Как песок сквозь пальцы (СИ) - "полевка" (читаем книги онлайн бесплатно TXT, FB2) 📗
‒ Ясмин! ‒ жада смотрел на него с притворным ужасом, ‒ ты беременный! Доктор что сказал? Отдыхать и кушать! А ты, что, опять собрался сидеть и стучать по этим буковкам? Тебе надо петь песни, чтобы ребенок был умным и думать о великих воинах, потому что у тебя альфа, а значит, он должен быть храбрым! А ты опять за книжки схватишься? Ты хочешь, чтобы ребенок был библиотекарем, как Филин?
‒ А что плохого в том, чтобы быть умным? ‒ обиделся Ясмин. ‒ А насчет кровожадных мыслей, то легко! Вот сейчас Вилена поймаю и убью! Зараза мелкая! Меня из-за него Салах наказал!
‒ Сильно наказал? ‒ обеспокоился жада, ‒ а за что?
‒ Нууу, ‒ Ясмин хотел выкрутиться, но потом подумал, что у лжи короткие ноги и поэтому рассказал правду, почти всю. И про фото в журнале, и про наказание для Рона, и то, что его наказывали без свидетелей, ‒ сурово, но по закону, ‒ закончил рассказ Ясмин и сделал печальное лицо.
‒ Что, сильно побил? ‒ жада выглядел печально и обеспокоенно, но увидев, как в глазах Ясмина появились смешинки, сразу успокоился. ‒ А-а-а, «по закону», понимаю. Меня муж тоже «по закону» однажды наказывал. Я помню, так кричал тогда, что вся прислуга слезами умывалась, жалея меня. Я на попу потом не мог сесть. М-да, меня тогда все жалели. Я ведь был самым молодым омегой у него в гареме, но таким наглым, ‒ Айдан закатил глаза, вспоминая. ‒ Я ведь был лисичкой, вырос у папеньки балованным, а тут чужие люди. Фавориты БЫВШИЕ… Ну, ты понимаешь, я хоть и был лисичкой, и муж называл меня дыханием, но он ведь не мог со мной сутками сидеть, вот мне и доставалось от них. Как говорится, кот из дома, мыши в пляс. Мне, пока Айюба не родил, совсем не весело жилось, но ничего, жизнь она длинная, ‒ жада улыбнулся своим воспоминаниям.
‒ А здесь что произошло? ‒ Ясмин потянулся к жада ближе. ‒ С Хани все в порядке, что-то его нет…
‒ Не переживай за него, ‒ махнул рукой жада. ‒ У него сегодня прививка деревьев, поэтому для мира он, считай, потерян до обеда.
‒ Айдан, не томите, расскажите, что произошло, ‒ Ясмин подождал, когда унесут остатки еды и придвинулся ближе.
‒ У нас здесь была настоящая революция! ‒ Жада засмеялся. ‒ Ну, ладно слушай. В тот день, когда вы улетели, Хани обнаружил в дальних комнатах плачущего наложника. У того была течка, и Амин его, естественно, прогнал подальше от альфы. Амин терпеть не может беременных наложников! Он боится, что кто-нибудь еще может родить Айюбу или наследника, или лисичку. Дели потом мужа с конкурентом! Наложником оказался Мышонок. Ты, наверное, его и не замечал, очень тихий мальчик. Хани выслушал его и естественно пожалел. Он позвал к мышонку Айюба, а сам помчался к Амину выяснять отношения! Никогда бы не подумал, что тихий Хани может так кричать! Он обвинил Амина во всех смертных грехах! Тут и нравственные грехи ‒ ему не чужды высокомерие, гордыня, тщеславие, лицемерие, зависть, хитрость, жадность. И грех ушей ‒ слушает все сплетни, грех глаз ‒ высокомерные взгляды на других наложников и слуг, грех ног ‒ высокомерная и горделивая походка, грех языка ‒ он нередко лгал мужу о состоянии наложников, и самый главный грех это то, что оставлял всем наложникам ложную надежду на то, что дальше все будет хорошо!
Ясмин задумался. Они раньше с Сашши обсуждали все, что происходит в доме, об отношении к тому или другому событию, об исламе, как таковом, и о причинах многобожия в Федерации. Но он как-то никогда не задумывался, что Сашши, став Хани, воспримет все всерьез.
‒ Я не думал, что Хани изменится так сильно, ‒ сознался Ясмин в развеселые глаза жада.
‒ Он не сильно-то и изменился! ‒ Айдан рассмеялся, увидев растерянность Ясмина. ‒ Сказать, что принимаешь, и принять это разные вещи. Подожди, я тебе еще не рассказал, что было дальше!
Жада распорядился, чтобы принесли десерт и наслаждался тем, как мучается от нетерпения Ясмин.
‒ Не думай, что Амин молча все выслушал, ‒ жада продолжил, когда перед ним поставили фрукты. ‒ Амин кричал, что Хани здесь чужак и ничего не понимает. Он предупреждал, что если не держать гарем в страхе и повиновении, то последствия будут ужасны. После того, как эти двое наорали друг на друга, они договорились до того, что теперь к каждому наложнику во время течки должен приходить Айюб, потому что у всех должен быть шанс на омежье счастье. Ну, насколько оно, вообще, возможно в гареме, ‒ жада рассмеялся, а Ясмин задумался, представляя, на что обрек себя Хани своим же языком.
‒ Даже не могу представить, что могло случиться дальше, ‒ сказал Ясмин.
‒ Вот Хани тоже не мог себе такого представить, ‒ жада откинулся на подушки и приступил к самому интересному. — Естественно, все в гареме слышали, о чем был разговор между мужьями. И на следующее утро я обнаружил, что у меня пропал графинчик с одной настоечкой…
‒ Жада, не томите! Я сейчас просто закричу! ‒ Ясмин не знал, как поторопить этого сказочника.
‒ Наутро у половины наложников началась течка! ‒ жада рассмеялся. ‒ Амин пинками прогнал их в дальние комнаты, «чтобы не воняли тут», наложники, конечно, туда отправились, но при этом стали звать Айюба. Сын, когда вышел из спальни, увидев, что творится, заявил, что он отправляется на охоту. И, собравшись, уехал. Хани в слезах закрылся в твоей гостиной, а Амин бегал и орал на всех.
‒ Айюб уехал и оставил Хани на растерзание гарему? ‒ поразился Ясмин.
‒ Да, ‒ веселился жада, ‒ правда, ненадолго. Он приехал к обеду и забрал Хани «для проверки работ в оазисе», а гарему заявил, что он слишком для них стар и объявил, что гарем будет распущен! Секретари разослали письма всем эмирам, что Айюб распускает гарем. Через два дня, когда страсти в гареме утихли, Айюб и Хани вернулись домой. А наложники, поплакав, стали готовится к «дню выбора».
‒ А что такое день выбора? ‒ Ясмин уже был готов запустить в жада подушкой, лишь бы поторопить старого интригана, но в гостиную решительно вошел Хани, а следом за ним мчался Шади, который по дороге пытался ему что-то втолковать.
========== Мы выбираем, нас выбирают ==========
‒ Ясмин! ‒ Хани очень удивился, увидев друга. ‒ Вы же только улетели?
‒ Узнали про дела ваши чудные и вернулись, ‒ Ясмин встал и обнял друга. ‒ А у меня тоже новость! Я беременный! Салах утверждает, что будет альфа, он говорит, что от меня пахнет хвоей только слаще, чем у отца, наверное, это запах кедра!
‒ А ты как себя чувствуешь? ‒ Хани разглядывал довольного Ясмина и радовался, что хоть кто-то счастлив в этом дурдоме.
‒ А никак не чувствую! ‒ отмахнулся Ясмин. ‒ Слабость только, и спать хочется. Врач сказал, что это от усталости и перенапряжения. Если бы доктор картинку УЗИ не показал, я бы не поверил! Вообще никаких перемен, не тошнит и плакать не хочется. Хочу только МЯСА! Я его раньше почти не ел, а теперь просто с ума схожу от запаха!
‒ Ну, а меня на сладости пробило! ‒ развеселился Хани. ‒ Я раньше всегда страдал от своей полноты, да и повода особо не было сладостями объедаться. А теперь без конфет из дома не выхожу! Даже страшно становится, а вдруг опять разнесет?
‒ Не бойся, Хани! ‒ жада притянул зятя на подушку и вручил ему гроздь винограда. ‒ Ешь, что хочешь! Каким бы ты ни стал, все равно будешь красивым. Устал? Отдохнуть хочешь? Может тебе ножки помассажировать? Я заходил к Айюбу утром, он беспокоится о твоем здоровье.
‒ Айюб не заходит в гарем с тех самых пор, как объявил, что распускает его, ‒ Хани поджал губы, увидев удивленный взгляд Ясмина. ‒ Он теперь ночует в казарме, мне туда хода нет! А я по нему скучаю!
‒ Он тоже скучает по тебе, Хани, ‒ жада ущипнул омегу за щечку, — он ради тебя пошел на это, можно ли от альфы требовать большего?
‒ Хани, не будь эгоистом! ‒ Шади уставился с возмущением на омегу. ‒ И, вообще, подумай хоть немного о чувствах других!
‒ Я сказал – НЕТ! ‒ Сашши сверкнул глазами. Ясмин совершенно не узнавал друга.
‒ А в чем дело? ‒ Ясмин переводил взгляд с Хани на Шади, которые, надувшись, отвернулись друг от друга.
