Голодные игры: Из пепла (СИ) - Ясинская Яна (читаемые книги читать .txt) 📗
Я встаю из-за стола. Подхожу к окну. Чувствую, как холодеют руки.
- Сегодня во сне я была сойкой-пересмешницей. Я летала над нашим Дистриктом. Только он… - мой голос дрожит от подступающих слёз и перенапряжения, - … он был полностью разрушен. Я видела руины домов. И ещё дорогу… всю усыпанную человеческими костями. Это была правда или сон, Хэймитч? Я хочу знать! – оборачиваюсь, смотрю в глаза Хэймитчу. Одного взгляда оказывается достаточным, чтобы понять…
- Правда, Китнисс. Правда, - невесело отвечает он. – Президент Сноу приказал уничтожить Двенадцатый для устрашения остальных Дистриктов. Он узнал, что часть повстанцев родом отсюда. Гейлу удалось вывести примерно девятьсот людей в лес. Остальные не послушали его. Пытались уйти в открытую по дороге. Там их и застали планолёты Сноу. Погибли все. Включая семью Пита. И от этой правды твой муж тоже пытается тебя защитить. Опять. – Хэймитч усмехается. – Похоже, защищать тебя от всего и всех слишком сильно вошло у Пита в привычку. Только на этот раз твоему мужу тяжелей: ему приходится защищать тебя от самой же себя.
- Защищать? – до меня начинает доходить смысл его слов.
Медленно сажусь на стул, собираю по крупицам всё, что знаю о Пите. Мелочи складываются в мозаику: я помню его настороженный взгляд на первой школьной линейке Прим. Когда рядом со мной посторонние люди, Пит не выпускает меня из поля зрения. Он словно телохранитель, готовый броситься на мою защиту в любой момент. Даже ночью. Во сне. Пит обнимает меня так, будто хочет защитить. Но от кого?
- Он всегда меня защищает, Хэймитч, да? – тихо спрашиваю я, заранее зная ответ.
- Да, Китнисс. Всегда. Любой ценой. В этом весь Пит.
- Даже ценой того, что ему так дорого?
- Да. Я не говорю, что это нормально, но ты для него… Ты и есть вся его жизнь. Для Пита нет ничего важнее твоего душевного спокойствия.
- Но какое может быть спокойствие, если он сказал мне избавиться от…
- Китнисс! – Хэймитч обрывает меня. – Пит просто человек. Причём жутко напуганный тем, что его жене может опять стать хуже. Ты не помнишь, в каком состоянии ты раньше была. А он помнит. И я помню, поэтому так хорошо понимаю его. Пойми… Пит не Бог! Он не вседержитель, который знает ответы на все вопросы! Твой муж простой смертный! И он тоже может ошибаться…
Хэймитч встаёт из-за стола. Нервно проходится по кухне. Никогда раньше не видела его таким серьёзным.
- Китнисс, ты пятнадцать лет категорически не хотела ему рожать! Пятнадцать! Думаешь, для него все эти годы прошли бесследно? Он что, из железа, по-твоему? Он тоже человек! Со своими чувствами, обидами, страхами. Со своей неуверенностью. Думаешь, у Пита после всех твоих отказов рожать не осталось панического страха в душе, что, если ты родишь от него нежеланного ребёнка, то потом не будешь любить этого малыша?!
Я в шоке. Такой расклад мне даже не приходил в голову.
- Но это же бред! – что несёт этот Хэймитч?! Как я могу не любить нашего с Питом ребёнка?!
- Китнисс, это страх! Животный алогичный страх мужчины, что его ребёнок окажется нелюбим своей матерью. Станет лишним для неё. Ты так часто повторяла Питу, что не хочешь больше детей, что он… он поверил тебе, – Хэймитч сбавляет тон. – Пожалей его, Китнисс… Пит просто запутался. Он столько лет тащил всю твою боль на себе. Заслонял тебя от всех невзгод. Брал удар на себя. Он столько раз, не задумываясь ни на секунду, отдавал за тебя свою жизнь… Вновь и вновь… Раз за разом…
Я отворачиваюсь от Хэймитча. И хоть я не понимаю половины того, о чём говорит Хэймитч, чувствую, что всё это правда. Не говоря ни слова, я выбегаю из дома.
***
Пит как раз закладывает в печь последнюю порцию хлеба, когда я появляюсь у него в пекарне.
- Китнисс, - он с удивлением смотрит на сердитую меня. – Что ты тут делаешь?
Я так зла! Так зла!
- Значит так, Пит Мелларк, давай сразу расставим все точки над «й». Во-первых, не смей меня больше защищать от меня самой вот так без объяснений! Да! Я многого не помню! Но я не сумасшедшая! Говори со мной! Объясняй всё то, чего я не могу понять! Во-вторых, как бы сильно ты меня не любил, не смей любить меня больше наших детей! Ты меня понял?! Отвечай!
Ошарашенный Пит смотрит на не на шутку разбушевавшуюся меня, явно не зная, как ему реагировать.
- Да. Понял.
- Поклянись мне! Моей жизнью! Что ты будешь всегда любить наших детей больше меня!
- Клянусь, - чуть помедлив, отвечает Пит.
Его слова немного успокаивают меня.
- И, в-третьих, на будущее: я буду рожать от тебя всех детей, которых нам пошлёт Бог. И я не собираюсь спрашивать у тебя на это разрешение! А если ты ещё раз посмеешь отправить меня на аборт, то я тебя… - судорожно оглядываясь, ищу взглядом что потяжелее, - вот этой сковородкой…
Однако договорить не успеваю, потому что Пит сгребает меня в свои объятья и целует.
========== 11. Просьба Хевенсби ==========
Стою под душем, глупо улыбаюсь и пока безрезультатно пытаюсь промыть волосы от муки. Мы с Питом помирились. Два раза. Прямо у него в пекарне. Хорошо, что ещё успели до прихода дочки со школы.
Впервые за долгое время у меня на душе покой и такая радость… Я оглядываюсь на свою жизнь, по крайней мере, на тот отрезок, что помню, и внезапно отчётливо понимаю, что Пит Мелларк – лучшее, что могло произойти со мной. Это так странно, но я уже и не представляю свою жизнь без моего мальчика с хлебом.
****
Я не был здесь почти двадцать лет. Не без трепета в сердце смотрю в окно машины, которую на вокзал за нами специально прислал мэр. Если бы не спецзадание вице-президента Панема Плутарха Хевенсби, вряд ли я бы отважился вновь приехать сюда.
Мы проезжаем по центральным улочкам моего родного дистрикта. Городок, возродившийся из пепла после бомбёжки, стал совершенно другим. Намного современней и куда более жизнерадостным, чем прежде. Я с трудом узнаю его.
Машина сворачивает в Деревню Победителей, которая уже давно разрослась до небольшого микрорайона. Не сразу нахожу взглядом её дом. Чувствую, как от волнения холодеют ладони. Давно со мной такого не было.
- Не дрейфь, Гейл! Пошли! – Джоанна Мэйсон ловко выпрыгивает из машины, которую шофёр останавливает напротив дома Пита Мелларка. С удивлением замечаю, что жилой дом превращен в пекарню, возле которой суетятся рабочие: загружают в грузовичок лотки со свежевыпеченным хлебом, аромат которого так и витает в воздухе.
Не понимаю, почему Плутарх настоял, чтобы именно Джоанна Мэйсон и я поехали уговаривать Пита, Китнисс и Хэймитча принять участие в официальном праздновании двадцатилетия ликвидации «Голодных игр». Не припомню, чтобы Джоанна раньше была с Китнисс близкой подругой. Да, они были союзниками. Да, жили в одном отсеке в Дистрикте-13. Но не более.
