Кровь и железо - Аберкромби Джо (электронные книги бесплатно txt) 📗
Байяз улыбнулся, кивая головой в такт медленному движению своей лошади, и заметил:
— Кажется, Столикус сказал, что если место сражения не станет военачальнику лучшим другом, оно станет его худшим врагом?
— Я никогда не слышал о таком человеке, но он был совершенно прав. Здесь хорошее место для битвы при условии, что ты придешь сюда первым. Прийти первым — вот в чем штука.
— Именно так. Впрочем, войска у нас все равно нет.
— Спрятать среди этих деревьев нескольких всадников проще, чем большой отряд, — отозвался Логен и искоса глянул на волшебника. Тот беззаботно покачивался в седле, ссутулив плечи, наслаждаясь приятной прогулкой на природе. — Я не думаю, что Бетод последует твоему совету. К тому же у нас с ним много старых счетов. Затронуто самое больное его место — гордость. Он захочет мести. Он захочет ее очень сильно.
— Ах да, месть. Это ведь самое распространенное развлечение у вас на Севере. Похоже, оно вам никогда не надоедает.
Логен хмуро оглядел окрестные деревья, скалы, складки в склонах долины и множество мест, где можно укрыться.
— Скоро в этих холмах появятся люди, и они будут искать нас. Маленькие отряды опытных воинов, хорошо вооруженные, на хороших лошадях, знающие местность. Теперь, когда Бетод покончил со всеми своими врагами, на Севере не осталось недоступных для него мест. Может быть, они уже ждут нас вон там. — Логен указал на группу скал возле дороги. — Или в тех зарослях, или вон в тех. Они могут быть где угодно.
Малахус Ки, ехавший впереди с вьючной лошадью, нервно огляделся по сторонам.
— Это тебя пугает? — спросил Байяз.
— Меня все пугает, и хорошо, что так. Страх — хороший друг для того, за кем охотятся: до этих пор он сохранял мне жизнь. Лишены страха мертвые, а я не жажду присоединиться к ним. В библиотеку Бетод тоже пошлет людей.
— Ах да, помню — чтобы сжечь мои книги, и так далее.
— Это тебя пугает?
— Не особенно. На камнях у ворот начертано слово Иувина, а это не такая вещь, чтобы ею можно было пренебречь. Даже теперь. Никто, замысливший насилие, не сможет подойти к ним близко. Представляю себе, как люди Бетода будут блуждать вокруг озера под дождем, пока у них не кончится еда, и удивляться: как странно, почему же они не могут найти такую большую вещь, как библиотека?.. Так что, — весело сказал волшебник, скребя свою бороду, — я предпочитаю сосредоточиться на нашем собственном положении. Как ты думаешь, что произойдет, если нас схватят?
— Бетод нас убьет, причем самым жестоким способом, какой только придумает. Если, конечно, ему не придет в голову проявить милосердие, предостеречь нас и отпустить на свободу.
— Но это не кажется особенно вероятным.
— В точности так я и подумал. Лучшее, что мы можем сделать, — это добраться до Белой реки и попытаться перейти в Инглию, положившись на удачу и на то, что нас никто не заметит, — проговорил Логен. Он не любил полагаться на удачу, и само это слово оставило у него во рту плохой привкус. Он задрал голову, глядя в покрытое облаками небо. — Для нас было бы хорошо, если бы погода испортилась. Хороший ливень укрыл бы нас.
Небеса поливали Логена целыми неделями, однако теперь, когда дождь был очень нужен, отказывались выдавить из себя даже каплю.
Малахус Ки смотрел на спутников через плечо, его глаза были большими и круглыми от тревоги.
— Не стоит ли нам попытаться ехать быстрее?
— Да, может быть, — сказал Логен, гладя шею своей лошади, — но это утомит лошадей. Не исключено, что вскоре нам понадобится скорость. Можно было бы прятаться днем и ехать по ночам, но тогда мы рискуем заблудиться. Лучше ехать как сейчас. Двигаться медленно и надеяться, что нас не увидят. — Он нахмурился, бросив взор на вершину скалы. — Что нас уже не увидели.
Байяз хмыкнул.
— Тогда, пожалуй, сейчас самое лучшее время сказать тебе. Эта ведьма Кауриб не была и вполовину такой дурой, какой я пытался ее выставить.
У Логена упало сердце.
— Вот как?
— Да. Несмотря на ее раскраску, золотые побрякушки и болтовню насчет дальних окраин Севера, она знает свое дело. «Долгий взгляд», так это называется. Фокус не новый, но действенный. Она наблюдает за нами с тех пор, как мы с ней расстались.
— Она знает, где мы находимся?
— Более чем вероятно, что она знает, когда мы выехали и в каком направлении движемся.
— Это сводит наши шансы на нет.
— Да, я тоже так думаю.
— Черт!
Логен уловил какое-то движение среди деревьев слева от себя и схватился за рукоять меча. Пара птиц поднялась в воздух и взмыла в небеса. Он подождал, чувствуя, как отчаянно колотится сердце. Ничего. Он опустил руку.
— Надо было убить их, пока у нас была возможность. Всех троих.
— Но мы этого не сделали, а теперь поздно. — Байяз внимательно посмотрел на Логена. — Если они действительно поймают нас, каков твой план действий?
— Бежать. И надеяться, что наши лошади окажутся быстрее.
— А этот? — спросил Байяз.
От резкого ветра деревья не спасали: он задувал в долину и заставлял пламя костра метаться. Малахус Ки сгорбился и плотнее закутался в одеяло. Сосредоточенно наморщив лоб, он вглядывался в короткий стебелек, что держал перед ним Байяз.
— М-м-м… — Это было уже пятое растение, и несчастный ученик до сих пор сумел назвать правильно только одно из них. — Это, кажется… э-э… ильеф?
— Ильеф? — эхом откликнулся волшебник.
Его лицо не давало никакого намека на то, верен ли ответ. Во всем, что касалось ученика, он был безжалостен, как сам Бетод.
— Ну да… наверное.
— Едва ли.
Ученик закрыл глаза и испустил тяжкий вздох, пятый за этот вечер. Логен искренне ему сочувствовал, но ничем не мог помочь.
— Урсилум, так это называется на древнем языке, — сказал маг. — Круглолистный вид.
— Вот-вот, конечно, урсилум, это все время вертелось у меня на языке!
— Ну, если название у тебя на языке, то полезные свойства растения тоже должны быть неподалеку, не так ли?
Ученик сощурил глаза и с надеждой устремил взгляд вверх, в ночное небо, словно искал ответ среди звезд.
— Оно помогает… при ломоте в суставах?
— Нет, определенно нет. Боюсь, твои суставы будут по-прежнему беспокоить тебя. — Байяз медленно повернул стебелек между пальцами. — У урсилума нет полезных свойств. Во всяком случае, мне о них не известно. Это просто трава.
И он бросил его в кусты.
— Просто трава, — повторил Ки, качая головой.
Логен вздохнул и потер усталые глаза.
— Прошу прощения, мастер Девятипалый, мы, кажется, утомили тебя?
— В чем здесь смысл? — спросил Логен, простирая вперед ладони. — Кому какое дело, как называется ни на что не годная трава?
Байяз улыбнулся.
— Справедливый вопрос. Малахус, расскажи нам, в чем здесь смысл?
— Если человек хочет изменить мир, сначала он должен понять его. — Ученик сыпал словами, словно читал наизусть; он явно радовался тому, что знает ответ на этот вопрос. — Кузнец должен изучить законы металлов, плотник — законы дерева, иначе их работа не многого стоит. Низшая магия необузданна и рискованна, ибо она исходит с другой стороны, а черпать силу из нижнего мира опасно. Маг укрощает магию знанием и так творит высокое искусство. Но, подобно кузнецу или плотнику, он должен стремиться изменять лишь то, что понимает. С каждой новой частицей знания его могущество возрастает. Поэтому маг стремится узнать все, чтобы понимать мир в целостности. Дерево крепко лишь настолько, насколько крепки его корни, а знание — корень могущества.
— Можешь не говорить — думаю, это Иувиновы «Основы высокого искусства».
— Самые первые строки, — кивнул Байяз.
— Прости, если мои слова тебе не понравятся, но я живу в этом мире уже больше тридцати лет и до сих пор не понимаю ничего из того, что со мной происходило. Познать мир целиком? Понимать все, что в нем есть? Вот так задачка!
Маг рассмеялся:
— Да, задача, разумеется, совершенно неосуществимая. Чтобы по-настоящему понять одну-единственную травинку, потребуется целая жизнь на ее изучение, а мир постоянно меняется. Вот почему мы, как правило, специализируемся на чем-то одном.
