Блаженны алчущие (СИ) - Шизоид Агнесса (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
По крайней мере, Бэзил тоже разоделся в пух и прах — эти кружева, эти оранжевые топазы! Золотистый бисер и драгоценные каменья на коротком плаще вспыхивали, словно подмигивая друг другу.
В смущении Ренэ наблюдала, как Бэзил приближается, опускается перед нею на одно колено. Неужели она ударила по этому точеному носику?
— Моя леди… — потупясь, молодой Картмор выдержал паузу. — День, когда я оскорбил вас, стал днем, когда я возненавидел себя самого. С той поры меня терзают демоны раскаяния и вины. Я не обрету покоя, если в вашем ангельском сердце не найдется капли сострадания для недостойного, который молит вас о прощении как о высочайшей милости.
— Забудем об этом, — прощебетала Ренэ с очаровательной, она надеялась, легкостью. — Вы прощены.
Возможно, здесь стоило выразиться повитиеватее, в том же стиле, но от волнения в голове все смешалось. Зря она все же проболталась Полу! Что, коли Картморы невзлюбят ту, которая навлекла неприятности на одного из них, заставила унижаться, вымаливая прощение? Конечно, вслух они этого не скажут, но в душе…
Она протянула Бэзилу руку для поцелуя, но тот сокрушенно покачал головой.
— Я недостоин того, чтобы коснуться вашей руки. Позвольте мне лишь приложиться губами к вашему башмачку, и вы осчастливите меня сверх меры.
— Ну что вы, зачем же?… — пролепетала Ренэ, забыв о маске светской львицы. — Если хотите…
Бэзил склонился вниз, и ей ничего не оставалось, как чуть приподнять край подола. Чувствовала она себя отменно глупо — а еще и эти платформы!
Тонкие губы прижались к носку туфельки. — Благодарю вас, — торжественно прошептал Бэзил, распрямляясь.
Пол выглядел не слишком довольным. — К чему это шутовство? Ты прощен, Бэзил. Впредь думай, что делаешь.
— Поцелуй руку леди и будь счастлив, что наш добрый друг и его супруга столь снисходительны, — велел лорд Томас.
Бэзил взял предложенные ему пухлые пальчики своими, длинными и тонкими. Его идеальной формы кисть соперничала белизной с кружевом манжеты.
Это я должна целовать ему руки, а не он мне, с завистью подумала Ренэ.
Ее уже ничто не удивило бы, даже впейся Бэзил ей в палец зубами. Но вместо этого Ренэ ждал приятный сюрприз. Молодой Картмор извлек что-то из складок одежды. На свету вспыхнул камень, и Ренэ ахнула.
В оправе из брильянтов сверкал большой сапфир — того цвета, какой бывает у летнего неба, в час, когда день только начинает уступать сумеркам. Густая, неистовая синева.
Она потянулась к кольцу, как ребенок к пирожному, но одернула себя. Покосилась на Пола, который едва заметно пожал плечами.
— Прошу, примите мой скромный дар, — голос Бэзила был высок и холоден, как звон серебряного колокольчика. — Я специально искал камень, оттенок и сияние которого могли бы сравниться с цветом ваших глаз.
Он запомнил цвет моих глаз, мелькнула триумфальная мысль. Несмотря на все, что случилось в тот вечер!
— Благодарю вас. Я приму это кольцо в знак нашей дружбы, — Боги, что я несу?! Ничего, главное — улыбаться. А еще важнее то, что Бэзил надел кольцо ей на пальчик, и теперь оно принадлежало Ренэ!
Когда Бэзил встал с колен и отступил, Ренэ вздохнула с облегчением. Рядом с ним ее парализовало, как кролика в присутствии змеи.
— Я так рада, что вы простили нашего Бэзила! — воскликнула Дениза и снова поцеловала Ренэ. — Он очень мил, когда узнаешь его поближе, вы увидите.
Ренэ ох как сомневалась в этом…
Все расселись заново. Завязалась беседа о людях, о которых Ренэ никогда не слышала, пересыпанная шутками, которых она не понимала. Улыбаясь так старательно, что уже ныли мускулы лица, Ренэ то украдкой любовалась переливами самоцвета на пальце, то поглядывала на "принца".
Он сидел в кресле нога на ногу, немного боком, обратив к собранию надменный профиль, достойный быть вырезанным на камее. Белые пальцы крутили самый большой изумруд, какой Ренэ когда-либо видела, отрешенный взгляд следил за игрой света на гранях. Если Бэзила занимала общая беседа, он это отлично скрывал.
— Хотите взглянуть? -
Ренэ вздрогнула. Он заметил!
Она благоговейно приняла протянутый изумруд. — Это же настоящее сокровище…
— Посмотрите на свет, — посоветовал принц. — Прекрасный камень, но с червоточиной. Если бы не она…
Глядя сквозь самоцвет на сияние люстры, казалось, что погружаешься в морскую пучину. А вот и трещинка — червячок, грызущий сердце камня. Впрочем, в ее глазах изумруд червоточина не портила. Как и Бэзила.
— Разумеется, даже и так, он стоит небольшое состояние. Его принес в дар моей матери посол Сидхарты, очарованный ее красотой. Сидхартийцы верят, — голос Бэзила звучал так устало, словно он провел бессонную ночь — или умирал от скуки, — что в земной красоте непременно должен быть какой-то изъян. Когда они ткут свои ковры, то нарочно делают ошибки в узоре — ведь не ошибается только Всевышний. Вам нравится наш Морской салон?
Взгляд Ренэ отмечал все новые детали: на настенном панно, причудливые рыбы кружат вокруг затонувшего корабля, из разбитого трюма которого на дно струятся золотые монеты и драгоценности, даже царский венец, навечно потерянные для мира людей. По углам, статуи тритонов поддерживают огромные натуральные раковины, отливающие внутри нежнейшими тонами сиреневого и розового. Жирандоли — в виде русалок, хвостатых красоток с гордыми бронзовыми бюстами из тех, что встречаются лишь в мужском воображении.
— Разумеется. Здесь так… так необычно.
— Его интерьер придумала моя мать. Ей всегда приходили интересные идеи, а другие за нею повторяли.
Лорд Томас Картмор прокашлялся. — У моей супруги было много необычных идей, это верно.
— Она собрала неплохую коллекцию разных безделушек, хотите взглянуть?
Ах, если бы Бэзил знал, как она интересовалась его матерью, и всем, что с нею связано!
Вслед за старшим сыном лорда Томаса Ренэ подошла к застекленному шкафу-этажерке. У них дома был похожий, хотя и поскромнее — не маркетри. Матушка выставляла там на показ гостям их серебряную посуду. На полках этого шкафчика стояли драгоценные кубки из раковин-наутилусов, косматый кубок из кокосового ореха, ветки кораллов на подставочках, похожие на маленькие деревца, крошечные фигурки из жемчужин-парагонов в золоте и серебре — человечки, рыбы, птицы. Жемчужиной коллекции оказалась… еще одна жемчужина, только размером она была где-то с ладонь Ренэ. Молочно-белое сияние словно шло откуда-то изнутри. Ренэ и не знала, что жемчуг бывает таким огромным!
Бэзил заметил ее удивление. — Эту жемчужину подарил моей матери альталийский герцог. Он был от нее без ума. От матери, я имею в виду.
— Возможно, нам придется ее продать, — заметил лорд Томас.
— Продать такую вещь было бы преступлением! — взвился Бэзил, и на мгновение Ренэ увидела на красивом лице ту же неприкрытую злобу, что в их первую встречу. — Почему бы нам не продать лошадей Филипа? — голос его сочился ядом. — Или вашу уродливую цепь?
Ренэ невольно взглянула на массивную золотую цепь с кулоном в виде меча, висевшую на груди Лорда-Защитника, знак его власти.
— Эта цепь не принадлежит мне, ее вручил мне народ Сюляпарре, — спокойно ответил лорд Томас Картмор. — И в любой момент может забрать назад. Я думаю, нам всем стоит помнить об этом.
— Некоторые из нас только об этом и могут думать, — процедил Бэзил, отворачиваясь.
Ренэ потрясла непочтительность, с которой он обращался к своему великому отцу. Если бы кто-то из ее братьев осмелился говорить с родителями в подобном тоне, то очнулся бы в лучшем случае на следующий день.
— К слову, — заметил лорд Томас, — если бы ты меньше интересовался тряпками, и больше — делами государственными, то знал бы, что прежнюю цепь мы давно переплавили на монеты, а это — золоченая медь.
Ну вот! Цепь словно потускнела на глазах.
— Отличное было решение — теперь она меньше весит. Но все равно тяжко давит на плечи, — Оперевшись на резные ручки кресла, вырезанные в форме морских коньков, лорд Томас поднялся на ноги. — Вы простите меня, милая Ренэ, если я ненадолго лишу вас супруга. — Он по-отечески ей улыбнулся. — Скоро во дворец должен прибыть наш губернатор северных провинций и мой брат, есть вопросы, которые нам необходимо обсудить. Мои манеры оставляют желать лучшего, знаю, но нам четверым не так-то просто найти время, чтобы собраться всем вместе. Я оставляю вас в компании моих детей.
