Чёрный менестрель (СИ) - Скиф Дмитрий Александрович (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗

Скиф Дмитрий Александрович

Чёрный менестрель (общий файл)

Деметрий Скиф

Гей не играет в хоккей.

Часть первая

Чёрный менестрель.

Пролог

Это случилось в год, когда австралийский кот по кличке Мессия умудрился получить банковскую карту и кредит на три тысячи с лишним американских долларов... Это случилось в год, когда в Белграде два хирурга подрались прямо во время операции по удалению аппендикса после того, как один из них сделал замечание другому... Это случилось в год, когда киргизские парламентарии, все исключительно мужчины, получили цветы в подарок на восьмое марта от женских организаций... Это случилось в год, когда в Нижнем Новгороде прошёл марш "Несогласных блондинок", собравший от двадцати до сорока человек, включая брюнеток и мужчин... Это случилось в год, когда житель Китая женился на собственной фотографии, житель Великобритании украл из паба писсуар, а одна пьяная полячка, которая была на десятом месяце беременности, ухитрилась родить пьяного ребёнка... В общем, это случилось в год свиньи[1]...

Глава 1.

Клуб "Розовая пиранья"[2] располагался в таком неприметном сером здании, что многие москвичи и гости столицы проходили мимо, не обращая на него никакого внимания - мало ли в Москве офисов малопонятных и практически никому не известных фирм? Однако те, кто являлся его постоянными посетителями, часто выглядели настолько экстравагантно, что вызывали нездоровый интерес у прохожих и стражей порядка; последние непременно требовали у посетителей клуба документы. С ещё большим удовольствием хранители закона провели бы внутри "Розовой пираньи" проверку документов в формате зачистки мятежного аула, но начальство (разумеется, не бескорыстно) данную акцию не санкционировало.

Внутри клуба в розовых тонах было выдержанно всё, включая потолок. Приглушённый, мягкий свет, проходя через розовые светофильтры, создавал атмосферу, в которой абсолютно инородными телами выглядели посетители "Розовой пираньи", все как один одетые в камуфляж всех цветов и фасонов. И только одежда официантов и официанток в стиле садо-мазо указывала, что в клубе происходит не съезд боевиков, а модная вечеринка людей, придерживающихся, скажем политкорректно, нетрадиционной сексуальной ориентации.

Слева от барной стойки, в полутемном углу зала за столиком сидели двое. Место они заняли не слишком удачное, между их столиком и барной стойкой находился вход в туалет. К сожалению, другого свободного места сидевшие здесь представители сильной (по крайней мере, с биологической точки зрения) половины человечества найти не смогли. Вот и сейчас изрядно выпивший посетитель чуть не рухнул на столик, и только быстрота реакции одного из молодых людей спасла две уже полупустые кружки с пивом. Закуску в виде фисташек, поданную вместо тарелки в большой пепельнице, второму спасти не удалось. Грустно посмотрев на разбившуюся пепельницу и рассыпавшиеся по полу фисташки, он поднялся во весь рост, а нужно признать, что росту был немалого, схватил незадачливого выпивоху за шиворот и, придав ему ускорения ногой чуть пониже спины, отправил в сторону туалета.

- Фи, как грубо, - заметил его приятель, спасший кружки с пивом. - Сколько мы с тобой знакомы? А ты всё время пытаешься при каждом удобном случае использовать грубую силу.

- Что значит - пытаюсь использовать грубую силу? - возразил его собеседник, садясь в своё кресло и задумчиво глядя в ту сторону, куда он только что отправил бедолагу, нарушившего их уединение, - я её только что использовал.

- Запомни, гей не играет в хоккей, - ответил на это его собеседник, протягивая кружку с пивом.

Молодой человек, употребивший эту ставшую впоследствии крылатой фразу, был среднего роста, худощав, черен волосом и имел крупный нос с горбинкой. Звали его Израиль Натанович Захерман. Родом он был из относительно небольшого городка, располагавшегося на крайнем юго-востоке европейской части России.

Его отец, Натан Моисеевич Захерман, был набожным хаббадистским равви, который мечтал, чтобы его единственный сын пошёл по его стопам в изучении Торы. К величайшему ужасу Натана Моисеевича, его дорогой Изенька интересовался только танцами, в которых весьма преуспел, да представителями своего пола. И если танцы Натан Моисеевич, проживший большую часть своей жизни при Советском Союзе, ещё мог стерпеть, то нетрадиционные наклонности дорогого сыночка вынести уже не смог. Когда все призывы одуматься и начать интересоваться не столько одноклассниками, сколько одноклассницами, разумеется, соответствующей национальности, пропали втуне, отец закрыл перед сыном ворота родного дома, а заодно и двери единственной на всю округу синагоги.

Не желая ссорится с единственным на всю округу раввином, бывшие "друзья" и просто "хорошие знакомые" Изи перестали общаться с ним. Очень скоро Израиль Натанович Захерман осознал, что для еврея в России остаться без поддержки общины - это всё равно, что стать русским. Поскольку после изгнания из отчего дома в родном городе Изе ловить было нечего, он, разбив камнем стекло синагоги и намалевав на её дверях свастику, отправился в Москву...

***

В Москве мар Израиль Натанович Захерман прибился к иудейской общине реформатов, которые не только не осуждали половое влечение к представителям своего пола и спокойно совершали обряды бракосочетания между однополыми парами, но даже назначали женщин раввинами. И вот теперь, когда с религиозным самоопределением было покончено, перед сыном равви встал единственный вопрос: а на что, собственно, жить? Профессии у него не было, да и быть не могло, а разгружать вагоны, как какой-то презренный гой, он не собирался. Деньги стремительно заканчивались. Изю за долги выгнали со съёмной квартиры, и молодой представитель общины реформатов решил торговать... собой.

Во время своего первого "выхода в свет" (то есть на панель) Фира (так звали Израиля Натановича в определённых кругах) встретил(а) того, кто, как ещё не раз покажут последующие события, сыграет определяющую роль в его судьбе. Крепкий молодой человек, отзывавшийся на кличку Степняк (от фамилии Степняков, русский, беспартийный), в то время ещё не нашёл своего призвания в жизни, хотя и учился на третьем курсе инженерного химико-технологического факультета РХТУ им. Д.И.Менделеева. Степняк, который в тот момент был "слегка" подшофе по случаю сданного "хвоста", сначала даже не понял, что от него хотят, а затем, сообразив, впал в ярость и совершил акт благодеяния по отношению к Израилю. Он обеспечил последнему бесплатную крышу над головой вместе с питанием, правда, в травматологическом отделении первой городской больницы города Москвы. Вообще нужно сказать, что Виктор Степняков станет, причем не по своей воле, по отношению к Израилю Натановичу своего рода исполнителем приговоров судьбы. Впрочем, здесь мы забегаем вперёд, а пока Изя в больнице знакомится с эстрадной дивой мужского пола, которая "отдыхала" в соседней палате после автомобильной аварии. Общие интересы и любовь к музыке дали о себе знать. Восходящая звезда российской попсы и, по совместительству, гей Саша Синян, сразу оценил все достоинства Изи. И тот, вскоре после выписки, занял достойное место на подтанцовке у Синяна, чем с того времени и кормился...

Вернёмся, однако, в "Розовую пиранью". Не в меру драчливый собутыльник Израиля Натановича Захермана его отношение к хоккею не разделял. Хоккей, как, впрочем, и многое из того, что считалось "не кошерным" среди посетителей "Розовой пираньи", он любил. Даже больше. Степан Григорьевич Голушка в детстве, как и многие мальчики младшего школьного возраста, мечтал стать как минимум Третьяком[3]. Возможно, жизнь Степана сложилось бы совсем по-другому, если бы не его мать, которая считала, что её дорогой сыночек просто обязан стать очередным Нуриевым[4].