Рождения Князя (СИ) - Беркут Сергей Владимирович (бесплатные серии книг TXT) 📗
Делать было нечего, и я решил на этом сыграть, благо память и знание окружения Олега позволяла.
— Горька, кончай дурью маяться, — кричу ему, — это я, Олег, никакой дух лесной в меня не подселился, это всё волхв, он мне перед уходом в голову знания вложил. Гараун сказал, что потом это пригодится у жрицы Морёны. Только, видишь, как вышло, его зерно осознания раньше видно проросло.
Горя набычился, словно он телок перекормленный.
Не, ну а чего я мог ещё придумать в этой ситуации, вот и несу ахинею полную. Гарауна они ведь знают хорошо, кто ж не знает верховного славяно-арийского волхва, этого пердуна-долгожителя. Парочка притихла, совещаются.
А я всё продолжал на жалость давить:
— А помнишь наше с тобой заветное место в лесном озере, за большой корягой, где ты поймал золотого карася. Ты ещё говорил, что это поплавок такой у тебя счастливый, мы его из крыла соседского гуся вырвали. Ох, и влетело нам с тобой тогда от бабки твоей Агафьи, крапивой, да по голой сраке.
Горыня, вижу, поплыл, не, ну как дети малые, тут, видно, вообще врать не умеют. Память Олега тут же мне помогла, а брехать тут людям и незачем, всё просто, другая жизнь, другие ценности. Аж стыдно за себя стало, да и попробуй волхвов обмани, если ума хватит. Как я понимаю, ворожба тут ими намного лучше поставлена, чем у нас медицина. А самое главное — денег нет, просто коммунизм какой-то. Не зря же говорят, что деньги — это зло, так оно и есть, это не наше, все тёмными завезено. Кузнец подкову куёт себе и соседу, тот в свою очередь горшки да чаши из глины лепит на все общество, третий землю пашет да хлеб растит, на семена оставил, на посев да на муку, чтобы хлеб печь, а так всё остальное волхвы делят между всеми, поровну, по едокам. Вот и живут родовой общиной все одинаково, чем не социализм, если и голодают, то все вместе, никак иначе нельзя. Есть ещё сословие воинов, к которым мы и относимся, мы всех должны от порождения пекла защищать, так сказать, от нечисти, которая делает проколы в наш мир Яви с других тёмных миров, не очень к нам доброжелательных. Верховную власть занимают волхвы, ну как власть, ответственность это за свой род перед богами, за людей и своё племя, а не власть. Тяжёлое на них бремя, нужно следить, чтоб род не затух, да все сытые были, да детки рождались здоровые. «Но, видно, власть власти рознь», — это уже не выдержал и вякнул Серёжа. Что касается защиты от демонов, то тут есть военные вожди, никакой власти над людьми у них нет, можно сказать, они и есть князья, боги им в помощь, волхвы фиксируют выброс тёмной энергии и доводят информацию до вождей, а там уже их прерогатива, они решают, что да как, богам ведь одним служат, а мы, выходит, потомки их неразумные. Так что ни обмана, ни воровства тут нет, да и не знают аборигены, что так можно, просто незачем юлить и кривляться, не переткем, такие тут долго не живут, естественный отбор называется в природе, ням-ням и нет тебя. Да я вам скажу, оно и у нас так, может, кто и возразит, конечно, но, смотришь, крутится мужичок, хитрит, мечется, там урвёт немного, там от хлебушка общего отщипнёт краюху, и весь юркий такой, холёный, морду наел, красная теперь, довольная, жена гордая, и вроде всё у них сложилось гладко в их жизни, вроде ничего. А нет… Не так в нашей жизни окаянной всё просто, законы мироздания обойти нельзя стороной, за всё надо платить, смотришь, и нету его, всё в пепел серый, да дымом сизым по ветру развеяло, батя мой мне всегда говорил: «Учти, сынок, в гробу карманов нет».
По своему роду-племени Святорусов я выбран был всего лишь недавно вождём, в связи с гибелью своего предшественника, его какая-то тварь сильно порезала, волхвы не смогли помочь. Вот я, молодой зелёный вождь, уже как два оборота луны Лейлы. А вот к волхву у меня есть вопросы, доживу, если никакая тварь не сожрёт, обязательно с дедушкой поговорить по душам надо бы, перетереть, как говорят в моём мире, дела насущные, а то сдаётся мне, мутит он чего-то, хрыч старый, заступник земли Русской.
Богатырь подошёл поближе и присел возле меня на присядки, вглядываясь в мои честные глаза.
— Олежа, это правда ты?..
— Да я это, Горька, я! Зуб даю… Кто ещё мог знать такие тайны…
Фрида стояла недалеко от нас, не опуская копья, видимо, опасаясь меня одержимого.
— Не лги мне… Я Олега хорошо знал, почитай с люлёй вместе выросли, то, что передо мной Олег, я и сам вижу, не слепой пока, но и так же зрею совсем другого человека, али духа чёрного, из нави пришедшего.
Я улыбнулся, сидеть на попе в сыром лесном мхе, равносильно в луже, очень не располагает к душевному разговору.
— Вот вместе вернемся к Гарауну и узнаем, что он со мной сделал, я бы и сам хотел знать, — гаркнул ему в лицо, вижу Горыня заколебался.
Девчонка походкой ночного хищника, который вышел на охоту, обошла меня стороной, и я почувствовал холодную точёную сталь клинка у себя за спиной между своих лопаток, которая медленно опускалась до моих пут. Чирк, и кожа распалась на две небольшие половинки, освобождая затёкшие руки.
— Благодарю! — растирая запястья, ответил я.
Она молча кивнула и отошла в сторону.
— Я чувствую… это правда. Он точно не тёмный… — она кивнула Горыне и вопросительно посмотрела на меня, жду, мол, твоих пояснений...
Как я уже говорил, врать мне было просто неохота, начинать знакомство с брехни — душа не лежит. Они слишком хорошо знали Олега, и потому вычислят меня на раз-два, вот тогда точно над костром жопой кверху подвесят, тут таких шуток не понимают — или ты свои, или ты чужой, трансгендером тут прожить не проканает. Читал в книжках про поподанцев, все крутятся и юлят, у меня тут сюжет другой, я в лесу, только бог знает, где, и то ни хера, думаю, он не знает, где я заблудился, да и не ждёт он, видно, меня. С самими близкими друзьями Олега, шансы выжить тут одному равняются нулю, водить этих двоих занос — тоже. Память Олега подсказывает, что какой только гадости в этом мире не водится, вот, думаю, если боги дадут шанс, выберусь отсюда живым, да целым телом, то зоопарк открою детям, показывать буду зверюшек страшных на потеху весёлую, на пирожки с капустой да калачи с мёдом менять. Вспомнил огромных индиго у Градамира, меня сразу же передёрнуло и желания отлавливать их, как-то само собой сошло на нет. Я поднялся перед ребятами во весь свой рост, ударил себя в сердце кулаком и немного склонил свою голову в знак уважения.
— Мир вашему дому, товарищи! — и протянул руку Горыни. — Сергей! Меня зовут Сергей.
