Еретики Дюны - Герберт Фрэнк Патрик (читаемые книги читать txt) 📗

Люк отворился, вошли две женщины, одетые точно так же, как Преподобная Черница. Меньше узоров на их черных капюшонах, и обе они моложе. Вафф вгляделся в них. Они обе… Вафф старался не показать восторга, но понял, что это ему не удалось. Неважно. Пусть старшая решит, что он восхитился красотой этих женщин. По признакам, знакомым только Господинам Тлейлакса, он узнал в одной из вошедших Лицевого Танцора новой модели. Успешная замена проведена — и эти, из Рассеяния, ее не раскусили! Тлейлакс успешно преодолел барьер! Будет ли Бене Джессерит так же слеп в отношении новых гхол?

— Ты будешь разумно покладист, и будешь за это вознагражден, — сказала старшая Преподобная Черница.

— Я признаю твою силу, Преподобная Черница, — ответил он. Это было правдой. Вафф склонил голову, чтобы скрыть решимость в глазах, которую невозможно сдержать внутри себя.

Она сделала знак вошедшим.

— Они будут сопровождать тебя. Их малейшая прихоть — приказ для тебя. Обращайся с ними со всем почетом и уважением.

— Разумеется, Преподобная Черница, — не поднимая головы, он вскинул обе руки, как бы салютуя и подчиняясь ей. Из каждого рукава со свистом вырвался дротик. Освобождая дротики, Вафф резко отклонился в кресле. Недостаточно быстро, однако. Взлетевшая правая нога старшей Преподобной Черницы попала ему в левое бедро, отшвырнув назад.

Это было последним движением в жизни Преподобной Черницы. Дротик из его левого рукава впился ей в горло и вышел через открытый рот, так и оставшийся изумленно разинутым. Наркотический яд не дал ей даже вскрикнуть. Лицевой Танцор ударом по горлу предупредил любой возможный крик второй Преподобной Черницы, а другой дротик поразил ее в правый глаз.

Два тела повалились замертво.

Испытывая боль, Вафф кое-как высвободился из кресла и поправил его, поднимаясь на ноги. Его бедро болезненно пульсировало, чуть-чуть сильнее — и она сломала бы ему бедро! Он понял, что ее реакция не проходила через центральную нервную систему. Как и у некоторых насекомых, атака начиналась с периферии мускульной системы. Это достижение следовало еще исследовать!

Его сообщница прислушалась у отворенного люка, затем шагнула в сторону, чтобы пропустить еще одного Лицевого Танцора, в личине икшианского охранника.

Вафф массировал свое поврежденное бедро, пока Лицевые Танцоры раздевали мертвых женщин. Псевдоикшианец положил свою голову на голову мертвой Преподобной Черницы. Далее все произошло очень быстро. Вскоре не стало икшианского охранника, а были лишь точная копия старшей Преподобной Черницы и ее помощница. Преподобная Черница помоложе. Вошел еще один псевдоикшианец и скопировал вторую убитую Преподобную Черницу. Вскоре там, где лежала мертвая плоть, остался только пепел. Новая Преподобная Черница смела пепел в мешочек и спрятала его под своей накидкой.

Вафф тщательно осмотрел помещение. Его дрожь пробрала, когда он подумал о последствиях увиденного здесь. Такое высокомерие — наверняка от наличия чудовищной силы. Эту силу надо прощупать. Он задержал Лицевого Танцора, скопировавшего старшую Преподобную Черницу.

— Ты снял с нее оттиск?

— Да, хозяин. Ее бодрствующая память была еще жива, когда я снимал отпечаток.

— Передай ей, — он указал на того, кто был прежде икшианским стражником. Они соприкоснулись лбами на несколько мгновений, затем опять разошлись.

— Сделано, — сказала та, что постарше.

— Сколько мы еще сделали копий этих Преподобных Черниц?

— Четыре, Господин.

— Никто их не засек?

— Никто, Господин.

— Эти четверо должны вернуться в родной мир Преподобных Черниц и выяснить там все, что только можно о них разузнать. Одна из них должна вернуться с докладом о всем узнанном.

— Это невозможно, Господин.

— Невозможно?

— Они отрезали себя от своего источника. Это их метод действий, Господин. Они — новая ячейка, и поселились на Гамму.

— Но, наверняка, мы могли бы…

— Прошу прощения. Господин. Координаты их местонахождения в Рассеянии содержались только в рабочих системах не-корабля, и все стерты.

— Их следы полностью скрыты? — в его голосе было полное уныние.

— Полностью, хозяин.

КАТАСТРОФА! Он заставил себя справляться со своими мыслями, сдерживая их от внезапного горячечного броска.

— Они не должны узнать о том, что мы здесь совершили, — пробормотал он.

— От нас они не узнают, Господин.

— Какие таланты они в себе развили? Какие силы? Быстро!

— Они то, что следует предположить в Преподобных Матерях Бене Джессерит, но без меланжевых жизней-памятей.

— Ты уверен?

— Ни намека на это. Как ты знаешь. Господин, мы…

— Да-да. Знаю, — он махнул рукой, чтобы она замолчала. — Но эта старуха была так высокомерна, так…

— Прошу прощения. Господин, но время поджимает. Эти Преподобные Черницы усовершенствовали удовольствия секса так, как раньше этого и близко не достигалось.

— Значит, сообщения наших осведомителей — правда.

— Они вернулись к примитивному Тантрику и развили собственные пути сексуальной стимуляции, Господин. Так они завоевывают поклонение своих последователей.

— Поклонение, — он выдохнул это слово. — Они превосходят Разрешающих Скрещивание Бене Джессерит?

— Сами Преподобные Черницы считают так, хозяин. Следует ли нам демонти…

— Нет! — узнав такое, Вафф сбросил свою маску эльфа, лицо его обрело выражение повелевающего Господина. Лицевые Танцоры покорно закивали головами. На лице Ваффа появилось выражение бурной радости. Возвращающиеся из Рассеяния тлейлаксанцы, докладывали правдиво! Простым снятием оттиска с разума он удостоверился в существовании нового оружия у этих людей!

— Каковы твои приказания. Господин? — спросила старшая из Преподобных Черниц. Вафф опять стал похожим на эльфа.

— Мы проведем полное исследование только тогда, когда вернемся в сердце Тлейлакса, в Бандалонг. А пока — даже Господин не отдает приказа Преподобным Черницам. Это вы МОИ Госпожи, пока мы не освободимся от шпионящих глаз.

— Разумеется, Господин. Следует ли мне теперь передать твои приказы находящимся снаружи?

— Да, и вот мои приказания: этот не-корабль никогда не должен вернуться на Гамму. Он должен исчезнуть без следа. Ни одного выжившего.

— Будет сделано. Господин.

~ ~ ~

Наутро, после своего испытания в пустыне, Шиэна проснулась в жреческом комплексе и обнаружила, что ее кровать окружена людьми, облаченными в белое. «Жрецы и жрицы!»

— Она проснулась, — сказала жрица.

Шиэну охватил страх. Она натянула одеяло прямо до подбородка, не отводя взгляда от этих напряженных лиц. «Не собираются ли они опять бросить ее в пустыне?» Она спала сном крайней усталости в мягчайшей постели и на чистейшем белье, какое только бывало у нее за восемь лет ее жизни, но она знала — все, что делают жрецы, может иметь двоякий смысл. Им не следует доверять!

— Ты хорошо спала? — спросила та же жрица, что произнесла и первые слова, седоволосая пожилая женщина, лицо окаймлено капюшоном белой рясы с пурпурной отделкой. Бледно-голубые водянистые глаза, старые, но живые. Нос — вздернутая кнопка над узким ртом и выступающим подбородком.

— Ты поговоришь с нами? — настаивала женщина. — Я — Каниа, твоя ночная служанка, помнишь? Я помогала тебе лечь в постель.

По крайней мере, тон голоса успокаивал. Шиэна присела и получше присмотрелась к окружающим. Они боялись! Нос ребенка пустыни умел распознавать едва уловимые, но разоблачительные запахи. Для Шиэны это был простой и непосредственный сигнал. «Этот запах равняется страху».