Еретики Дюны - Герберт Фрэнк Патрик (читаемые книги читать txt) 📗
«Язык. Но мы все еще не говорим на нем. Это минус. Я должна принять решение сегодня!»
Взгляд Таразы стал блуждать по комнате, в то время, как вся неразрывная линия Верховных Матерей, все женские памяти, заключенные в хрупкой оболочке ее самой и двух других, Беллонды и Гестерион мучительно следовали сквозь Иные Памяти, от которых она так уставала, когда им следовала. Самым крайним следом были наблюдения Муад Диба, атридесовского бастарда, который дважды потряс мироздание, сначала завладев Империей с помощью орд своих Свободных, а затем породив Тирана.
«Если мы на этот раз потерпим поражение, это будет конец всем нам, — подумала она. — Тогда, скорее всего, нас поглотят эти отродья из Рассеяния».
Альтернатива представлялась сама собой: девочка с Ракиса должна быть перевезена в самую сердцевину Ордена на пределе досягаемости полета не-кораблей — позорное отступление.
И так много зависит от Тега. Потерпел он поражение на службе Ордену или нашел неожиданный способ спрятать гхолу?
«Я должна найти предлог для отсрочки, — подумала Тараза. — Мы должны предоставить Тегу время связаться с нами. Одраде должна будет одна вытягивать наш план на Ракисе». Это очень опасно, но должно быть сделано.
Тараза твердо поднялась из своего песьего кресла и подошла к темному окну. Дом Соборов лежал во тьме, с тенями от звездного света. Убежище — планета Дом Соборов. Такие планеты больше не носили никаких названий, только номера где-то в архивах. Эта планета уже четырнадцать сотен лет наблюдала, как ее занимает Бене Джессерит, но даже такой срок стоит рассматривать как временный. Тараза подумала о сторожевых некораблях, кружащих по орбите над головой: собственная оборонная система, созданная Тегом. И все равно. Дом Соборов оставался уязвимым.
У проблемы есть название: «Случайное обнаружение».
Это вечный изъян. Там, в Рассеянии, человечество значительно разрослась, затопляя неограниченные пространства. Золотая Тропа Тирана, наконец, защищена. Защищена ли? Наверняка, Червь Атридес планировал большее, чем просто выживание человечества.
«Он сделал с нами что-то, до чего мы еще не докопались, даже после всех этих тысячелетий. Мне кажется, я знаю, что он сделал. Мои противники утверждают обратное».
Преподобной Матери всегда нелегко размышлять над путами, от которых они страдали под Лито II, и он, как хлыстом, подгонял свою Империю по Золотой Тропе целых тридцать пять сотен лет.
«Мы спотыкаемся, когда оглядываемся на те времена».
Заметив свое отражение в темном плазе окна, Тараза поглядела на себя. Лицо мрачное, и усталость легко заметна.
«Я имею полное право быть усталой и мрачной!»
Она знала, что тренированное сознание умышленно приводит ее к негативным моделям — такова была ее система защиты, ее сила. Она становилась отстраненной от всех человеческих взаимосвязей, даже от соблазна, который она представляла для Разрешающих Скрещивание. Тараза была вечным «адвокатом дьявола», это стало главенствующей силой в целом Ордене, естественным следствием ее возвышения до Верховной Матери. Противники легко развивались в такой питательной среде.
Как говорят суфии: «Рыба всегда гниет с головы».
Почему-то они не упоминают, что некоторые виды гниения являются благородными и полезными.
Теперь она успокаивала себя более приятными мыслями: Рассеяние разнесло уроки Тирана по всей человеческой популяции, изменило неузнаваемым образом, но, в конце концов, поддастся распознаванию. Со временем будет найден способ уничтожить невидимость не-кораблей, но Тараза не думала, что его уже нашли люди из Рассеяния — во всяком случае, не те, что сейчас возвращаются в места своего изначального происхождения.
Не было абсолютно безопасного курса через конфликтующие силы, но она считала, что Орден вооружен настолько хорошо, настолько способен. Проблема была родственна той, что решают навигаторы Космического Союза, ведя свой корабль сквозь подпространство так, чтобы избежать столкновения и ловушки.
Ловушки, вот в чем ключ, и Одраде расставляет ловушки Ордена на тлейлаксанцев.
Когда Тараза думала об Одраде, что часто с ней случалось в напряженные моменты, их долгая взаимосвязь утверждала себя. Это было, как если бы она глядела на выцветший гобелен, на котором некоторые фигуры все еще остаются яркими. Самой яркой из всех, подтверждая положение Одраде близко к креслам управляющих Орденом, была ее способность отсекать детали и извлекать удивительную сердцевину любого конфликта. Эта была форма того, что являлось опасным атридосовским предвидением внутри нее. Использование этого скрытого таланта, было тем, что настораживало большинство оппозиции, и был единственный довод, что Тараза знавала ее наибольшую весомость. То, что работало глубоко под поверхностью, его скрытые передвижения, обозначаемые только внешними всплесками беспокойства, вот что было проблемой!
— Использовать ее, но быть наготове ее устранить, — доказывала Тараза. — Нам все еще будет нужно большинство ее потомства.
Тараза знала, что может положиться на Лусиллу… если, конечно, Лусилле удалось найти убежище где-то вместе с Тегом и гхолой. Различные убийцы обитают в Оплоте на Ракисе, разумеется. Оружие, может быть, скоро запущено в действие.
Тараза испытала внезапное внутреннее смятение. Иные Памяти рекомендовали наивысшую осторожность. Никогда больше не терять контроль над линиями скрещивания! Да, если Одраде избегнет попытки ее устранить, то она будет отчуждена навсегда. Одраде является полной Преподобной Матерью и некоторые из них должны до сих пор оставаться в Рассеянии, не среди Преподобных Черниц, которых наблюдал Орден… но все же…
Никогда больше! Таков был лозунг всей оперативной работы. Никогда больше нового Квизатца Хадераха или еще одного Тирана.
Контролируй порождающих, контролируй их потомство.
Преподобные Матери не умирают, когда умирает их плоть. Они погружаются все глубже и глубже в самую живую сердцевину Бене Джессерит, пока их случайное назидание и даже их бессознательное наблюдение не становится частью продолжающегося Ордена.
«Не наделай ошибок с Одраде!»
«Я знаю, что ты думаешь обо мне. Дар, с твоим „ограниченным теплом“, направленным на подругу старых школьных дней. Ты думаешь, что я потенциально опасна для Ордена, но что я могу быть спасена от себя самой наблюдательными друзьями».
Тараза знала, что некоторые из ее советниц разделяют мнение Одраде, тихо слушая и придерживая свои суждения. Большинство из них до сих пор следуют руководству Верховной Матери, но многие знают о диком таланте Одраде и распознали ее сомнения. Только одно удерживает всех Сестер в узде — и Тараза не пыталась самообманываться на этот счет.
В основе всех действий любой Верховной Матери — глубочайшая верность Ордену. Ничто не должно поставить под угрозу дальнейшее существование Бене Джессерит, даже она сама. В ее точном и резком самосуждении Тараза объясняла свою связь с продолжающейся жизнью Ордена.
Явно нет непосредственной необходимости устранять Одраде. И все же, Одраде сейчас слишком близко к центру замысла с гхолой, и любая мелочь может навести ее на понимание всего целиком, с ее-то изощренной восприимчивостью. Большая часть неоткрытого ей скоро станет известной. «Манифест Атридесов» — это почти игра наугад. Одраде, истинный создатель Манифеста, могла только достигнуть более глубокого прозрения, составляя этот документ, но сами слова были наивысшим препятствием для откровения.
Вафф это оценит, знала Тараза.
Отвернувшись от темного окна, Тараза вернулась к своему песьему креслу. Момент главного решения — идти или не идти — можно и отсрочить, но промежуточные шаги следует предпринять. Она набросала в своем уме послание и изучила его, Отправляя распоряжение Бурзмали. Любимый ученик башара должен быть запущен в действие не так, как хочет Одраде.
Послание Одраде было совершенно простым по сути:
«Помощь в пути. Ты на сцене, Дар. Где дело касается безопасности Шиэны, используй собственный разум. Во всех других делах, которые идут вразрез с моими приказами, проводи мой план».
