Убить дракона (СИ) - Абзалова Виктория Николаевна (книги полностью бесплатно .txt) 📗
Закончив работу, Наир задержалась, не зная, что ей следует делать дальше – оставить его одного или… или – что?
Дракон рассеяно потягивал им же самим, – ее готовность услужить он предпочел не заметить, – заваренный цветочный сбор из старых запасов. Его присутствие было невыносимо – как в прочем и отсутствие.
– Господин…
Дракон не обернулся, толи игнорируя ее, толи не уловив, что она обращается к нему…
– Господин! – повторила Наир.
Как всегда взгляд его был подобен ножу в грудь. Дракон ждал.
– Как мне называть вас? – все же спросила Наир, при чем совсем не то, что собиралась.
Он не торопился ответить, как будто задумавшись, пока не уронил, словно каменную плиту:
– Скай.
Дракон поднялся. Она поняла, что он опять уходит, и неожиданно даже для себя выкрикнула в след:
– Почему вы даже не спросите мое имя?!
Дракон остановился, но в ее сторону не смотрел.
– Это не имеет значения, – так же ровно как и всегда отозвался он.
Наир задохнулась от оскорбления: дракон прав, она была слишком горда для рабыни! но все же сдержалась – ничего другого не оставалось больше. Она уже желала, что бы он просто овладел ею – хоть прямо сейчас, прямо на полу! Это было бы – понятно… ожидаемо…
– Не понимаю… – вырвалось у нее вслух.
И неожиданно дракон спросил все тем же лишенным эмоций тоном:
– Что есть имя? – и сам же ответил, – Не более чем набор звуков, обозначающих тот или иной предмет. Существуют сотни языков, но как не назови пламя, оно останется пламенем. Язык – лишь подпорка для истинной сущности.
Наир совсем потерялась в его словах, и только одно ее задело:
– Я не предмет! – выпалила она.
Дракон снова повел на нее взглядом и обозначил так же четко:
– Объект.
От такой поправки стало только хуже. Гнев уже совершенно заменил собой страх.
– Тогда и драконы тоже!
– И драконы, – без тени недовольства согласился Скай.
Наир села в изнеможении, – он не желал оскорбить ее, но дело было не в ней: он в самом деле не придает значения словам. Да и способен ли он вообще желать?
Говорят, что драконы совершенно бездушны, что у них нет сердца и поэтому им нужны человеческие… Страх вдруг накатил с удвоенной силой.
– Ты съешь мое сердце? – пролепетала Наир не в силах отвести взгляд от этого застывшего лица.
– Сердце съедает страх. И дракон для этого совершенно не обязателен.
Теперь он все же ушел.
Наир так и осталась сидеть и смотреть на то место, где он только что был.
Дракона понять невозможно… Но, похоже, именно от этого зависела ее жизнь и судьба!
Она была восхитительно юной и восхитительно дерзкой. И она боялась.
Я забыл, как сладко пахнет страх… Я забыл, что это такое…
Страх, как и боль – это дар…
Дар, позволяющий жить… Не чувствуя боли – не чувствуешь жизни, и страшнее всего – когда нечего бояться…
Интересно, можно ли умереть – не живя?
Наир привыкла к уединению – дни ее не проходили в увеселениях с подругами. И сейчас чувствовала даже облегчение оттого, что ее не провожают шепотки и любопытные взгляды. Она была слишком мала, что бы осознать и запомнить тот момент, когда из драгоценного цветка, венчающего крону благородного родового древа, превратилась в объект для всеобщей жалости, смешанной со злорадством, – как бывает всегда, когда беда постигает тех, кто некогда был успешен и счастлив.
Просто вокруг оставалось все меньше людей – уже не так часто приходили знакомые, становилось меньше рабов, даже ее пятнадцатилетний старший брат внезапно оставил дом: в глазах отца стояли слезы, когда он говорил о том, что Тайрен приносит себя в жертву, спасая хотя бы честь семьи, если не может спасти все остальное.
Потом ушел и отец – туда, откуда не возвращаются… Наир привыкла к многозначительным взглядам за спиной, ведь последние годы она была таким же залогом, как и их земля, или мебель в доме.
О нет, не уединение тяготило ее. Страх, дракон прав – именно страх разъедал ее душу. Разъедал давно, – с тех пор, как она поняла, что ни люди, ни вещи, к которым ты привязан, не могут быть с тобой всегда и всегда, всегда есть, что терять…
Сейчас – терять ей было уже почти нечего. Только жизнь, честь и последние остатки воли…
В очередной раз провожая взглядом неспешно уходящего дракона, Наир поклялась себе, что по крайней мере страху она себя не отдаст!
И все же не могла отделаться от мысли о судьбе своих предшественниц. Что стало с ними и что ждет ее? Голова раскалывалась от попыток подогнать свои предположения под образ дракона, который по-прежнему вел себя так, как если бы она была не более, чем бродячей прикормленной собакой…
Пытаясь хоть как-то отвлечься, Наир сделала попытку сблизиться со слугами, – то были люди скромные, полностью довольные своей простой жизнью. Однако уже через несколько дней она убедилась, что каждый из них – вещь в себе. Почему стекленеют глаза гиганта Афикла при взгляде на огонь, почему он избегает даже касаться оружия, которое хранилось совершенно открыто в одном их пределов… Откуда взялся здесь, под Миркалем, Шепе с раскосыми угольно-черными глазами… Откуда жуткий шрам на лице Ифины… О нет, они вовсе не были так просты, как казались!
Кто же они и почему пожелали служить дракону? Как бы Наир не презирала праздное людское любопытство, настрадавшись от него в свое время, она не могла держать в узде свое буйно разошедшееся воображение, особенно проявлявшее себя одинокими бессонными ночами в ожидании воли дракона.
Однажды два потока мыслей, все же сошлись друг с другом, и все следующее утро Наир подозрительно вглядывалась в Адду – та выглядела лет на шестьдесят, и вероятнее всего даже в молодости не обладала впечатляющей фигурой, но все же, должно быть была хороша. Не говоря уже о манерах, которые до сих пор выдавали в ней женщину высокого рода.
– Сколько лет ты служишь Хранителю? – поинтересовалась Наир как бы между делом, перенимая узор ее кружева, которое женщина иногда потом продавала в селах и в самом городе.
– Порой кажется, что всю жизнь, – прислужница усмехнулась, – Но на самом деле, я живу здесь тридцать два года.
