На закат от Мангазеи (СИ) - Че Сергей (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
Монах-колдун склонил голову, и колокольчики зазвенели громче.
- Не все так просто, дьяк. Тебе нужен был результат. А мне нужно было действие. Ведь результата не бывает без действия. Оно важнее. Действие - это жизнь. А результат -это только конец. Смерть. Я люблю жизнь. А ты? Тогда, на корабле, я решил, что ты любишь жизнь, и что ты хочешь понять, как жить здесь, на дальнем севере, где кровь становится льдом, где вышибает дух и где до сих пор живут старые боги. Не разочаровывай меня.
- На корабле? О чем ты, колдун?
Монах-колдун медленно снял маску с темными завитками, открывая лицо бородача, лицо с внимательными глазами опытного охотника и улыбкой батюшки из бедной деревни, лицо зверолова.
Макарин отшатнулся. У него все плыло перед глазами. Запах серы забивал ноздри.
- Кто. Ты. Такой.
- О, у меня было много имен, - сказал зверолов. - Но нет, не тех, о которых ты сейчас подумал. Эти местные боги давно мертвы, и именно поэтому тебе удалось отправить их в бездну. И не те бесы, которыми пугают вас церковные батюшки. Все гораздо проще. Я сторож этим землям. Хожу, брожу, слежу, чтобы здесь все было в порядке.
- Бойню, где из-за истукана погибли сотни местных воинов ты называешь порядком?
- Я сторож землям. А не народам. Народы приходят и уходят. А земля остается. Будем считать, что на данный момент интерес твоего хитрого воеводы совпал с моим. Гораздо лучше жить мирно и тихо, чем постоянно воевать. А о погибших героях обязательно сложат песню или сагу. Может уже сложили. Они все равно будут жить в веках. И вечно гнать перед собой стада на небесных пастбищах. Или охотиться в стране вечной охоты. Или без конца воевать и пьянствовать. Кому что нравится. Во что веришь, то и будет. Во что веришь, то и видишь. Поэтому ты видел зверя из леса, видел города древних, видел их золотые статуи. А другие – не видели, хоть и стояли рядом. Ты можешь влезть в шкуру других, даже давно умерших людей, посмотреть на мир их глазами. А другие – нет. Это твое преимущество. Но и твое проклятье. Гораздо проще жить, когда все вокруг черно-белое, мое и чужое, правильное и неправильное. Но тебе об этом вроде уже говорили.
- А Одноглазый? Что он видел там, ночью, у каравана? Что его свело с ума?
Зверолов улыбнулся.
- Он видел меня.
Его фигура вдруг удлинилась, выросла и потемнела. Макарин закрыл глаза, чувствуя, как хлынул в душу знакомый ужас.
Огромная тень придвинулась к нему, нависла, положила руку на плечо.
- Ладно, - сказал зверолов буднично. - Давай я лучше тебе покажу то, что ты хотел здесь увидеть.
Макарин открыл глаза. Тот стоял рядом, участливо разглядывал и улыбался.
- Ты же хотел снова увидеть город старых людей. И именно поэтому сюда спустился. Ты ведь мечтал найти в своей стране таинственные древние города, как в какой-нибудь Фрязии, где из-под каждого куста выкапывают статуи и сокровища. Там тебе казалось, что наличие древних развалин делает страну лучше. Глубже. Полновеснее. А их отсутствие говорит о молодости, глупости и вечной обреченности ползти следом за развитыми. Так смотри.
Клубы белого дыма вырвались из расщелины, закрыли холмы, закрыли небо, даже стоящий рядом зверолов будто растворился без следа, и тогда проступили сквозь пелену высокие крепостные стены с треугольными зубцами. Город горел. Горели и рушились башни, горели кровли домов и плавились стоящие на широких площадях золотые статуи. Черные орды вливались в город через пробитые таранами ворота, через проломы в стенах, и таяли еле заметные ряды защитников в серебряных доспехах, и не было за их спинами никого, ибо город уже давно был пуст.
- Наличие древних развалин говорит только об одном, - донесся из огненной мглы далекий голос. – Что ничего в этом мире не меняется. Города возникают, растут и исчезают. А на их месте строят новые города. Народы приходят и уходят, чтобы на их место пришли новые народы. И так будет всегда.
Пламя взметнулось до небес, заполнило весь мир, опалило глаза, ноздри, а потом пропало, и осталась только бесконечная темнота, и Макарин долго полз по грязному снегу, уткнув нос в меховой воротник, чтобы хоть как-то избавиться от всепоглощающей серной вони. Наконец, сгинула белая пелена, и снег из грязного стал чистым и пушистым, будто только выпавшим. Тогда Макарин с трудом встал и огляделся.
Было уже темно, неподалеку чернела расщелина, и фыркал рядом олень, тыкая мордой в замерзший ком ягеля. Никого больше не было, и не было следов на снегу.
Макарин долго откашливался, выдавливая из себя желчь.
Потом забрался в нарты, нашел висящую над горизонтом яркую звезду и направил оленя туда, где медленно бродило по небу умирающее северное сияние.
ЭПИЛОГ
В Тобольск он добрался только по весне, спустя полгода березовской стужи, вечной пурги и тесных домов, занесенных снегом по крыши. Первый же караван увез его по вскрывшимся рекам на юг, к теплу и солнцу.
Потом долго пришлось сидеть у тобольского воеводы на подворье, помогать в делопроизводстве. Иногда вылезать в окрестности и расследовать запутанные дела, если просили. И ждать. Ждать, когда соберется военный отряд, способный пробиться сквозь многочисленных воров и разбежавшихся наемников, которыми кишели сейчас все ведущие на закат дороги.
Из Москвы доходили смутные слухи о постоянных столкновениях между ляхами и ополченцами. Поговаривали о голоде и людоедстве среди запертых в Кремле. Боярская дума еще рассылала предписания, но они мало кого волновали. Города уже давно списывались между собой, минуя столицу. Делились сведениями, планами и совместно решали, как жить дальше.
Однажды холмогорский купец, привезший письма от воевод Архангельского городка, рассказал, что в начале лета на мезенский берег вынесло лодку с двадцатью полумертвыми немцами. Изможденные посеревшие люди с обмороженными конечностями поведали о трех больших кораблях, затертых льдами далеко на востоке. О лютой зиме, вечном мраке, болезнях и чудовищах, унесших две сотни человеческих жизней. Даже в таком потрепанном виде, выжившие мало походили на купцов и напоминали скорее потерпевших жуткое поражение ландскнехтов, поэтому воеводы не поверили байке про торговую экспедицию. Немцев быстро погрузили на отходящее в Голландию судно и отправили домой, чтобы они одним своим видом доказывали опасность и бесполезность походов на крайний север.
Только осенью Макарин наконец перевалил через Каменный Пояс и добрался до центральных земель. Длинный караван почти два месяца плелся под охраной сотни стрельцов от Соли Камской через Устюг и Ярославль, постоянно отстреливаясь от наседающих разбоев и со страхом ожидая появления более многочисленных врагов. Говорили, что некоторые разбойные отряды насчитывали тысячи человек и даже имели конницу и пушки.
Ростов их встретил колокольным звоном и известием о том, что в Москве окончательно разгромили ляхов. Ополчение вошло в Кремль. А озверевшие от голода и людоедства бояре с семьями, слуги, приказные и поляки – из Кремля вышли. Пожарскому с большим трудом удалось удержать казаков и ополченцев от расправы. Только тогда Макарин наконец понял, что его доклад никому не нужен.
Москва расстилалась перед ним, огромная, пустая и черная. Обезлюдевший сожженный и полуразрушенный город казался призраком, и призраками были немногочисленные прохожие, что тенями жались к заборам и стенам домов. Только ближе к центру становилось оживленнее. Здесь стучали топоры, ползли дроги с материалами и кричали мастеровые. Город начинал постепенно отстраиваться и отходить от потрясения. А Макарин медленно ехал по улицам, мимо развалин, пожарищ и следов недавней бойни, и думал, что видит зарождение совсем нового города. Что старая Москва окончательно исчезла, была неоднократно сожжена, осквернена и растоптана. И что сейчас все будет по-другому.
Но прошло два месяца, и под вопли толпы, с интригами и дрязгами на престол посадили плюгавого юнца, который всего полгода назад сидел вместе с ляхами в Кремле и, возможно, тоже жрал человечину. И снова потянулись в Кремль спесивые бояре и вороватые приказные. И снова возглавил правительство князь Мстиславский.
