Как песок сквозь пальцы (СИ) - "полевка" (читаем книги онлайн бесплатно TXT, FB2) 📗
Салах грозно возвышался над Юстасом. Было видно, что они подрались. Хотя шансов у интеллигентного альфы из хорошей семьи против боевой машины, которую натаскивали в драках с детства, не было. Но все равно Юстас и с разбитым лицом не выглядел человеком, который сдался. Он примеривался к следующему удару, сплевывая кровь из разбитой губы. Но Салах пытался донести до него простую мысль, от которой упрямец отмахивался с упрямством маньяка.
- Убирайся, он не хочет тебя видеть! - Салах практически кричал на Юстаса. - Он предпочел наказание плетьми браку с тобой!
- Нет! - рычал Юстас. Ему было больно не от кулаков Салаха, а от того, что сердце разрывалось пополам. - Нет! Он любит меня! Я же это точно знаю! Он моя пара, моя жизнь, моя любовь, он не мог так со мной поступить! Нет!
- Его вчера дважды спрашивали и уговаривали, чтобы он согласился на этот брак, и сегодня утром жада опять предложил закончить все миром, но он отказался и предпочел принять двадцать пять плетей, лишь бы не быть твоим супругом!
- Пусть он сам скажет! - вкрадчивый голос жада перекрыл шум внутреннего двора. - Вилен, мальчик мой, скажи ему сам, а то он нам не верит!
Жада, не понятно, как оказавшийся за спиной Вилена, попросту вытолкнул его к двум альфам, которые сразу замерли, опустив руки. Омега машинально сделал пару шагов к Юстасу. Тот шагнул вперед, желая обнять. Он увидел припухшее, зареванное лицо омеги, прячущего от него глаза, и резко остановился. Альфа склонил голову, стараясь заглянуть в глаза Вилену, и тихо спросил:
- Вилли, это правда?
Вилену никогда не было так тяжело и стыдно, как сейчас. Он хотел просто провалиться под землю в самом прямом смысле этого слова, забраться куда-нибудь в норку и, свернувшись калачиком, закрыть уши, чтобы никогда не слышать этот тихий вопрос. Он оглянулся, прикидывая, куда можно сбежать, но вокруг него стояли люди и ждали его ответа. И все они смотрели на Вилена такими глазами, что он совершенно растерялся. Они смотрели на него с жалостью, словно увидели впервые. На лицах некоторых молодых альф было презрение, которое они не очень то и пытались скрыть. Если бы у Вилена в этот момент был пистолет, то он бы застрелился.
- Вилен, имей мужество сказать правду, - Салах поморщился, ему было жаль Юстаса, но лучше резать «по живому» сразу, чем мучиться в неопределенности. - Ты отказался выходить замуж за Юстаса и предпочел получить наказание? Да или нет?
- Да, - прошелестел Вилен, почти не открывая рот, - … прости меня, Юстас, я не хотел, все не так…
Вилен пытался объясниться, что не хотел замуж только в самом начале. Он не хотел вступать в брак по принуждению, и, вообще, просто хотел доказать, хотя уже сам не понимал, кому, что и почему. Но, увидев, как глаза Юстаса в один миг помертвели и стали тусклыми, он сразу растерял все слова. Он сейчас даже собственного имени не вспомнил бы, если бы у него спросили, как его зовут. Он вдруг почувствовал эмоции Юстаса: его боль, сжигающую, как расплавленный металл, когда всё внутри просто разрывается и обугливается до кости, до пепла. Вилен даже прижал руки к животу, пытаясь унять эту боль. А потом Юстас рвано вздохнул, как будто он до этого просто не дышал, а сейчас вдруг вспомнил, что надо дышать, надо… только вот зачем?
- Я пришлю тебе пустой чек, впиши туда стоимость типографии, - Салах положил руку Юстасу на плечо и тряхнул, вырывая из оцепенения. - Юстас! Давай без глупостей! - Салах ещё раз потряс альфу за плечо, пытаясь привлечь к себе внимание. - Какой смысл любить человека, который не способен никого полюбить и ничего не ценит, кроме собственных амбиций? Мир большой, уезжай, пока не стало поздно, пока ты не врос корнями в человека, который никогда тебя не полюбит и будет считать, что делает тебе большое одолжение, разрешая боготворить его. Ну же, Юстас, где твоя гордость, ты же альфа, а не тряпка!
Юстас развернулся, и, как сломанная кукла, побрел, спотыкаясь и ничего не видя перед собой. Вилен чувствовал, что Юстас сейчас просто пытается осознать тот факт, что Вилен его не любил, и просто играл с ним, он пытался уговорить себя забыть Вилена, забыть его улыбку, смех, его лицо. От этих мыслей омеге стало страшно. Он вдруг понял, что Юстиниан, пожалуй, единственный человек, который действительно любил его и принимал таким как есть, со всеми недостатками!
Родителям он никогда не был нужен, у них была работа, великосветские мероприятия, сыновья альфы, которыми можно было похвалиться перед другими. А Вилен жил с нянями и гувернерами, а позже в закрытых пансионах для благородных омег из высшего общества, и если он приезжал на каникулы, то сразу же оказывался на работе с вечно занятыми родителями. Да, родители заботились о нем, но не любили. И не научили любить. Они научили его побеждать и добиваться поставленных целей, но слова «любовь» не было в их словаре. Вместо такого важного слова всегда была масса других, безусловно, хороших, слов: успех, победа, лидерство. Но там не было места чувствам!
И вот сейчас этот единственный человек, который его любит, пытается вырвать его из своего сердца и забыть! Юстас сейчас уйдет, и он, Вилен, никогда не узнает, что такое ЛЮБОВЬ! Юстас, такой замечательный и необыкновенный, отдаст свою любовь кому-то другому! А как же он? Он тоже хочет быть любимым и нужным! Нужным настолько, чтобы ради него бросаться в бой без страха, до крови, до боли! Он же никогда не найдет такого замечательного альфу, как Юстас! И почему он тогда молча смотрит ему вслед? Он же уйдет! Совсем уйдет, навсегда!
- Юстас, - Вилен шагнул, следом протягивая руки к уходящему Юстиниану. - Юсти, милый, не бросай меня!
Альфа остановился и посмотрел, как раненое животное, которое идет сдохнуть в укромном уголке, а его почему-то отвлекают бесполезными словами.
- Юсти, да, я не хотел замуж, но не потому, что это ты, а потому, что по приказу, потому что должен! Я хотел сам выбрать, с кем мне быть! Юсти, я выбрал тебя, мне ни с кем не было так хорошо и легко как с тобой! Не оставляй меня! Я, может, не умею любить, я не знаю как! Но я обязательно научусь! Ты же поможешь мне, научишь любить?
В глазах Юстаса появился огонек, он посмотрел на Вилена и улыбнулся. Вилен тоже улыбнулся в ответ и бросился к нему. Юстас распахнул свои объятия для своего несносного, упрямого, но такого любимого Вилли!! Омега довольно всхлипнул и бросился в них, как в защитный кокон. В этих объятиях ничего не страшно и не больно! И нет ничего в целом мире роднее этих рук, этой улыбки и смешинок в глазах!!
Они сразу же стали целоваться жадно, взахлеб, как будто они были одни в целом мире! Как будто не стояли посреди площади, и не было вокруг них более сотни людей, которые растерянно наблюдали, как эти двое в очередной раз нарушают закон без всякого стеснения и сожаления.
- О, Аллах! - простонал Айюб. - И вот что с ними делать?
- Эти неверные такие бесстыжие! - довольно прокомментировал жада. - Надо, наконец, покончить с этим! - Айдан одернул целующуюся парочку и увидев, что эти двое благополучно отлипли друг от друга, стал рассуждать вслух, загибая пальцы на руке. - Хитба у них уже была, с приданым родители уже разобрались, не было только согласия жениха! Но и с этим разобрались - жених согласен! Осталось только провести саму церемонию бракосочетания!
- Аббас, Усама, обнажите мечи! - рявкнул Айюб, показав жестом, чтобы альфы встали возле Вилена и Юстаса. - Надо покончить с этим непотребством раз и навсегда!
Альфы встали по бокам от Вилена и Юстаса с обнаженными мечами. Все на площади замерли, воцарилась мертвая тишина. Жада скользнул в сторону, он твердо знал: там, где было оружие, омеге не место!
- Вилен, я не хотел бы давить на тебя, - Айюб хмыкнул, - но, или мы сейчас проведем свадебную церемонию, или казним вас обоих прямо не сходя с этого места. Что выбираешь?
- Свадьбу! - воскликнул Вилен тонким голоском, с испугом глядя на обнаженные ятаганы.
Айюб поднял руки вверх и начал ритуальную молитву, призывающую Аллаха в свидетели происходящего. После молитвы эмир задал ритуальные вопросы о добровольном согласии на вступление в брак, он напомнил обоим брачующимся, что брак это не только радости плоти, а в первую очередь обязанности и ответственность друг за друга. И пока они живут здесь, обязаны соблюдать законы и обычаи и в одежде, и в поведении. Теперь Вилен обязан закрывать лицо перед посторонними альфами, и что, если они ещё хотя бы раз начнут целоваться прилюдно, то эмир сам лично отстегает их плетью «по настоящему, а не так как сегодня»!
