Дети Лезвия - Пояркова Жанна (книги бесплатно читать без txt) 📗
Так значит, это трактир… Сокол смотрел на меня красными глазами, слегка опушенными темным по краям, и терпеливо ждал, пока я дам ему Имя. Возвращать подарок я действительно не собиралась.
— Пепел.
Он раскрыл клюв, издал высокий крик, а потом взлетел мне на плечо. «Кажется, я тоже становлюсь пижоном», — подумала я, когда заходила в Алый Призрак.
У меня действительно была причина, по которой я периодически посещала Беар, и название этой причины — лэр. После удачного ритуала или просто в период отдыха мне нравилось совершать вылазки за пряными шариками лэра, дарящими мгновения слияния с музыкой мира. Нельзя сказать, чтобы меня встречали с распростертыми объятьями, но меня это никогда не волновало. Лэр — наркотик для аристократов, для немногих, восприимчивых к экстракту и способных за него заплатить; его действие оглушает, заставляет ощутить себя искрой на волнах всеобщего звучания. В том, что слышишь, находясь под воздействием лэра, нет ничего похожего на мерзкий скрежет, треньканье и блеяние, выдаваемое за музыку менестрелями. У каждой капли росы, у ветра, у серии беспощадных ударов — у всего есть свой неповторимый звук, своя мелодия, которую позволяет услышать лэр. Единственный его недостаток помимо привыкания — это невозможность сосредоточиться, пока находишься под действием наркотика. Музыка мира чересчур сильна и всеобъемлюща, она выматывает, она настолько же мучительна, насколько глубока, поэтому после принятия лэра проваливаешься в долгий сон. И вот тогда ты уязвим. Именно поэтому я использую его только в Алом Призраке — контролируемая слабость.
Предупреждение Триэра мне не понравилось — он знал о моих визитах в Беар, а значит, об этом знал и еще кто-то. В любом случае, Белый Город (как переводилось название с древнего диалекта Шойары) я изучила неплохо, но о трактире, про который вспомнил Джей, ни разу не слышала. Записка мага возбуждала любопытство, и выхода из ситуации было два: либо отправиться в северную часть Ущелья к Амине, Леди Лжи, надеясь на то, что она прочтет послание, либо пойти на поиски трактира с дурацким названием. Амине — моя должница, я случайно спасла ее, так что могла рассчитывать на ответную услугу, но доверять Лордам Лжи в таком деле мне не хотелось. Как, впрочем, и в любом другом. Они превосходно разбираются в языках, писаниях, легендах и заклятьях — ведь чтобы ложь была убедительной, в нее надо вплетать крупицы правды — но если в записке кроется какая-то тайна, то последнее, куда она должна попасть, это руки Лордов Лжи. Поразмыслив, я решила отправиться в Беар.
Белый Город, созданный как оплот против демонов, оставался таковым очень недолго. Его основали религиозные фанатики, пытающиеся сдержать волну даройя, стремящихся прочь из Ущелья Раздоров. Беар — это город храмов, служителей культов и грандиозных построек, восславляющих самых разных богов этого мира. Нигде религия не расцветает так, как в местах, где можно увидеть проявления демонической природы. Своей праведной жизнью, заклинаниями и армией люди намеревались запереть кланы в Ущелье, но они не рассчитали силы и в итоге превратились в придаток, из которого мы получали продовольствие, оружие, вино, ткани и развлечения. Каждый из жителей Беара искренне верит, что делает доброе дело и что только его подвиг удерживает остальной мир от падения, но на самом деле Совет правит так, как считают нужным Лорды Лжи, с удовольствием замаскировавшиеся под монахов и религиозных лидеров. Торговцы, нарушившие обеты, замаливают грехи поставками в Ущелье во избежание разглашения их слабостей, а лучшие и самые смелые бойцы армии Беара, пытающиеся проникнуть за ворота, очень быстро гибнут от рук Детей Лезвия.
Это город-каркас, заполненный тем, чем мы пожелали его заполнить. Белый футляр, внутри которого бродят переодетые королями шуты, доброжелательные убийцы, бродяги в поисках приключений, женщины, помешавшиеся на обетах, веселые пьяницы и серьезные ремесленники. Жители не знают и, наверное, не хотят знать, что ими правят те, кого они ненавидят, что золото, стекающееся в казну, это плата за заказы, которые делает их Совет, что товары, которые они производят, отправляются в Ущелье Раздоров, перенесенные проклинаемой ими магией. Беар беззаботен, обманут, игрив и изысканно благочестив. И прекрасен… Многие скульпторы и архитекторы поработали здесь, восславляя своих богов, и поэтому он изящен, но тверд, белые стены возносятся в небеса, словно могучие ноги Создателя. Это могло бы показаться трагичным, если бы не вытекало из человеческой природы — люди не способны признать очевидное, если это может причинить им сильную боль. Они любят сказки. И Беар — это чужая сказка, в которой они живут. Мне нравится этот город. Кажется, что мы используем его, но он нужен нам так же, как мы ему. И в этом есть тонкая ирония.
Рано утром я оделась в такую же одежду, что была на мне ранее, только без серебра, проверила ножны, серпы, смазала подсохшие раны на спине и бедрах, посадила на плечо черного сокола Джея, а потом направилась к ближайшей Точке, переносящей за пределы ворот. Точки — это возможность для даройо быстро перемещаться внутри Ущелья Раздоров, созданные очень давно. Выглядят они как вмятины в земле, в которых ничего не растет. Небольшие расстояния я обычно предпочитаю преодолевать верхом, но чтобы добраться до Беара, требуется несколько суток. И кто знает, сколько мне придется искать проклятый трактир и что меня ждет в конце пути. К тому же что-то мне подсказывало, что у меня и без того будет возможность размять мышцы и попрактиковаться во владении оружием.
Точка вынесла меня прямо к стенам Беара. Город выглядел неприступным и невозмутимым, стоящие наверху стражи оглядывали окрестности в поисках проклятых демонов, но так ничего и не заметили. Думаю, мне было бы довольно сложно увернуться от их стрел, но я не собиралась рисковать или совершать подвиги, похожие на любимое увлечение девушки-Звезды, поэтому просто попросила братьев, невидимых и полусонных, скрыть меня тенью. Видение, марево в жаркой пустоши, от которого стражи только протрут глаза и, зевая, посмотрят в другую сторону. Пройдя в город через одни из парадных ворот, которые назывались Зев Повелителя Урожая, я снова стала собой, избавившись от морока за углом высокого дома, где, судя по раздающимся изнутри недовольным крикам, с купцов собирали налог. Оглядев все вокруг и не заметив никого, кроме безобидных горожан, я вышла из тени и направилась по прямой улице на запад, к трущобам Беара.
Узнать даройо, если он не желает, чтобы его узнавали, можно по крыльям на спине и особому запаху, но мне никогда даже в голову не приходила мысль прятаться. Дети Лезвия не прячутся, они посланцы Смерти, ее жнецы и любимцы, которые не должны бояться вызова. Конечно, я не бродила, открывая свой темный знак, и не испытывала судьбу, бессмысленно нарываясь на битву, но и не кралась, как осторожный вор. Властность и дорогое оружие делали меня похожей на аристократку, желающую путешествовать инкогнито, поэтому простолюдины приставали редко, а люди побогаче слишком тряслись за свою жизнь и понимали, что лучше не задавать вопросов. Однако нельзя сказать, чтобы мое происхождение не чувствовалось. Думаю, в глубине души горожане всегда знали, кто проходит мимо них, а торговцам, с которыми мне приходилось иметь дело, было доподлинно известно, кто их посетил. Людям хватало ума понять, что лучше оставить меня в покое.
— Демон! — вдруг завопил кто-то, и я увидела длинноволосую девушку в ярко-синем платье простого кроя, показывающую на меня пальцем.
Проклятье! На улице было мало людей, всего тройка юнцов, похожих на студентов магического училища, да маленькая девчонка, плетущая из грязной травы венок, но они уже оглянулись и разинули рты. Монашки, служащие Бригитт, иногда нас чувствовали, но эта была слишком молода, чтобы сообразить, что же ей теперь делать. Убивать ее мне не хотелось — слишком легко, поэтому я пересекла улицу, приближаясь к девушке. Юнцы вытаращили глаза, а монашка замолчала. Встревоженный сокол на плече взвился, спрашивая разрешения начать охоту, но я только дернула плечом.
