Создатель вселенной - Фармер Филип Хосе (мир книг .txt) 📗
Ворон пролетел над воротами и, сделав это, налетел с разгону на невидимый экран. Внезапно ворон стал россыпью тонких срезов из мяса костей и перьев. Преследовавшая его орлица пронзительно закричала, увидев это, и попыталась остановить свой полет, но было слишком поздно. Ее тоже разрезало на полосы.
Вольф потянул к себе левую секцию ворот вместо того, чтобы толкнуть их, как естественно было бы поступить.
– Теперь они должны быть о'кей, – сказал он. – Но я рад, что ворон первым активизировал экран. Я этого не вспомнил.
Он все же ткнул вперед мечом для проверки, а затем к нему вернулось воспоминание, что эту ловушку активировала только живая материя.
Оставалось только довериться тому, что он смог вспомнить правильно. Он прошел вперед, не почувствовав ничего, кроме воздуха, а другие последовали за ним.
– Господь окопался в центре дворца, там где находится главный пульт управления обороной, – сказал он. – Часть обороны автоматическая, но другой он может управлять сам, то есть, если он выяснил, как ею управлять, а у него, конечно, было достаточно времени на ознакомление.
Они протопали через милю коридоров и комнат, каждая из которых могла бы на много дней задержать любого, обладавшего чувством прекрасного. Время от времени грохот или вопль объявляли о спущенной где-то во дворце ловушке.
Дюжину раз Вольф останавливал их.
Некоторое время он стоял, нахмурясь, пока вдруг не улыбнулся. Затем он сдвигал картину под каким-нибудь углом или касался какого-то места на фресках: глаза нарисованного человека, рога буйвола в сцене индейских равнин, рукоятки меча в ножнах рыцаря на панораме Тевтонии, а затем шел вперед.
Наконец он вызвал орлицу.
– Приведи Подаргу и остальных, – проинструктировал он. – Им нет больше смысла жертвовать собой. Я покажу дорогу.
Кикахе же он сказал:
– Чувство «дежа ву» с каждой минутой становится все сильнее. Но я не помню всего, только определенные детали.
– Покуда они значительные детали, это все, что в данный момент имеет значение, – отозвался Кикаха.
Усмешка его была широкой, а лицо светилось упоением боя.
– Теперь ты видишь, почему я не смел попробовать вновь войти сам. У меня достаточно пороху, но не хватает знаний.
– Я не понимаю, – проговорила Хрисенда.
Вольф привлек ее к себе и сжал в объятиях.
– Скоро узнаешь, если мы сумеем победить. Мне придется многое тебе рассказать, а тебе придется многое мне простить.
Дверь перед ними ушла в стену, и к ним двинулся, лязгая, человек в доспехах. В одной руке он держал огромный топор и размахивал им, словно перышком.
– Это не человек, – сказал Вольф. – Это один из Талосов Господа.
– Робот! – воскликнул Кикаха.
Вольф подумал, что это не совсем в том смысле, что имеет ввиду Кикаха.
Робот был сплошь сталь, пластик и электрические провода. Половина его была протеиновой, образованной в биобанках Господа. Робот обладал волей к выживанию, какой не могла обладать никакая машина, состоявшая из одних неодушевленных частей. Это было его силой и его слабостью.
Вольф растолковал все Кикахе, который приказал обезьянам позади него подчиниться Вольфу. Дюжина их шагнула вперед бок о бок и одновременно швырнула свои топоры. Робот уклонялся, но не смог избежать всех. Его ударило с силой и точностью, разрубившей бы его пополам, не будь он покрыт доспехами. Он упал назад и покатился, а затем поднялся на ноги. Пока он валялся, Вольф подбежал к нему и ударил его ятаганом по соединению плеча и шеи. Клинок сломался, не врубившись в металл. Однако сила удара снова сшибла Талоса.
Вольф бросил оружие, обхватил Талоса за талию и поднял его. Молча, ибо у него не было голосовых связок, бронированное существо лягалось и тянулось вниз, чтобы схватить Вольфа. Тот швырнул его об стену, и Талос с треском свалился на пол. Когда он опять начал подниматься на ноги, Вольф выхватил кинжал и вонзил его в одно из глазных отверстий. Раздался треск, когда пластик над глазом поддался и был выбит.
Кончик ножа обломился, и Вольфа швырнуло назад ударом бронированного кулака. Вольф быстро вернулся, снова схватил вытянутый кулак, повернулся и перебросил Талоса через плечо.
Прежде чем Талос смог встать, он оказался снова схваченным и высоко поднятям. Вольф подбежал к окну и выбросил его головой вперед.
Талос несколько раз перевернулся и шмякнулся оземь четырьмя этажами ниже. Какой-то миг он лежал, словно сломанный, а затем снова начал подниматься. Вольф крикнул нескольким орлицам снаружи на контрфорсе. Они сорвались, спланировали вниз, и одна пара схватила Талоса за руки.
Они поднялись вверх, нашли его слишком тяжелым и снова опустились. Но они были в состоянии держать его в нескольких дюймах над землей. Они полетели над поверхностью между контрфорсов и любопытно резных колонн. Их целью был край монолита, откуда они и сбросили Талоса. Даже его доспехи не могли выдержать силу удара в конце падения с высоты тридцать тысяч футов.
Где бы там ни прятался Господь, он должно быть увидел судьбу единст– венного выпущенного им Талоса. Теперь панель снова ушла в стену, и вышли двадцать Талосов, все как один с топорами в руках. Вольф быстро проинструктировал обезьян, и они снова швырнули топоры, сбив многих из Талосов. Антропоиды величиной с горилл бросились в атаку и схватили по нескольку каждого Талоса. Хотя механическая сила каждого Талоса была большей, чем у одной обезьяны, те превосходили Талосов по численности вдвое. Пока одна обезьяна боролась с Талосом, другая хватала голову-шлем и вывертывала ее. Металл трещал под напряжением, а потом шейные механизмы со щелчком лопались. Шлемы катились по полу с вытекавшей потоком ихоровидной жидкостью. Других Талосов поднимали и передавали с рук на руки, чтобы выбросить из окна.
Орлицы уносили всех к грани.
Несколько обезьян погибли, зарубленные топорами или из-за того, что им самим открутили головы. Быстро учившиеся протеиновые мозги полуавто– матом иммитировали действия своих противников, если те были к их выгоде.
Немного дальше по коридору толстые листы металла упали сверху впереди и позади них, преграждая путь и к наступлению и к отступлению. Вольф не вспомнил про это до самой последней секунды, перед тем как были опущены плиты. Они опустились быстро, но не настолько, чтобы у него не хватило времени опрокинуть мраморный пъедестал вместе со статуей на нем.
