Волшебники в бегах (СИ) - Ллиотар Анна (чтение книг txt) 📗

Вначале, как всегда, истаял свет.

Еще мгновение назад он видел очертания предметов, отразившиеся на внутренней поверхности век, и едва заметную пляску теней, порожденных пламенем единственной свечи. Теперь вокруг было бесцветное ничто. Звон в ушах растворил в себе шепот ветра и шелест колышущихся занавесей, но спустя миг затих и он. Последними ушли запахи - предрассветной свежести, нагретого воска, сирени и яблок. Все поглотила бесконечность мрака. Тот, кто сказал, будто тьма есть лишь отсутствие света, явно никогда не бывал в этом месте. Здесь, в пространстве, как его называли, не существовало понятий "где?" и "когда?", не было теней, цветов (темнота - черная? чепуха!..), звуков и запахов. Был только он сам, точнее, его сознание - крошечная искра, горевшая тем ярче, чем больше была его сила.

Больше не было ничего, но окружающий мрак казался почти материальным.

Тяжесть, давившая на него, была столь явственной, что хотелось вскинуть несуществующие руки, зачерпнуть бархатистую пустоту фантомными ладонями и отбросить ее в сторону - сродни тому, как заживо погребенный царапает, загребает горстями еще рыхлую землю в тщетной попытке прорыть себе путь на поверхность, к жизни и свету.

Здесь, как и под землей, не существовало воздуха, а дыхание было не более чем иллюзией.

Он ненавидел это место. Тому имелось несколько причин, но первой и главной являлось то, что покинуть пространство по своей воле было невозможно. И те, от кого зависело, получит ли он разрешение уйти или нет, должны были вот-вот появиться.

В этот раз ждать пришлось долго. Слишком долго; так, что это уже смахивало на оскорбление. Они хотят заставить его мучиться неизвестностью? Гадать, зачем его сюда позвали? Лихорадочно соображать, в чем он провинился, а заодно и присочинить десяток ложных причин? Вероятно, тактика эта сработала бы в абсолютном большинстве случаев, но не теперь. Не на того напали. Он твердо знал за собой только одно-единственное деяние, которое можно было вменить ему в вину. Другой вопрос - как они прознали? И что собираются предпринять?

Но времени на размышления уже не оставалось.

Он больше не был один.

Искры вспыхивали одна за другой, выстраиваясь в разомкнутую окружность. Одиннадцать членов Высшего Совета магов. В отличие от него, они имели здесь форму. Никак не соотносящуюся с действительностью, разумеется. Ни имен, ни внешности одиннадцати избранных и главы Совета не знал никто. Приходя в пространство, они обретали иллюзорный облик - порой весьма оригинальный. Мышь. Птица. Ребенок с неестественно длинными глазами в пол-лица. Еще несколько фигур, бесформенных и бессмысленных. Он даже не пытался их различить. Чья-то личина горела ярче, чья-то бледнее, но разница была невелика. Слабых магов среди членов Совета не держали. Слабые просто не выживали.

Замыкая круг, вспыхнула двенадцатая искра, принявшая форму волка. Глава Совета всегда приходил и уходил последним. Вот теперь начинается.

- Кеннет из Аридана. - Волк заговорил, странно и смешно открывая пасть. Эта мимика, впрочем, была таким же обманом, как и все остальное. На самом деле глава не издавал ни единого звука. И слова его Кеннет не слышал, а ощущал - каждой частицей сознания.

- Знаешь ли ты, зачем был призван сюда?

- Не имею понятия. - Мыслям довольно затруднительно придать какую-либо интонацию, но он постарался, чтобы эта ложь прозвучала как можно более резко. Пусть думают, что попытка выбить его из равновесия удалась.

- До Совета дошла информация о том, что ты нарушаешь Кодекс. - Упрек. Обвинение.

- В самом деле? - Ирония, смешанная с тщательно рассчитанной нервозностью.

Конечно, нарушает. Как и все прочие. Если бы Кеннету показали хоть одного мага, который этот Кодекс ни разу не нарушил, он бы сильно удивился. Но таковых, несомненно, не отыщется.

- Что ты можешь сказать в свое оправдание? - Равнодушие. И - толика любопытства. Не столь уж бесстрастен глава, как хочет казаться. И ничто человеческое ему не чуждо.

- Ничего. Поскольку я даже не знаю, в чем меня обвиняют. - Чуть больше напряжения.

- К чему лгать? Но если ты хочешь непременно услышать это… Кодекс запрещает брать учеников без ведома Совета. Ты презрел этот запрет. Ты нашел ребенка, который потенциально сильнее любого из нас, и решил обучать его самостоятельно, втайне. Это измена.

О нет, всего лишь ущемление интересов Совета. Который, как обычно, думает только о собственной выгоде. Никто из присутствующих не может похвастаться кристальной чистотой помыслов, этот ребенок слишком большое искушение. И все-таки откуда им стало известно про мальчика? Кеннет полагал, что принял все возможные меры предосторожности. Из тех, кого он вынужденно посвятил в подробности своего плана, никто не мог его выдать. Никто. Он был уверен.

- Ты признаешь свою вину?

Да чтоб тебе пусто было.

Нет, так нельзя. Он не может позволить себе потерять самообладание.

- Признаю. - А вот с этого момента - никаких эмоций. Игры кончились. Отрицать очевидное бессмысленно, да и опасно. Но пусть теперь попробуют прочесть его ауру. Будут неприятно удивлены.

- Наглец… - произнес кто-то позади него. Кеннет не стал уточнять, кто именно. Какая разница?

- Что ж, следует отметить, смелости тебе не занимать. - Волк склонил светящуюся башку набок. - Твой проступок не останется безнаказанным. Именем и властью Высшего Совета магов отныне тебе запрещено брать учеников. И учти: если ты нарушишь и этот запрет, кара будет значительно более суровой.

- Что с мальчиком?

- Убит.

- Ложь.

- Нет. Совету нужны гарантии, что ты не наделаешь глупостей.

А вот тут многоуважаемый глава, вне всякого сомнения, врет как сивый мерин. Не такой он дурак, чтобы убивать этого ребенка. Не в его интересах подобная… хм… глупость. Тем не менее придется притвориться ничего не понимающим.

- Ты хочешь спросить что-то еще?

- Я хочу знать, кто ваш информатор.

Кеннет мог бы поклясться, что странная гримаса, исказившая морду Волка, на человеческом лице обернулась бы усмешкой.

- Мы не видим ни одной причины, по которой должны открывать тебе его имя. К тому же это противоречит Кодексу.