Отблеск звезды (СИ) - Сэгг Элди (онлайн книга без .txt) 📗

Глава 1. Матька

  Послала бабка мальца корову продавать в Береницы. А дорога дальняя - через лес и по полю еще четыре крайки шагать. Устал мальчонка в пути, притомился. Привязал корову к елмень-дереву, сам придремал. Очнулся - а скотины нету. Ходит несмысел от дерева к дереву, кормилицу кличет, найти не может. Ворочается обратно, а корова привязана стоит, где была. Знамо дело - перпелуты взыграли, тешатся.

  Народные сказания Вольных Княжеств.

   <

  Матька проснулся спозаранку. Светило даже не зачинало, всюду по теплице стоял густой полумрак. Только петухи орали утренние песни.

  Неторопливо потянувшись крупным, несоразмерно большим телом, с длинными пухлыми руками и одутловатой головой, Матька очнулся от тумана сна. В глазах еще мелькали яркие блики - чужеземные крепости, будто покрытые водной гладью, все то в них отражается, тропки, мощенные гладким камнем, даже не различишь стыков - что за невидаль грезится...

  Во бы сейчас, заутренне, завалится в мягкую душистую солому, подремать пару-тройку часов. Но козы не будут ждать, как их выгонят, да и бабка даст оплеюшину, не по-женски болючую.

  Первым делом надобно скот осмотреть, к выпасу подготовить, потом можно и забрать с лавки ароматный хлеб, сметанкой, вареньем малиновым обмазать. А вдруг бабушка оладушек напечет. Вкусно.

  Мимо бегала ребетня, кто тоже поднялся выгонять телок да овец, стойла и стойбища чистить, кого с утреца послали проверить курей, а кого в лес за ягодами. Теперь они со смехом носились друг за другом по пыльной улице.

  - Государь вонючих вшей, Матька жирный дуралей! - звонко прокричал один из мальчат. - Козье войско в бой ведёт, Матька, толстый идиот! Побеждает он кусты и боится лишь осы!

  Матька заулыбался, щеря большой рот с дыркой вместо переднего зуба, неудачно упал еще недорослем, стукнулся о камень. Чтож ребятня-то понимает, так силушку показывают, играются, обидеть не хотят поди. На слова он не сердился, как его ток не называли в деревне - и остолопом, и полоумным баламошкой, и глуподыром... А однажды князь проезжал, в таверне остановился пообедствовать. Матьку увидал, так ласково говорит, мол блаженный дурачок, нельзя таким вреда чинить. Да еще медяшку подал. И добавил: "Купи себе пряник медовый да за княжеский род слово хорошее скажи".

  Старый князь добрый был. Красивый. Как в сказаньях прям рассказывают. И конь у него вороной да в золотой упряжи, и седины благородные, а доспехи сверкают, аж глазам смотреть больно. Увы помер недавно. Плохо так помер, не по-воински. Змея-болячка извела, все внутренности выела, почернел-подурнел князь, никакие лекари-ведуньи не помогли. Матьке жалко его было, ой как жалко. Все выходил в лесок и слова шептал, как князь тогда велел: "Избави от страданий, пусть уж упокоится".

   Князь дюже хороший был, а вот сыновья не в него пошли. Вымахали, обернулись беркутами-волками. Старший, Адмий, наследство получил, так в столицу сразу и уехал, с тех пор здесь и не показывался. Не по сердцу ему родные места и проблемы черни, в Совете Князей теперь сидит. А младший, Стерий, в отца нравом пошел, да не умом. Проедется бывало по селам, всем плетей раздаст, девку красивую увидит - в княжеский терем отвезет. Через седмицу-другую девки возвращаются. Кто плачет, убивается, что князек молодой оставил, кто радуется, цацей глядит, кошель туго набитый под подол пряча.

  Вот Леся из княжьего чертога недавно воротилась, гордая, довольная. Не абы кто из сельских дурней ее попортил, а сам князь первую кровь пустил. Надеется, что понесет. Может князь тогда серебра пожалует на воспитание бастрюка.

  Леся тоже хорошая, добрая. Она Матьке всегда рада. Иной раз попросит ведра помочь донести, а сама потом горбушку хлеба чесноком натрет, травкой посыпет, чтоб Матька угостился. У Леськи брат был раньше, с рожденья хилый, рук не было, одни культяпки торчали. До десяти годков дорос, все ногами делал - и кушал, и по двору убирался. А потом в дубраву с другими мальцами пошел по ягоды, там в реку свалился да выплыть не смог. Семья горевать не стала, лишний рот без рук не нужен, когда еще четверо по двору носятся. С той поры Леська Матьку и подкармливала, брата она всегда больше других любила. Говорит: "Дюже ты, Матька, на него похож. Не рожей конечно, а глазами что ли..."

  Работать в поле бабка Матьке не позволяла. Полюшке у них маленькое, нанимала она под эти дела подрослей, приходили каждый день, а она взамен кормила их, а раз в месяц давала медяшку. И бабке хорошо, и родные ребят рады, пользу в дом приносят. А у Матьки на поле совсем не получалось. То лопата из рук выскочет, да по ноге ударит, потом неделю встать не может. То ненароком упадет, побеги растопчет. Он больше с подручными работами помогал, двор убрать, солому в сенях перестелить, за животиной приглядеть, по поручениям пройтись.

  Ой, возмущалась бабка! Причитала:

  - Силой одарили, да на что она сдалась! Дурак, дураком, руки, что решето, увалень бесполезный! Горе на старости лет!

  Матька Матрену не винил. И сам понимал, не такого внучка она хотела. А чтобы и красавец, и по хозяйству помощник, и девицу скромную домой привел, правнуков бабке подарили, род продолжили. На него же и не глянет никто...

  Разве что скотина Матьку любила, под его рукой как шёлковая ходила. Болезни стороной обходили козочек и коров, куры неслись исправно по несколько раз в день, а молоко и вовсе у них с бабкой самое вкусное в деревне было. Соседи поговаривали, что предки сжалились, присматривают, раз уж разумом обделили. А за глаза все равно шушукались, не повезло Матрене, не повезло... Эт Матька еще сейчас подрос, разуметь хоть что-то начал. А раньше понесет старуха курице голову рубить, так дуралей отбирает, под рубаху прячет, ревет: