
Так, зажав зубами кресты, они и приблизились к могиле. Глядь, а из верхнего разрыхлённого слоя могилы, так будто его недавно кто-то копал, отчётливо виден край красного бархатного халата с золотыми драконами! А в следующую минуту зашелестела и зашевелилась трава возле их ног. И тут ужас охватил их такой, что назад они ломились, не разбирая дороги!
Извозчик, коли уж приехал на кладбище, решив заодно родителей своих помянуть, приложился к чекушке. На летней жаре разморило его чрезвычайно. И уже было прижмурил глаз один, как видит, не глядя под ноги, бежит меж могил истопник, а вслед за ним Аким Евсееч поспевает. "Не иначе как грабители напали?" - Только успел так подумать возница, как, подбежав и заскочив в повозку, не переводя дух, оба в голос закричали: "Трогай!!!" Не дожидаясь пока лихие люди с кладбища выскочат, извозчик понужнул лошадей.
Не прошло и часа, как Аким Евсеич с истопником уехали на кладбище, и вот уже видит Натали, окутанная столбом пыли, со всей прыти подлетает к окнам дома та же повозка! Из неё Аким Евсеич и истопник еле вылезают. На каждом лица нет, испуг прописан. Аким Евсеич в дом прошёл.
-Уф! Обошлось, господа хорошие, не ограбили? - поинтересовался возница.
-Какой ограбили? Хуже того! Страху натерпелись... - и истопник стал рассказывать, всё, что увидел со страху. А у страха глаза велики. И то, как Кузьма Федотыч в своём красном халате с золотыми драконами на его глазах назад в могилу возвернулся, и не преминул про Акима Евсеича лестно упомянуть, страх страхом, а доброе отношение хозяев не помешает! Как Аким Евсеич чуть было не поймал ужасного вампира, которого даже чеснок не взял и кол не пригвоздил, за край халата. А в подтверждение своих слов уверял, что край халата, за который на его глазах Аким Евсеич отчаянно пытался поймать вампира, остался торчать из могилы! По мере того, как истопник рассказывал, возле него собирался народ. Тут и хмельной возница разохотился. Только сам спрашивал: не ограбили ли седоков? А теперь уже давай подтверждать, что своими глазами видел, как Аким Евсеич Кузьму Федотыча за красный халат тянул, а тот сквозь землю провалился! Оттого и гнал, что есть прыти, потому как каждому христианину жутко будет в такую историю угодить!
Истопник, уже в который раз взахлёб рассказывающий всё прибывающим слушателям, какой ужас им пришлось пережить, только более распалялся, чувствуя к себе ранее никогда не испытанное внимание. Возница, сообразивший, что зевак всё прибавляется, и истопнику почти что в рот заглядывают, так послушать желают, давай новые подробности вспоминать, от которых у слушателей волосы дыбом становились:
- Я на облучке сидел. Сверху-то мне, известное дело, всё видно.
И вот уже с десяток зевак, кое-что не расслышав, кое-что домыслив, пошли пересказывать доподлинную жуткую историю опять произошедшую в Бирючинске!
Тем временем Аким Евсеич, сидя напротив Натали, негромким, прерывающимся голосом рассказывал:
- Как только подошли к могилке, видим, землица рыхлая, ещё и обсохнуть не успела, будто кто переворотил её только что. А с краю полА красного бархатного халата Кузьмы Федотыча из земли видна. - Пот выступил на лице бывшего писаря.
-Батюшка... мало ли, цветок, венок землёй присыпали, а вам показалось невесть что. - Но голос её дрожал, а лицо белее белёной стены сделалось.
-Но это ещё не всё. Потом трава у наших ног зашевелилась, кругом тишь, и только у наших ног... - голос Акима Евсеича перехватило.
- Но, возможно, ветерок...
- Натали, - Аким Евсеич хотел было про сон рассказать, но поднял на дочь глаза и осекся. - Натали, деньги зятя на себя мы тратить не будем.
- Ему теперь деньги не к чему. Зря вы, батюшка, страхи на себя напускаете.
- Натальюшка, помнится мне, доктор, когда тебе успокоительную микстуру передавал, то предупреждал о её особом свойстве. Где у тебя тот флакончик? И отчего ты так громко причитала, кинувшись на похоронах чуть ни под лезвия лопат? Неужто услышала из его могилы нечто такое, что скрыть от людей пожелала?
- К чему теперь, батюшка, душу лишний раз травить? Ничего уже не изменим.
- Пользоваться деньгами Кузьмы Федотыча, чтобы зарабатывать себе на жизнь - будем, но некоторую часть заработанного к его состоянию присовокуплять.
- Батюшка...
- Дешевле, чем деньгами, нет способа от беды откупиться. - Вдруг поднял голову, посмотрел в лицо дочери: - Моя вина, всё моя вина. Ты у меня на попечении была. И я, твой родной батюшка, отдал тебя на растерзание извергу в облике человеческом.
- Да откуда же вам знать было?
- С годами не токмо седина приходить должна, но и мудрость. Должен был понять, что коли до тебя трёх жен со свету сжил, то и тебе несдобровать.
- Но ведь обошлось, батюшка.
- Начало, это только начало, Натальюшка. Прости нас Господи, и дай нам силы. - Перекрестился на красный угол Аким Евсеич.
В комнате повисла тишина. И в этой тишине вдруг послышался человеческий гомон и крик, будто под окнами спорили или ругались. Аким Евсеич выглянул в окно, хлопнул себя по голове и кинулся к дверям:
- Чего это они там затеяли?
На улице под окнами дома вовсю шел спор. Четверо проезжих мастеровых насмехались над истопником и кучером, не желая верить, что покойник из могилы вылезал, а Аким Евсеич его за угол халата поймал. Мертвец опять в могилу сгинул, а угол халата, за который он был пойман, так и остался торчать из земли. Когда Аким Евсеич подошёл к спорщикам, они уже по рукам ударили, договорившись, что проспорившая сторона оплачивает извозчика и покупает четверть. Не успел он и рта раскрыть, как кричащая и спорившая компания, уместившись кое-как в повозку, направилась на кладбище. Аким Евсеич вернулся домой:
- Вели-ка, Натальюшка, мне стопку подать с огурчиком.
- Что там произошло, батюшка?
- А пусть их! - Отмахнулся Аким Евсеич, устав от всяческих напастей.
Егор Петрович после разговора с Акимом Евсеичем про все свои заказы на изготовление валенок забыл! И как тут не забыть, ведь если халат будет найден, не дай Бог на свет выплывет, как халат в повозку попал?! Егора Петровича даже дрожь пробрала!
Конечно, пока Наталья Акимовна была всего лишь дочерью бывшего городского писаря, это один расклад. Но и тогда, пимокат с матушкой рассудили, что хоть и не богата, но единственная дочь у отца, значит, дом ей достанется. Но прозевали. И Наталью Акимовну выдали замуж за Кузьму Федотыча. Однако когда Кузьма Федотыч преставился, оставив Натали богатой бездетной вдовой, решился Егор Петрович на этот раз не прозевать, занять освободившееся место. Вот и влез в окно её опочивальни, чтобы приватно объясниться в любви. Но в доме проснулись слуги, и чтобы не быть узнанным пришлось выскакивать обратным ходом в халате Кузьмы Федотыча. А халат тот проклятый у себя дома он оставить никак не мог. Мало ли, матушка обнаружит? Вот и припрятал в сарайчике Кузьмы Федотыча. А теперь возьмётся Аким Евсеич повозку на свет белый вытаскивать, а там халат этот! Городской писарь многие истории в своей жизни, если не повидал, то прочёл. Скорее всего, смекнёт, в чём дело! И тут пимокату несдобровать! Одно вбивание кола в тело Кузьмы Федотыча чего стоит?
