Атака неудачника - Стерхов Андрей (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗

Андрей Стерхов

Атака неудачника

Глава 1

Никогда не забуду, как начиналась та мрачная история.

Стоял сентябрь, шёл нудный моросящий дождь, я сидел в офисе и, выводя мимо нот битловское «Вчера», чистил кольт. Вообще-то, острой необходимости драить пушку не было, месяца четыре как не стрелял, но, зная свою натуру-дуру, понимал: брошу наяривать ершиком по каналу ствола сорок пятого калибра, тут же полезу в заветный шкафчик. Осенняя мерзость за окном, тоска на сердце, вынужденное безделье — всё это и по отдельности подвигает сделать глоток-другой, а вкупе — тем более. Вот и занимал себя, чтоб не сорваться. Так бы, пожалуй, и проковырялся до обеда, однако в двенадцать сорок восемь, оборвав мои страдания на спорной сентенции «Любовь слишком лёгкая игра, чтобы играть в неё», раздался стук в дверь.

— Заваливай, — разрешил я.

Дверь приоткрылась и в проёме появилась моя незаменимая помощница Лера.

— Шеф, — доложила она торжественным голосом, — у нас посетитель.

— Угу, — сказал я. — Вводи.

Сказал с нарочитым спокойствием, но в душе возликовал. Было отчего. Три месяца кряду бизнес шёл не шатко не валко, а последние две недели и вовсе стоял полный штиль. Причём две недели — это если считать работёнку, которую в конце августа подкинул клиент с брутальной фамилией Курощупов. Положа руку на сердце, считать не стоит. На полноценное расследование то дело никак не тянуло. Так, ерунда. Никакой интриги. Всё в итоге свелось к силовой акции с применением грубой боевой магии.

Примчался В. П. Курощупов ко мне утром тридцатого августа в крайне расстроенных чувствах. Это мягко говоря. А говоря шершавым языком плаката — примчался на измене. По кабинету, помню, мечется, руками машет, выкрикивает от переизбытка эмоций что-то невразумительное и глазами вращает, а в глазах: «Всё пропало, мне трындец!» Я его как мог успокоил, в кресло затолкал, стал выпытывать, в чём, собственно, проблема. Оказалось, на деньги господин ресторатор попал, на весьма и весьма серьёзные деньги. На огромную кучу лавандосов. А суть в следующем. Задумав открыть очередную точку общепита (кафешантан, пиццерию или пельменную — точно не знаю, в столь интимные подробности не вдавался), взял Валерьян Петрович жирный кредит в одном известном банке и, не без «отката» поучаствовав в объявленном городскими властями тендере, выкупил дом-развалюху на углу Киевской и Дзержинского. И всё бы ничего, да только когда дело дошло до ремонта, началась, как выразился сам потерпевший, мистика-шмистика. Некая загадочная сила стала крушить по ночам всё то, что строители и дизайнеры успевали сделать за день. Что ни ночь, то разор. И главное — никаких следов, никаких отпечатков, ничего такого. Что, кто — не понять.

Господин ресторатор, будучи мужчиной не робкого десятка, мужчиной, прошедшим суровое горнило девяностых, в конце концов просто настоящим мужчиной, попытался, разумеется, дать отпор махровому беспределу, который никак не вписывался в первоначальный бизнес-план. Чего только ни опробовал. И охранников лицензированных нанимал, и доблестную милицию науськивал, и братков подтягивал, и лично не погнушался постоять с берданкой в ночном дозоре. Только всё мимо. Ни ему самому, ни одному из наряженных караульщиков не удалось застукать таинственного злыдня с поличным. Тут уж до господина Курощупова дошло наконец, что дело нечисто. И хотя был он по жизни упёртым безбожником, незамедлительно обратился за поддержкой в ближайший православный храм. Дело-то стоит, а проценты капают — при таких раскладах не захочешь, уверуешь.

Долгополые бюрократию разводить не стали, в тот же день отрядили самого бывалого. Тот, как это у них принято, святой водой углы дома окропил, кадилом помахал, словеса непонятные густым баритоном пропел, печати там-сям понатыкал — сделал для восстановления благолепия всё, что должен был сделать. По всем правилам сделал и с душой. Однако втуне. Ночью вновь приключился трамтарарам.

Не получив подмоги от Отца Небесного, стал господин Курощупов подумывать о перепродаже треклятого дома к такой-то матери. Тогда-то и нарисовались доброхоты из числа посвящённых, которым хватило ума направить бедолагу в специализирующиеся на потусторонних замесах сыскное агентство. В агентство «Золотой дракон». То бишь — ко мне. Ну, а я что? Я вписался. Да, проехал по указанному адресу, окинул Взглядом место преступления, сообразил по характерным признакам, что балует ни кто иной как демон разрушения крым-рым и, вынув изо рта зубочистку, вписался.

Вообще-то, типовые классификаторы (к примеру, «Герметический бестиарий» Эйсельмаера) относят крым-рымов к тем мрачным порождениям Запредельного, о которых простому человеку даже думать опасно, не то чтобы встречаться. Кто бы спорил. Простому человеку — да, опасно, а вот мне — не очень. Я ведь не простой человек. Во-первых, я маг, и маг, говоря без лишней скромности, не из последних. А во-вторых (и добавлю — в главных), я не человек. Я слава Силе дракон. Пусть и вынужденный по воле обстоятельств скрываться под блёклой личиной человека, но всё же дракон. Самый настоящий. Что ни на есть. Ну а кому как ни дракону-магу тягаться с лиходеем, отправленным, а в данном конкретном случае — призванным, учинять безобразия? Кто, как говорится, ежели не мы? Мы. Никто другой — только мы. По заказу и за ранее согласованную сторонами плату.

Короче говоря, содрал я с господина Курощупова за всё про всё полтинник, чем сразу вызвал доверие, поскольку взял на порядок больше батюшки, и, восславив Великого Неизвестного, приступил. На фук я крым-рыма взять, понятное дело, не мог (в честном бою демон-разрушитель мага моего уровня бьёт по любому), оттого пошёл на хитрость. И не просто на хитрость, а на хитрую хитрость. Затаился с вечера в нехорошем доме, дождался полуночного часа, а когда крым-рым во всём своём великолепном безобразии нарисовался (неслабое, признаться, зрелище), слямзил ту штуковину, которой в Пределах обладает любое, пусть даже и потусторонней выделки, существо. Имею в виду тень. Её-то, такую незамысловатую и столь для бытования в Пределах необходимую, самым нахальным образом и умыкнул у демона-раззявы. Таким вот образом: прошептал, не мудрствуя излишне, заклинание прикрытия, подкрался на цыпочках тихонько, хвать её, в мешок и ходу.

Кража этой уродливой, отнюдь не лёгкой, здорово похожей при изъятии на пятно застывшего гудрона, пакости являлась частью моего коварного плана. План был до гениальности прост, состоял всего из трёх пунктов. Согласно первому мне как раз и предстояло обнести демона вот так вот грубо, согласно второму — заманить чудище в ближайшую точку схождения линий Силы, согласно третьему — устроить ослабевшему злыдню необратимый и окончательный кердык. Как задумал, так и вышло. Грозный, но по-детски наивный крым-рым сходу купился на мою уловку. Забыл, зачем был призван временным господином в Пределы, оставил доверенный пост, и, желая вернуть родное, пустился в погоню. Что мне ушлому, собственно, и — да, да, да — было нужно.

Мотал я демона по вымершим улицам что-то около часа, в результате привёл кругами к дому N 17 по улице Грязнова. Тому, кто посвящён, понятно, конечно, почему именно туда. Старый, когда-то доходный, а ныне просто жилой дом стоит как раз на месте силового стыка с посюсторонней тягой.

К слову сказать, я эту хибару о двух этажах и с легкомысленного вида балкончиком называю «Домом драконов». Неспроста. Секрет знаю. Когда с тополей, растущих у дома, опадают последние листья, среди прочих мотивов пущенного по фронтону деревянного кружева, можно, если хорошо приглядеться, увидеть драконов. Головы им плотник вырезал лошадиные, уши — поросячьи, глаза — утиные. И каждому вместо жала воткнул в зубастую пасть по вьющемуся барвинку. В результате забавные вышли у шутника летающие тати. И на вид — добродушные. Я тоже на вид добродушный, на самом деле — шалишь!