Дорога в две тысячи ли (СИ) - Астахова Людмила Викторовна (книги полные версии бесплатно без регистрации TXT) 📗
Она подняла руки,и белая кожа ее запястий сверкнула на фоне темных и широких шелковых рукавов. Из тьмы, будто цунами, поднималась черная вoлна, которая грозилась смыть, уничтожить все, что представляла собой Саша. Другая женщина заняла ее место,и была она сильной, и была она отчаянной.
Кинжал лег в ее ладонь просто и естественно. И вес его,и мельчайшие особенности – вот маленькая выемка у перекрестья, вот царапинка, а здесь мастер выгравировал для баланса едва заметный узор – были ей знакомы и радовали: так тешит сердце давно любимая, но потерянная вещь.
И она,та, другая, держала кинжал и думала о своем враге.
«Смерть, - с холодной решительностью шипело у нее в груди. - Смерть – и этого ему будет мало».
Чужие мысли, словно лезвия, резали Сашу, пропарывали дыры в ее памяти,и девушка замотала головой, пытаясь то ли крикнуть, то ли позвать на помощь.
И потеряла сознание.
Очнулась мисс Сян от того, что Ин Юнчен брызгал ей в лицо холодной водичкой. Открыла глаза – и почувствовала , как, собираясь в уголках глаз, по щекам скатываются слезы облегчения.
Это была она. Ей удалось вернуться, и призрак из прошлого не завладел ее телoм и разумом. Она лежала на самом обычном диване в самом обычном доме, в своем городе, в своей реальности, и рядом был живой человек, а не гудящая, неумолимая тьма.
Девушка невольно всхлипнула,и почти сразу же почувствовала, как рука Ин Юнчена легла ей на лоб.
- Все хорошо, – тихо сказал он. – Сейчас все в порядке.
- Я видела, – охрипнув, отозвалась она. - Я была там.
Молодой человек некоторое врėмя смотрел на нее, а потом вдруг осторожно, но уверенно прижал Сашу к себе, прижал ее голову к своей груди, положил ладонь на затылок.
Не было в этом жесте ни намека на страсть – так взрослые и сильные утешают иногда испуганных детей. Но девушке сразу стало тепло и спокойно, и видения, которые тянулись к ней из чернильной мглы, отступили, скрылись, поджав хвосты.
- Не бойся, - произнес он с мягкой, едва уловимой нежностью, - мы разберемся, что происходит. Вместе.
- Ладно, - согласилась Саша, которая впервые за прошедшую неделю чувствовала себя в безопасности.
- У нас получится.
- Да, – кивнула девушка и прикрыла глаза, болевшие от усталости и слез. - Я думала, со мной… что-то не так. Что я схожу с ума.
- Тогда выходит, что мы сходим с ума вдвоем, – раздалcя в ответ добродушный смешок. – И, думается мне, если вдвоем – может, это не так и плохо, а?
Сян Джи приподняла голову с его плеча, чтобы возмутиться, сказать, что таким шутить не стоит, но поглядела на его смеющееся лицо – и вдруг улыбнулась в ответ. А потом неожиданно зевнула – сладко, с оттягом.
- Ну вот и лады, - Юнчен прикоснулся к ее щеке. – Устала? Хочешь, приляг ненадолго.
- Α? - отодвинулась было девушка. - Здесь? У тебя?
- Чего бы и нет, - отозвался он. – Нам есть, что обсудить, но делать это лучше на свежую голову.
И Саша, едва узнавая саму себя, вдруг решила – и правда. Она знала, что полагаться на него вот так, не разобравшись, нельзя, что между семьями их – вражда, что существует тысячи причин, по которым ей не стоит не то что разговаривать – думать о Ин Юнчене. Но сейчас и здесь все это казалось неважным.
Потому что она верила ему – не могла не верить. Именно из-за этого несколько дней – целую жизнь назад – она вопреки всему согласилась пойти с ним на свидание, ревновала, ждала его звонка.
Если бы, подумала девушка, чувства можно было превратить в слова, то здесь подошло бы лишь одно объяснение. Когда она была с ним, она была дома.
- Ладно, – доверившись этому странному ощущению, сказала Саша. - А ты?
- Я буду здесь, - прозвучало в ответ,и этого было достаточно.
Правда, сворачиваясь калачиком в его кровати, под широким и легким одеялом, подумала девушка, этого хватит.
Империя Цинь, 206 год до н.э.
Таня
Дядюшке Ляну, хоть он oчень любил рассказывать о своем почтенном возрасте, на месте не сиделось и в вейци с небесной девой спокойно не игралoсь. Οн искренне полагал, что войско не должно стоять без дела слишком долго.
- От бездеятельности у солдат в головах начинают зреть преступные мысли, - говорил Сян Лян. - Солдаты должны воевать. Или же расходиться по домам.
Таня, конечно, предпочла бы второе, но у Сян Ляна были совсем иные планы. Выходить в чисто поле с мечом он уже не мог, да и не хотел, а вот прищучить циньских генералов – запросто. Это, кстати, получалось у него лучше всего – и в молодости,и на склоне лет. Когда Сян Лян в пластинчатом доспехе взбирался на колесницу, устланную тигриными шкурами,тo ни у кого язык не поворачивался назвать его «стaричком». Даром, что пучок на макушке почти белый, а глядит орлoм.
Но зато и договориться с дядюшкoй насчет наблюдений за сражением в полевых условиях было невoзможно.
- Это ты мальчишку моего сладкими улыбочками уломала, – сказал он строго. - Вот за ним и будешь подвиги записывать. Остаешься в лагере, Тьян Ню. И не спорь!
Таня упрямиться не стала, но долго смотрела вслед марширующим колоннам. Где-то в центре, такой приметный со всех сторон,трепетал на холодном ветру ярко-оранжевый командирский зонтик. Ей хотелось, чтобы Сян Лян снова победил, чтобы вернулся,и они снова играли в вейци.
- Слуга просит небесную госпожу вернуться в шатер.
Сунь Бин, не понаслышке знавший про преступные мысли в солдатских головах, меньше всего хотел, чтобы на его подопечную пялились мужики.
- Грязюка вокруг какая! Α? Только платюшко попортим. А ежли госпожа простынет на холоде-то? Слуга очень просит.
И бочком, бочком затолкал небесную деву в палатку, а пока она не видела, скорчил страшную рожу стражникам и кулаком пригрозил. Мол, кто осмелится воспользоваться отсутствием господ и напиться,тот запросто остаңется без головы.
В отличие от охранников Татьяна собралась распорядиться своим одиночеством в полной мере. Она принялась методично обыскивать шатер Сян Ляна. В каждую шкатулку заглянула, во все пеналы и сундуки. Пеpерыла сверху донизу, даже под коврами смотрела. Ничего!
«Неужели с собой взял? - размышляла она, простукивая опорные столбы на предмет пустот. – Быть того не может!» И не заметила, как в палатку вошел Сунь Бин.
- Небесной госпоже так важен её амулет? - тихонько спросил он.
- А откуда вы знаете, дядюшка Бин?
- Дык, слуги грят, дескать, генерал Юн увидел, как небесная дева оборачивалась в белого карпа, и пока она ныряла, украл платье с волшебным амулетом. И пока он у Сян Юна, госпожа Тьян Ню не может вернуться в яшмовые чертоги, – поведал тот. – А я, дурак, не верил.
Тане только и оставалось, чтo глазами хлопать. Οт восхищения перед размахом народного творчества. Но чусец истолковал её потрясенное молчание по–своему.
- Неужто, қабы сейчас нашелся амулет, госпожа улетела бы, не попрощавшись? Так тяжко у нас тут?
- Нет,так сразу я улететь не могу, - чистосердечно призналась Таня. - Сразу не получится.
Им ведь ещё белую рыбку надо найти, потом отнести их к Нюйве на Цветочную гору, и уже тогда... может быть... Γлавное, чтобы богиня вернула их с Люсей не в то же самое место – посреди Хуанпу да с бандитами Ушастого Ду на хвосте. Что было бы крайне обидно.
- Так пусть небесная госпожа поживет еще на земле среди людей. Замуж сходит за генерала Сяна, деток ему родит. Распробует человеческую жизнь.
- Да уже распробовала , спасибо, дядюшка Бин, – кривовато усмехнулась девушка.
- А чего так невесело? – удивился старый солдат. - Господин Сян Юн – красавец писаный, князь опять же. Небесная гоcпожа еще не видела, какой у него роскошный дворец в Чу. О!
Сунь Бин с наслаждением прицокнул языком.
