Я попал в ЛитРПГ-5. Арграгеддон (СИ) - Чехин Сергей Николаевич (список книг txt) 📗
Ангиз коснулась кулаком левой груди и «солдатиком» ухнула во вспыхнувший под ногами пентакль.
— Час от часу не легче, — вздохнула прислужница. — Пошли, дедуся. Придумаем, как тебя усадить, чтобы не разбросало по дороге, как Шалтая-Болтая. Сейчас мой крабик чешет со скоростью бывалого марафонца. А вскоре понесется быстрее лошади. И даже мне придется несладко.
— Я знаю, что надо делать. Помоги.
— Вот так бы сразу.
Суккуба услужливо подставила плечо, и я потопал наверх, держась свободной рукой за перила. Никогда прежде я не задумывался о старости, хотя прекрасно помню и дедушку, и бабушку, и много времени проводил с ними в детстве. Дед потерял ногу на фронте и ходил с костылями — ходил много, охотно, и никогда не жаловался на трудности. Бабушка чуть ли не до самой смерти ухаживала за огородом — копала, полола, поливала и радовала нас свежими овощами и соленьями. Глядя на родню, мне и в голову не приходило, что им тяжело, что обыденный труд дается неимоверными усилиями, и встают они спозаранку не потому, что жаворонки, а потому, что хотят подольше побыть наяву, прежде чем смерть заберет их в покои вечного сна.
В свои двадцать с небольшим я воспринимал старость как нечто бесконечно далекое и столь же фантастическое. Жил сегодняшним днем, не планируя ничего дальше, чем на месяц, и не задумывался, что со мною станет спустя пятьдесят лет. Подумайте, как изменилось человечество за последние полвека и попробуйте представить, что ждет вас спустя такое же время. И даже когда я фантазировал на эту тему, то воображал исключительно антураж далекого будущего — какие будут компьютеры, автомобили, политические и социальные строи, полетят ли люди на Марс, откроют ли внеземную жизнь, начнут ли Третью мировую и прочее в том же духе.
Но никогда… никогда не думал, каким стану сам в этом антураже. Если, конечно, доживу. Каково будет жить, когда не останется никого из близких, особенно — родителей. Заведу ли я семью, принесет ли мне кто-нибудь стакан воды, или же останусь один на один с дивным новым миром? Чистая сказка — и вот я старый, причем не только телом, но и умом. Странно выражаюсь, вечно всем недоволен, плохо вижу, плохо соображаю, теряю память. Уж лучше бы башку отрубили — быстро и безболезненно, ведь это проклятие куда хуже смерти.
— Итак, папаша, мы на месте, — Хира открыла дверь спальни и утерла пот со лба. — Что дальше?
— Возьми простыню и наволочку. Скрути в жгуты, оберни поперек кровати и завяжи тугим узлом.
— А-а-а, поняла. Получится что-то вроде мягкого поручня.
— Вот именно, — я лег на перину и сцепил пальцы на животе.
Суккуба осторожно примотала меня к койке, как кусочек лосося к рисовой подушке — теперь мягкое основание не даст расшибиться, а «ремень» — свалиться на пол при самой сильной качке.
— Я готов, — проверил прочность крепежа и глубоко вздохнул. — Стартуй.
В ту же секунду краб-паук приподнялся и помчал с такой прытью, что я едва не стукнулся макушкой в стену. По ощущениям забег напоминал езду на внедорожнике по пересеченной местности — грохот, тряска, подпрыгивание на ухабах. Вряд ли это справедливо сравнивать с перегрузками космонавтов, но я трижды порадовался, что выбрал именно лежачее положение. Одному Демиургу ведомо, чем бы все обернулось, сядь я в кресло.
— Хира…
— М? — бестия преспокойно стояла у окна, будто капитан на мостике, и наблюдала за маршрутом.
— А демоны вообще стареют?
— Ой! — хоть не видел ее лица, но воочию представил, как подруга закатила глаза. — Не начинай.
— Нет, правда. Сейчас тебе двести сорок девять, и ты столь же молода и прекрасна, как и двести тридцать лет назад.
— Комплимент от старика — как это мило…
— Но останешься ли ты такой через тысячу лет? Через две? Три?
— Может, скорость сбавить? Тебе, гляжу, мозги совсем разболтало.
— Ответь…
— Ларгиты в «Приюте» нет, — с мертвецким спокойствием произнесла Ангиз, беззвучно шагнув из угла.
— Ангел небесный! — Хира дернулась и непроизвольно выпустила когти. — Никак ты не избавишься от этой привычки!
— Никто не знает, куда отправилась цель, — продолжила ассасин. — Эти данные правдивы на девяносто три процента. Официантки очень боятся змей. Не думаю, что они стали бы врать.
— Ты что, пытала бедняг змеями? — от возмущения я аж приподнялся на локтях.
— Не пытала. Просто пригрозила.
— Чтоб больше о таком не слышал! Никаких пыток и запугиваний, особенно миленьких разносчиц!
— Почему? — в холодном тоне скользнула нотка искреннего удивления. — Это самый эффективный способ…
— Нет! — рявкнул, переоценив силы, и тут же зашелся сухим кашлем. — Я запрещаю это делать. Особенно без моего ведома! Ты поняла?
— Да, — Ангиз потупила взор и отступила в тень. — Так точно.
— Славно. Хира, останови краба.
— Зачем? Мы и половину пути не прошли.
— Я не спрашивал, сколько мы прошли. Я попросил остановить краба!
— Ладно-ладно! Разворчался, как старый дед.
В отместку за излишне резкий выпад суккуба излишне резко тормознула особняк, и скрученный из жгутов поручень пребольно впился в грудь. Побарахтавшись на перине, я без посторонней помощи поднялся и пересел за парфюмерный столик. Подпер щеку кулаком и забегал глазами с потолка до пола и обратно, стараясь не смотреть в отражение.
— Что ты делаешь? — спросила бестия.
— Думаю.
— Что ж, лучше поздно, чем никогда…
— Ларгита — отщепенец, верно? — пропустил колкость мимо ушей — не до ругани было, счет шел на часы. — Изгой класса, над которым вы все издевались.
Девушки пожали плечами — ответ слишком очевиден, чтобы его озвучивать.
— И тут родной творец, считающий ее бездарностью и обузой, дает задание. Очень важное задание. И Ларгита с ним справляется. Причем так удачно, как никто не ожидал. Что она сделает, будучи забитой трусихой?
— Спрячется? — предположила суккуба.
Ангиз кивнула, согласившись с сестрой.
— У нее есть транспорт?
— Ага. Хромоногий тощий паучок.
— Быстрый?
— Куда там! — Хира усмехнулась. — Его любой бес пешком обгонит.
— А с какой скоростью бегают бесы?
— Да почем я знаю?
— Две трети от моей, — отчеканила убийца, и в ответ на удивленные взгляды пояснила: — Когда-то мне пришлось загонять целый выводок. Младший осмелился передразнить Владыку во время его обращения к поданным.
— Ладно. А какова твоя скорость?
— Три четвертых от адской гончей.
— А в километрах в час?
— Что такое километры?
— Так, поступим иначе… На счет «три» пробеги из угла в угол.
— Есть! — Ангиз наклонилась, приготовившись к высокому старту.
Отсчитав шагами пройденное расстояние и засеченные секунды, я вычислил скорость ассасина. После чего передал ей тюбик помады и указал на зеркало:
— Нарисуй участок карты от «Приюта» до Обители и укажи на нем все препятствия, непреодолимые для хромого паучка.
Девушка взяла помаду и расчертила зеркало прежде, чем прислужница успела возмутиться.
— Эй! Это мое!
— Если выживу — куплю тебе целое ведро помады.
— Публичная оферта принята, — проворчала подруга и скрестила руки на груди.
Карту нарисовали с потрясающей детализацией, включая все высоты и глубины. Взяв наполовину стершийся стержень, провел похожую на синусоиду линию от точки А («Приют») до точки Б (Обитель). И сказал:
— От стены до стены — десять метров. Сколько здесь?
Ангиз «зависла» минуты на полторы и все же выдала ответ:
— Триста тридцать тысяч семьсот сорок четыре с половиной.
Перевернув зеркало тыльной стороной, приступил к расчетам. Синусы-косинусы, тангенсы-котангенсы… Затем вернул отражающую гладь, прокрутил в голове все еще раз и с учетом возможной погрешности отметил не точку, а участок маршрута длиною около ста метров. Космическая, мать ее, точность.
— Если помчим прямо сюда, через сколько доберемся?
— Часа через три, — ответила Хира.
Я сделал поправку на смещение и перенес отрезок выше.
