Принимающий дары (СИ) - Драфтер Ули Александрия (полная версия книги .txt) 📗
Действительно, разрушаемый, он вольется в мое тело и переполнит. Бесповоротно. Я перейду свой порог. Только отпустить его нельзя — он погубит и Аен, и все поселение. Истощит своим мицелием, проникшим в ткань мира, выпьет его энергию. Я вберу его силу в себя, а потом приму аннигиляцию. Так будет лучше.
Мысль приходит неожиданно — по крайней мере, я не погибну неполноценным. Отделив от сломанного протеза ноги режущую часть, я подхожу ближе к пригвожденному телу. Понимает ли обреченный, что я намереваюсь делать — неясно, но он спокоен и ждет моих действий. Уже в последний момент сам протягивает свою левую руку, улыбаясь. Я, не думая более, отсекаю ее. Плоть сочится сиянием, приложенная к месту, где крепился ручной протез, темнеет, переплавляясь в металл и плазму. Я ожидаю ощутить боль, но чувствую блаженство, почти экстаз, пока тело светлого превращается в мое. Далее очередь ноги. Я снимаю крепления, отделяя помятый протез. Становлюсь на колено перед обездвиженным. Поднимаю перед его лицом нож протеза. Улыбка не сходит со спокойного лица, уже начавшего терять свои черты.
— Думаешь, я не рассчитывал на такой исход? — говорит он за мгновение, как лезвие опускается на его ногу. Мне безразлично его веселье. Я делаю только то, что могу позволить себе. В дальнейшем меня в любом случае ждет уничтожение, — Жаль, я не знаю твоего имени. До встречи, — улыбка и лик, гаснут, оставляя мне только оболочку, легко светящуюся в меркнувшем контуре.
Копье я вынимаю уже из застывающей плоти, теряющей свою форму, одновременно, купол его энергии опадает, возвращая меня в привычный мир. И я понимаю, что мне в нем больше нет места.
Переход я чувствую сразу, только его освещают предупреждающий отсвет. Это значающий, что вступает в него нарушитель. Прятаться я не намерен.
Часть 12. Приговоренный
Впервые за все время пребывания в Уровнях мне дали имя, вернее номер, Афаранат ноон. Номер, по которым меня должны были аннигилировать. Таковы требования Регулятора, предписывающие фиксировать уничтожение даже Безымянных в Архивы. Я знал, что меня ждет, но выбора у меня не было. Скрываться в нейтральном или на первом уровне я не смог бы долго, а не вступать в бой было не возможно. Как итог — я превысил свой порог, одержав победу над Высшим эмиссаром, и самостоятельно явился на суд к Регулятору. Для таких как я, решение могло быть только одно — аннигиляция. Не известно, передали известие относительно меня Куратору, но Высший Исполнитель не счел нужным провести мою аннигиляцию сам, предоставив это дознавателям. По крайней мере, это то, что мне было известно.
К тем, кто не имеет рангов, низшим, здесь относились как к мусору, не желая тратить на нас лишнее время. Однако мой случай привлек внимания, и без того ухудшив мое положение. Первый дознаватель, Алгар, представитель второго ранга, принимал меня в изоляторе, он же был назначен смотрителем надо мной до наступления момента аннигиляции. Проявлять жалость ко мне он не собирался.
— Давно здесь не было обращенных, — с нехорошим смехом говорит аннигилятор, когда меня помещают в изоляционную камеру, — не понимаю, что Высшие находят в таких полутварях, — он закрывает камеру, настраивая на изъятие потенциала. Это необходимая процедура перед уничтожением за превышение порога, крайне болезненная и неприятная. — Жалкие тела, хрупкие системы, хотя это и нравится тем, кто работает в нейтральном уровне — вы слишком напоминаете смертных.
Я не отвечаю, нет смысла лишний раз провоцировать того, от кого зависит, как мне предстоит умереть. В изоляторе предусмотрен фиксатор, подобранной под особенности строения тела заключенного. Здесь это два крепления для рук, установленные под куполом камеры и подвижные фиксаторы для ног в полу. Было бы гораздо лучше, если он фиксировал меня в положении сидя или лежа, потому что после изъятия потенциала мне предстоит провести еще долгое время в ожидании своей очереди в полном истощении сил. Но здесь никто не собирался облегчать мою участь. Алгар включает систему, начинающую работать с сильным гулом. Через некоторое время руки и ноги начинает ощутимо колоть, а потом все тело захватывает рвущая его на части боль. Помня совет врача, стараюсь всеми силами сдержать крик, сжимая зубы. Аннигилятор, судя по всему, установил самую медленную скорость откачки энергии, надеясь дольше понаблюдать за моими мучениями. Я не доставляю ему такого удовольствия, никак не проявляя свои страдания. Примерно на полпути он останавливает процесс изъятия. Я из последних сил стараюсь ровно стоять на ногах.
Видно, что Алгар не покидает уровни, его строение не подходит к традиционной оболочке. Мощные конечности с множеством суставов крепятся к удлиненному туловищу. Выросты на спине складываются в капюшон над головой, наполовину скрывая лицо.
— И за чего же тебя приговорили? — спрашивает функционал надеясь удовлетворить хотя бы любопытство. — Ты вроде не похож на глупца.
— Анигиляция Высшего светлого с присвоением его потенциала, — отвечаю я, восстановив твердость голоса.
— Не плохо, — удивленно отвечает Алгар, возвращаясь к настройке изоляционной камеры, — пора истреблять этих тварей, но, иногда, лучше просто с ними не сталкиваться.
Он снова запускает процесс, но в этот раз меня накрывает волна агонии, которая, к счастью, мгновенно проходить. Функционал установил процесс изъятия на максимальную скорость, сократив мои мучения. Но даже так, окончание изъятия я помню смутно.
Меня оставляют в камере одного. Ноги почти не держат и, когда я прихожу в себя, то чувствую только боль от поврежденных запястий и рук, принявших на себя весь мой вес. Стоять оказывается тоже мучительно. Я не знаю, долго ли продлится ожидание и смогу ли я сохранить ясность сознания к тому моменту. Поэтому я решаюсь на самостирание, нужно лишь собрать последние силы и высвободить их одной мощной волной, уничтожая память, опыт и свою личность. Для аннигиляции останется только сома, лишенная сознания. Сделать это тяжело, но не из-за отсутствия достаточного количества резервов, а просто понимая, что это и есть истинная смерть, конец. Чтобы собрать крохи энергии, изымаю их из всех систем. Последней мыслью, я успокаиваю себя тем, что за свое недолгое существование уничтожил хотя бы четырех светлых. Резко выпускаю энергию, но стирания не происходит, она снова распределяется по тем системам, откуда я ее собрал. Пробую еще раз, но результат тот же. Меня охватывает паника, хаотически пробую еще и еще, но каждая попытка бесполезна. На смену приходит отчаяние, я безвольно повисаю на потерявших чувствительность руках. Теперь хотя бы нет боли, но мне теперь предстоит пройти аннигиляцию в полном сознании.
Наконец, ко мне приходят. Теперь это функционал рангом ниже, его белое тело с удлиненными конечностями покрыто красной защитой на плечах и поясе, она же закрывает нижнюю половину лица, на нем видны только глаза. Подходя к моей камере он регулирует на панели управления фиксаторы, они опускаются, и я падаю на колени. Когда натяжение рук резко проходит, меня оглушает сильная боль, лишающая сознание ясности. Одновременно из пола передо мной выдвигается небольшой выступ сложной формы. Я не знаю, как меня аннигилируют, а значит и к чему приготовиться. Неизвестность мучает не меньше боли.
— Что это? — Возможно от болевого шока, я не боюсь спросить функционала, не дожидаясь пока он обратится ко мне.
— Не беспокойся, просто еще один фиксатор, — говорит он спокойно, даже с нотой жалости, не раздражаясь на мое слишком вольное обращение. — Афаранат ноон, ты приговариваешься к аннигиляции через отсечение головы. Она будет стабилизирована и передана твоему Куратору. Приговор решено привести в исполнение через малый цикл. — аннигилятор оглашает официальное решение Регулятора, я киваю в знак благодарности. Мне оставили время подготовиться, но, к сожалению, ни слова о возможности увидеть Куратора. Согласно правилам мне нужно перераспределить всю энергию, сконцентрировав ее в передаваемой части тела.
