Песни Перна - Маккефри Энн (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗

Так случилось, что Алеми вместе с Эльгионом отправились на парусной лодке к Драконьим камням, чтобы поискать там неуловимых файров. А все дело в том, что спустя несколько дней после появления в холде Н'тона молодой моряк сломал ногу, – огромный вал швырнул его прямо на рубку судна. Они уже возвращались в гавань, но из-за высокого прилива поднялось неожиданное волнение. Янус принялся было ворчать: Алеми, такой опытный моряк, и так оплошал, но Мави успокоила его – зато появился удобный случай проверить, как проявит себя первый помощник Алеми в роли капитана, – ведь в Корабельной пещере как раз достраивают новый баркас.

Поначалу Алеми держался молодцом, но, провалявшись несколько дней в постели, приуныл. Мави так надоели его жалобы, что, как только опухоль спала, она вручила ему костыль, хотя и собиралась сделать это никак не раньше, чем через неделю, и заявила, что если сын еще и шею сломает, пусть пеняет только на себя.

Но Алеми был осмотрителен – по узким, темным закоулкам холда он пробирался медленно и осторожно, стараясь по возможности держаться более широких переходов и освещенных пространств. Передвигаться он кое-как мог, но занять себя юноше было нечем, особенно, когда флотилия уходила в море. Скоро его привлекли звуки музыки – детвора вместе с арфистом разучивала новую балладу. Завидев Алеми, Эльгион приветливо помахал ему рукой, приглашая войти. Если ребятишки и удивились, услышав присоединившийся к хору баритон, то вида не подали, только украдкой покосились на Алеми – слишком велико было их уважение к арфисту.

Молодой рыбак искренне наслаждался уроком. Оказалось, что слова и мелодию он запоминает ничуть не хуже юных учеников. Он даже слегка пожалел, что занятия так быстро окончились.

– Как твоя нога, Алеми? – спросил арфист, когда класс опустел.

– Теперь наверняка будет ныть к перемене погоды.

– Так вот почему ты ее сломал? – широко улыбнувшись, пошутил Эльгион. – А еще я слышал, что ты хотел помочь Тильситу получить пост капитана.

Алеми насмешливо фыркнул.

– Что за чушь? Просто со времени последнего пятидневного шторма у меня не было ни минуты отдыха. Красивую балладу вы разучиваете.

– А у тебя, хочу заметить, красивый голос. Почему ты никогда не поешь? Я уже начал думать, что морской ветер уносит голоса у всех, кому минуло двенадцать.

– Слышал бы ты мою сест… – Алеми вспыхнул и, не закончив фразы, крепко сжал зубы.

– Кстати о ней, – я позволил себе попросить Н'тона, всадника бронзового Лиота, сообщить о ее исчезновении в Бенден. Ведь ты сам говорил: может быть, она еще жива.

Алеми молча кивнул.

– У вас в Полукруглом что ни день, то сюрприз, – проговорил Эльгион, стараясь перевести разговор на менее болезненную тему. – Он подошел к полкам, на которых хранились восковые дощечки, и отыскал среди них две. – Вот это, должно быть, дело рук того воспитанника, который уехал вскоре после смерти Петирона. Остальные заполнены нотными записями, сделанными рукой старого арфиста. А эти… Паренек, который способен на такое, – желанный гость в Цехе арфистов. Ты случайно не знаешь, где он сейчас?

Алеми разрывался между верностью родному холду и любовью к младшей сестренке. Но ведь ее больше нет в Полукруглом, к тому же здравый смысл подсказывал Алеми: если в ближайшее время дозорные всадники не разыщут Менолли, то ее, скорее всего, уже нет в живых.

Потом, она – всего лишь девчонка: что толку с того, что арфисту пришлись по душе ее песни? И, наконец, юноше не хотелось выставить отца лжецом. Поэтому, несмотря на то, что Эльгион так восхищался песнями Менолли, Алеми, не погрешив против истины, ответил, что ему не известно, где сейчас «тот паренек».

Разочарованно вздохнув, Эльгион бережно завернул дощечки в мягкую кожу. – В любом случае, отошлю их в Цех арфистов. Робинтон наверняка найдет им применение.

– Применение? Неужто они так уж хороши? – Алеми все больше сожалел о том, что скрыл правду.

– Первый сорт! Может быть, если мальчик их услышит, он объявится сам. – Эльгион улыбнулся, укоризненно глядя на Алеми. – Раз уж ты по какой-то причине не можешь назвать его имя.

Увидев смущение моряка, он рассмеялся.

– Послушай, ведь наверняка мальчуган что-то натворил и его услали подальше? Такое случается – любой мало-мальски стоящий арфист это знает и понимает. Честь холда и все такое прочее… Ладно, ладно, больше не буду тебя пытать. Он обязательно придет на зов собственной музыки.

Так они беседовали о том о сем, пока не вернулись флотилия – двое молодых людей одинакового возраста, но разного уровня понимания: один, страстно желающий узнать мир за пределами своего холда, другой искренне старающийся удовлетворить это желание. Эльгион с радостью убеждался, что Алеми не унаследовал отцовского упрямства и узколобости: арфисту начинало казаться, что постепенно он сумеет воплотить замысел мастера Робинтона, – расширить ограниченные взгляды, издавна укоренившиеся в Полукруглом.

На следующий день Алеми заявился снова и буквально засыпал Эльгиона вопросами. Наконец он остановился на полуслове и принялся многословно извиняться за то, что отнял у арфиста столько времени.

– Вот что, Алеми, я научу тебя всему, чему только захочешь, а ты взамен научи меня ходить под парусом.

– Ходить под парусом?

– Вот именно, под парусом, – усмехнулся Эльгион. – Даже самый младший из моих учеников разбирается в морском деле больше, чем я, в это наносит урон моей репутации. Ведь я все-таки арфист, а арфистам полагается знать все. А ты, если я не ошибаюсь, сумеешь и с одной ногой управиться с яликом, на котором ходят ребятишки.

Лицо Алеми озарилось улыбкой, и он от души хлопнул арфиста по плечу.

– Ясное дело, сумею. Клянусь Первой скорлупой, приятель, с радостью готов тебе услужить.

Алеми не терпелось немедленно приступить к обучению. Он тут же потащил Эльгиона в Корабельную пещеру, чтобы преподать арфисту азы морской науки. В своем деле молодой моряк оказался таким же хорошим наставником, как и арфист. К концу первого занятия Эльгион уже мог самостоятельно маневрировать по гавани, хоть Алеми и не преминул заметить, что ветер в этот день дует как раз с нужной стороны да и море на редкость спокойное, – словом, погода выдалась как нельзя лучше.