Ок-но - Дегтярев Максим Владимирович (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Смотрите только Сектор Улисса, — подсказал Шеф.
Полковник стал перечислять координаты точек размещения детекторов и названия ближайших Терминалов. Шеф оборвал его на полуслове.
— Бросьте, полковник. Чушь все это. Нам нельзя исходить из того, что эта карта известна галеафам. Но мы знаем, что у них есть другая карта…
— Таблица! — осенило меня.
— Именно. Мартин передал ее галеафам, и им известны зоны, где нет детекторов. Передача состоится в одной из них.
— Черт, вы меня совсем запутали, — в сердцах вымолвил полковник. — В Секторе Улисса полно зон, не контролируемых детекторами.
— Но не везде побывал Милн с вирусом Пака, — возразил Шеф. — Где же он побывал?.. и когда?
— Надо проследить его путь к «Телемаку» задом наперед, — предложил я. — На «Телемак» он прилетел с Терминала сорок-десять. Оттуда и надо начинать поиски.
— Я наведу справки, — заявил Зейдлиц. — И пошлю туда людей.
— Нет времени. И людей у вас нет.
— Сниму с Терминала Улисса… Ты куда? — Зейдлиц преградил мне путь к дверям.
— Как куда? На сорок-десятый, конечно. Шеф, я правильно вас понял? — Абсолютно, — подтвердил мой босс. — Полковник, верните ему бластер и дайте разрешение на ношение оружия внутри Терминалов.
Зейдлиц так и сел.
— Погодите, кто тут командует?!
— Галеафы. Время работает на них. Иди, Федр, мы тут без тебя разберемся.
22. Дин Мартин
Пространство не только неоднородно, у него еще какая-то беда с направлениями. Когда я летел с Земли на Терминал Хармаса или когда агент Бобер с двумя придурками тащил меня к Зейдлицу на все тот же ТК-Хармас, Канал работал отлично. Напротив, стоит мне отправиться по тому же участку Канала, но в обратном направлении, как Канал начинает барахлить. И по-моему, астрофизикой тут ничего не объяснишь. Все дело во мне и Зейдлице. Пространство не препятствует нашему сближению, однако оно настроено резко против расставаний. Антропный принцип или вроде того.
Створки разгрузочного блока разъехались в стороны, и вместо долгожданного номера 4010, я увидел на стене перед выходом номер 4009. Казалось бы, разница небольшая — всего единичка, но эта единичка означала расстояние в десять парсеков и черт знает сколько часов ожидания.
Я прошел в помещение с гнетущим названием «Зал ожидания». Там находилось человек пятнадцать-двадцать — они то входили, то выходили, ухудшая точность подсчета. Все были одеты в более-менее профессиональные комбинезоны. Я придирчиво осмотрел публику, отыскивая какого-нибудь технаря-канальщика с внешностью, которая вызвала бы у меня приступ доверия. Остановил выбор на мужчине лет шестидесяти в комбинезоне инженера «Спэйс-Транзит-Инжениринг», присел в соседнее кресло. Заметив меня, он опустил видеопланшет с какой-то схемой и спросил:
— С Ундины?
Он имел в виду, прибыл ли я со стороны Терминала Ундины или со стороны ТКЛ-4010.
— Оттуда. Знаете, я бы переименовал это помещение. Как вам нравится "Зал для неперемещенных лиц"?
— Пойдет, — одобрил он.
— А отчего нас не перемещают? — спросил я. — Опять нарушилась дерелятивизация?
— Не думаю. На сорок-десятом вышел из строя клапан. Честно вам скажу, на моем веку такого никогда не случалось. А все эти новые Терминалы! Разучились мы строить, разучились…
Вздохнув, он снова углубился в схему.
Я не имел ни малейшего понятия, что означает слово «клапан» применительно к Терминалу. В надежде получить более вразумительный ответ, я пошел искать местных инженеров. Если их как следует задобрить, то можно проскочить на сорок-десятый в числе первых.
У загрузочного блока стояли самые нетерпеливые пассажиры. Рядом с наглухо закрытыми загрузочными воротами находилась дверь с надписью «Только для персонала». Дверь была не заперта и ее никто не охранял. Оглядевшись, я вошел. Выпиравшие из стен, двухметровые металлические ящики оставляли узкий, слабо освещенный проход. Из глубины доносились голоса. Я дошел до углового ящика и остановился.
Два инженера сняли крышку со одного из ящиков и что-то там осматривали. Тут же стоял робот, он держал лоток с инструментами, похожими на хирургические.
— Любая неисправность, — серьезным тоном вещал один из инженеров, — суть глюк, блуждающий в пространственно-временном континууме. Он не возникает в приборе и не исчезает, когда нам кажется, что прибор починен. Он есть сущий. Его пути неисповедимы, причины — неизъяснимы, а последствия — непоправимы. И да минует нас его фазовая траектория, dixi.
— Аминь! — хором сказали инженеры, и до меня дошло, что вещал робот.
— Он у вас философ, — подойдя к ним вплотную, одобрительно заметил я.
— Он еще и не то умеет, — ответил инженер с бинокулярной лупой на лбу.
— Например, — отозвался его напарник, — он умеет читать надписи на дверях.
Вступать в дискуссию я не собирался. Один раз меня поймали с фальшивым удостоверением майора ГП, потому что я сначала вступил в дискуссию, а только потом предъявил удостоверение.
Я показал инженерам удостоверение и рукоятку бластера. Спросил, скоро ли они наладят транспортировку. Это не наши проблемы, ответили они.
— А чьи?
— Сорок-десятого, — ответил инженер с лупой.
— Говорят, там клапан какой-то полетел.
Посыпались технические термины. Тот, что с лупой, был убежден, что они столкнулись с саботажем со стороны «десятников».
— Человеческий фактор, — бесстрастно пояснил робот.
— Мне необходимо первым попасть на сорок-десятый, — заявил я.
— Первым? — усмехнулся инженер. — Первым поедет мешок — кукла, иначе говоря. Если все пройдет гладко, отправим людей.
— Скажи про того, лысого, — подсказал ему напарник.
— Ах да, — продолжал инженер с лупой, — до вас тут приходил один парень, тоже просился быть первым.
— Это не он? — я показал им снимок Мартина. Снимок был сделан до того, как Мартин изменил прическу.
— Прическа точно не его.
— А рожа?
— Рожа вроде его.
— Что вы ему ответили?
— Что первая десятка пассажиров уже определилась. Пусть договаривается с ними — может кто и уступит место.
— Куда он пошел?
— А черт его знает! Мы выпроводили его отсюда. Куда-то пошел, наверное…
Поблагодарив инженеров и отдельно — робота, я вернулся к загрузочным блокам. Голова была полна нехороших предчувствий. Неужели опоздал? Человечески фактор. Или галеафный? Жорж Кастен строил Терминал ТКЛ-4010, он знал его, как Ларсон — свою лабораторию. И заблокировал транспортировку, чтобы никто не помешал проведению Передачи. На сорок-десятом полно народу. Что с ними будет? Станут галеафами? Но росток, изменивший вирус, возник не там. У Терминала 4010 был детектор, и он отследил бы росток. Сейчас детектор демонтирован. Не страшно, сказал Шеф, узнав о демонтаже детектора. Раз Кап-вирус возник не у ТКЛ-4010, то наличие либо отсутствие детектора ни на что не влияет. Что если Шеф ошибся?
Я пересек зал ожидания, вглядываясь в лица пассажиров. Мартина здесь не было.
На всякий случай Зейдлиц снабдил меня схемой ТКЛ-4010. 4009-ый был на пять лет старше 4010-ого, но общей компоновкой не отличался. От зала ожидания идут два тоннеля: один — к разгрузочным блокам и один — к загрузочным. Обычным пассажирам больше нигде находиться нельзя. Уровнем ниже располагаются грузовые блоки. Кольцевой тоннель на малых Терминалах отсутствует. Я нашел на схеме два лифта и две лестницы, ведущие на нижний уровень. Если Мартин знает, что я его ищу, то сможет бегать от меня до бесконечности. Разумнее было бы караулить его у загрузочного блока. Еще разумнее было бы сидеть дома и вышивать крестиком. Я спустился к грузовым блокам.
От кого бегает Мартин? Вероятно, кто-то из ДАГАРцев засек его на Терминале Ундины и загнал сюда. В таком случае, где же ДАГАРец? Там же где и Мартин.
Возле грузового загрузочного блока меня остановил служащий Терминала. Он спросил, не этот ли контейнер я ищу — и пнул ногой крашеный железный ящик с оббитыми краями. Хозяин пропал, объяснил он. Неделю, как не забирает груз. Решили отправить назад. Я показал ему удостоверение и снимок Мартина. Нет, он такого не видел.
