Я покоряю мир (СИ) - Вешневецкая Рина (читаем книги .txt) 📗

Вешневецкая Рина

Я покоряю мир

Глава 1

— Нет, Леха, нет! Тебе еще раз сказать? Не пойду! Поздно уже и я устала. Все! Езжай домой, экономь на бензине, — я повесила трубку и откинулась на подушку.

Часы на стене в зале пробили полночь. Как же достал меня этот Леха! Утром вот даже не вспомнит, что мне звонил. Он как протрезвеет в мою сторону даже не смотрит, зато две рюмашки водочки творят чудеса, и внезапно в его глазах я становлюсь прекрасной русалкой с загадочным взглядом. И тогда начинаются звонки, смс-ки, сообщения в интернете. И как апофеоз — он приезжает на своей колымаге к моему дому.

И почему парни считают перепихон в машине вершиной страсти?

Почему бы не позвать девушку на свидание? Не позвонить ей хотя бы за сутки до него, чтобы она могла спокойно распотрошить шкаф и выбрать самое подходящее платье? Где мой всегда понимающий принц в конце-то концов?

Если я золушка, а студентка, которая после учебы моет полы в кафе, это золушка, то у меня должен быть персональный принц. И где, спрашивается, его черти носят? В каком кабаке он заседает с грудастой блондинкой? И самое главное — в каком возрасте мужчины, наконец, начинают придерживаться семейных ценностей?

Я так накрутила себя, что вскочила с кровати и как была, в длинной футболке и трусах отправилась пить теплое молоко на кухню. В зеркале, висящем в коридоре отразилась высокая обычного телосложения взлохмаченная русоволосая девушка с серо-голубыми глазами. Я повключала везде свет, чтобы монстры забились в темные щелки и разогрела кружку молока в микроволновке.

Теплое молоко — первейшее средство от всех невзгод. Так всегда говорила бабушка, а в словах бабули сомневаться не стоит, женщины, закаленные советским союзом, не умеют врать. Хотя знатно изворачиваются.

Сейчас бабули жутко не хватает, она у меня бывшая балерина на пенсии. Этот дом подарок ей от какого-то ухажера из КГБ. А сейчас Лидия Николаевна улетела на Мальдивы. У нее медовый месяц, а новоиспеченным супругом стал один из управляющих крупной акционерной компании. Он, конечно, уже в возрасте, но все равно мужчина очень видный.

Бабуля дождалась своего принца, но я столько ждать не готова.

Я сцедила в ладошку зевок. Завтра воскресенье, придется возвращаться в город, чтобы продолжить учебу. Да и на работу пора уже, отпуск-то заканчивается. У бабушки, конечно, в банке полны закрома, но она хочет, чтобы я всего достигла сама. Отсюда и работа, и учеба в обычном ВУЗе на бюджете.

И вот скоро выпускной, а перспектив у меня все еще никаких нет. Только зачетка с пятерками и улыбки преподавателей. Может, стоит пойти в магистратуру? Еще лет десять, и я кандидат в доктора науки. А это по мнению бабушки уже довольно престижная должность.

Жаль только денег она приносит не слишком много. Придется тянуть на себе кредиты, ипотеку и еще бог знает сколько долгов. Ну, и где мой рояль в кустах? Хоть бы клад где-нибудь найти.

Мама родила меня в шестнадцать, бабуля ее иначе как «бедовой» не называет. Насколько я поняла, мама через постель пыталась пробиться в модельный бизнес и это у нее вполне получилось. Родив меня, она укатила в Америку на съемки и уже много лет припеваючи живет во Флориде, у нее свое модельное агентство. А я осталась с бабушкой, и в этот раз бабуля решила придерживаться другой системы воспитания. Она выкинула все книги доктора Спока и лихо взялась за дело.

Получилось то, что получилось.

Я допила молоко, оставила в мойке кружку и отправилась спать. Утро вечера мудренее.

На следующий день я прибралась в доме, вымыла оставленную посуду и упаковала сумку с вещами. Иногда выть хочется от этих бесконечных переездов. В пятницу ты тащишь домой грязные вещи для стирки, ноутбук и тетради, чтобы делать самостоятельную работу, косметику, чтобы тебя не пугались прохожие, телефон, зарядку и наушники к нему и еще кучу необходимых вещей. В итоге, у тебя на плечах топорщится огромный рюкзак весом килограмм в восемь, а в руках еще сумка с ноутбуком. И большая удача, если в автобусе будут свободные места, и не придется стоять целый час, пытаясь сохранить равновесие.

Именно поэтому, в половину третьего я, тщательно заперев дом и оставив ключ под горшком с засохшей геранью, тряслась от холода на остановке. Надо бы уже переходить на зимнюю кутку, но она осталась в общежитии, так что приходиться мерзнуть в пальто. Хорошо хоть шапка теплая.

Погода стояла стылая. Вот по-другому и не сказать. Вроде мороз, но не крепкий, а снег такой мелкий, что еще на подлете к земле превращается в противную морозь. Ноябрь — самое отвратительное время года. Листья облетели и теперь гниют темными кучами под ногами, кругом голые деревья и кустарники, а земля вокруг раскисла и снова застыла неровными волнами.

Наконец, из-за поворота показался автобус. От радости я даже чуть не выронила ноутбук, и поспешила занять идеальное место на остановке. То самое, напротив которого открываются двери автобуса.

В салон автобуса я ввалилась слоном, только что разгромившим посудную лавку и теперь пытающимся скрыться от полиции на общественном транспорте в час пик. И тут же нашла за что похвалить себя. Деньги на билет я предусмотрительно переложила из кошелька в карман, чтобы не копаться в проходе лишнее время.

Сегодня мне повезло, и в автобусе ехали только несколько женщин весьма преклонного возраста. Причем, все были знакомы между собой и явно возвращались с каких-то посиделок, с удовольствием смакуя последние сплетни.

Я уселась на место у окна, поставила на соседнее кресло рюкзак, прижалась головой к оконному стеклу и достала наушники. Это сейчас уже чуть ли не всемирная привычка. Вот и я без музыки ездить не могу — укачивает.

Чуть больше часа в дороге и вот я стою на автовокзале ставшего родным городка. Он у нас не большой, примерно сто тысяч жителей, и, хотя до города-миллионника ему далеко, есть парочка институтов и несколько колледжей на выбор.

Вдохнув морозный воздух, и покрепче ухватив сумку с ноутбуком я отправилась в любимую общагу. До нее от вокзала было несколько путей. Один по центральным улицам, а второй напрямую через парк. Поскольку мерзнуть еще больше мне не хотелось, а темнеть только-только начало, я решила срезать через парк. Так можно минуты за три быстрым шагом дойти.

В парке начали зажигаться фонари, даря окружающим не только свет, но и чувство защищенности. Я так быстро шла, что обгоняла прохожих, стремясь оказаться в тепле. Сначала мужчину с портфелем, потом несколько мамочек с колясками, старушку с палками для скандинавской ходьбы и девушку в ярко-розовой парке.

А потом был «Бал-лум!».

Вот я иду по центральной дорожке парка, затем слышу этот странный звук и парк исчезает. А я оказываюсь посреди огромного холла с великолепными фресками на потолке и мраморными колоннами. Вокруг меня толпиться с десяток мужчин в темных неопределенного вида балахонах с накинутыми на голову капюшонами. Лиц не разглядеть, но все они определенно недовольны моим появлением.

— Обогнала! — сказал будто сплюнул один из них.

— Вот же, сварх! — донеслось с другой стороны. — И что теперь? Есть идеи?

— Да какие уж тут идеи? Опять придется все по новой высчитывать. Ждать определенное положение всех небесных светил, искать место, находить новую девушку… Еще полвека ждать, не меньше, — рассеянно ответил третий.

— Простите, Ваше Величество. Просим великодушно, не губите, — бухнулся на колени четвертый. — Казните лучше эту девицу, — он некрасиво ткнул в меня пальцем. — Это она во всем виновата!

Я еще осмотрела зал, чтобы найти предполагаемое Величество. Казниться мне как-то не хотелось. Хорошо хоть руки немного отогрелись в тепле. Надо теплого молока выпить, а то простыну еще.

— Не вели казнить, царь-батюшка, вели слово молвить, — прогундосила я. И тут же попыталась понять, если нос уже не ощущается, то могут ли течь сопли? — Ты сначала напои меня, накорми, баню истопи. А потом уж и спрашивай. И вообще, — тут я немного сбилась со сказочного говора, — это все эти балахонистые виноваты. Не могли случайности учесть? Погрешности рассчитать? Я, между прочим, замерзла и спешила домой!