Дым и зеркала (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна (читать хорошую книгу txt) 📗
— Спасибо тебе, добрый человек, — ехидно хмыкнул Хмер-ай-Моран. — Позаботился. Ну, записывай, что ли. Имена, явки, пароли, — хихикнул Целитель. Потом, опомнившись, смущённо кашлянул. — Ты извини, я тут последнее время немного увлёкся шпионскими детективами. Пиши, в общем, я тебе нескольких назову, бери любого, они все толковые и надёжные ребята.
— Слушай, а ты случайно про Рошана Тай-ай-Ришада ничего не знаешь? — поинтересовался я на всякий случай для очистки совести, аккуратно складывая бумагу со списком из пяти фамилий и адресов.
— Это отец Лейлы? — уточнил Тахир. — Нет, увы. А почему он тебя заинтересовал?
— Да так, возник тут небольшой вопрос по его личности, — отмахнулся я. — А про Маарифа Идар-ай-Аля что можешь сказать?
— Ничего конкретного, — пожал плечами Целитель. — Владыка Иллюзий, давно уже. На первый взгляд приличный тип, хотя и довольно необщительный. Он погружён в какие-то свои исследования. Очень похож на меня, поэтому вызывает симпатию, — улыбнулся Хмер-ай-Моран. — Мне всегда казался едва ли не самым приличным магом во всём их Доме. Он неплохой алхимик, и общался я с ним по большей части в этом качестве.
— Ладно, и последний вопрос. Пирлан Мерт-ай-Таллер, кровник Лейлы, какое на тебя впечатление произвёл?
— Так он вроде бы и твой кровник? — растерялся Целитель. — Или это опять твоя ревность?
— Тахир, ты можешь на вопрос ответить? — раздражённо проворчал я. — Какая разница, чей он кровник? Я в последнее время всё больше убеждаюсь, что эти узы ничего не стоят.
— Да ладно, не кипятись. Никакого он на меня впечатления не произвёл, — отмахнулся он. — Я с ним общался тридцать секунд, а ты же знаешь, мне вообще тяжело с посторонними. Так что тут я тебе тоже ничем не помогу. Ты куда, убегаешь уже? Может, хоть поешь? Небось, не обедал.
— С чего такая забота? — опешил я.
— С того, что с меня твоя ненаглядная шкуру спустит, если ты ноги протянешь, и выяснится, что я мог этому помешать, — мерзко захихикал он.
— Может, это было бы неплохим решением, — задумчиво кивнул я, созерцая Великого Целителя. — Но пока живи, твоё предложение действительно очень кстати.
Потом пришлось искать Целителя-мозгоправа, и свободным как назло оказался только последний из списка, и мы с ним под предлогом расследования смерти Юнуса Амар-ай-Шруса навестили старейшего из Иллюзионистов. Я минут двадцать вдохновенно обсуждал с ним вероятность инсценировки самоубийства Владыки, и мы даже состряпали довольно приличную версию событий, включая «кто», «как» и «почему», причём говорил в основном он, а я поддакивал. В общем-то, к концу этого разговора я и без заключения специалиста усомнился в здравости рассудка Иллюзиониста. Мания преследования и теория мирового заговора были любимыми темами этого человека.
— Да, пожалуй, у него и правда с головой всё плохо, — задумчиво покачал головой внешне довольно молодой и очень энергичный, я бы даже сказал — суетливый, Целитель. — Я, с вашего позволения, набросаю полное заключение и предоставлю его завтра. А сейчас могу только сказать, что полагаться на его свидетельства глупо. И, кстати, неплохо бы оповестить компетентные органы, потому что невменяемый маг такого уровня — это очень плохо. И мне странно, что никто из его коллег, которые, как вы говорите, считают его сумасшедшим, до сих пор не заявил об этом.
— Да, мне тоже это кажется странным, — согласно кивнул я. — Но пока возможности затевать ещё и это разбирательство у меня нет.
— Да вы не волнуйтесь, я его возьму на себя, — махнул рукой Целитель. — Тем более, что это всё-таки моя прямая обязанность, контролировать подобные случаи.
— Был бы очень благодарен. Ну что, поедемте, я вас отвезу, мне по пути.
— Кто ж от таких предложений отказывается, — улыбнулся он. — Поехали.
Жил Целитель действительно по дороге, ближе к ЦСА, нужно было сделать совсем небольшой крюк. Но моё желание увидеть Лейлу сбылось в итоге только вечером.
Лейла
От моего вынужденного заточения была определённая образовательная польза: я вполне освоилась с анахронизмами языка, и к помощи словаря прибегала довольно редко. Так что теперь я могла знакомиться с образцами окололитературного творчества предков без особых затруднений, и чтение из поиска ответа превратилось в развлечение. От занимательного процесса меня впервые за сегодня отвлёк во второй половине дня настойчивый стук в дверь.
— Лейла, открой, пожалуйста, это я, Халим, — послышалось снаружи. До этого момента я прикидывала, стоит ли открывать или нет, но знакомый голос избавил меня от сомнений. Так что, отложив тяжеленный талмуд, я сунула ноги в тапки и пошла к двери. Вот честное слово, я начинаю чувствовать себя в этом месте как дома. Скорее бы всё закончилось!
— Привет ещё раз. Ты чего? — растерянно уточнила я, пропуская молодого человека внутрь. Он выглядел очень озадаченным и смятенным.
— Да тут, понимаешь ли, мне на входе вручили странное письмо, — проговорил он. — Из царской канцелярии Дагору для тебя.
— Для меня? — переспросила я, забирая протянутый Халимом плотный конверт. На нём действительно стояла богатая трёхцветная (синий, зелёный, золотой) печать царской канцелярии и красовалась озвученная следователем надпись «Подполковнику Дагору Зирц-ай-Реттеру для магистра Лейлы Шаль-ай-Грас». — Как думаешь, это можно вскрыть, или оно может нести какую-то опасность?
— Вообще, всю входящую корреспонденцию очень тщательно проверяют на предмет возможных диверсий, — пожал плечами Халим. — Да и, не буду скрывать, мне безумно интересно, что внутри, — обезоруживающе улыбнулся он. — Так что я бы открыл.
— А мне совсем не интересно, потому что вряд ли там что-то приятное, — вздохнула я, но принялась распечатывать конверт. Наверное, стоило бы с этим подождать до возвращения Разрушителя, но, боюсь, до тех пор я изведусь от любопытства. Да и письмо в конечном счёте для меня… в любом случае, не думаю, что Дагор будет сильно сердиться. — Ничего не понимаю, — пробормотала я, пробежав взглядом единственный лист гербовой бумаги, на котором значилось только короткое распоряжение и стояла размашистая, — вероятно, царская, — подпись.
— Ну, что там, что там?! — Халим рядом едва не подпрыгивал от нетерпения, но заглядывать через плечо ему не позволяло воспитание.
— Вот, — пожала я плечами, протягивая ему письмо. — Велят явиться завтра за час до полудня в Полуночный дворец, и никаких пояснений. Зачем я им понадобилась, хотелось бы знать?
— Подпись царская, — озадаченно кивнув, подтвердил моё предположение парень.
— Раз велят, надо идти, — вздохнула я.
— Ты у Дагора спроси, что он скажет. Может, он тебя и сопроводит, а то и вправду как-то странно. Ладно, я корреспонденцию доставил, побегу дальше делами заниматься, а то господин подполковник с меня голову снимет, — улыбнулся он и ушёл, оставив меня в одиночестве. Правда, сосредоточиться на чём-нибудь полезном не получалось ещё долго: я мучилась рассуждениями о причинах вызова скромной меня в царский дворец, и все возможные варианты мне не нравились.
Следователь вернулся в свой кабинет немногим позже заката, чем сильно меня удивил.
— Ты сегодня рано, — хмыкнула я.
— Ночью люди спят, и допрашивать их затруднительно. А тех, кто не спит, под рукой пока нет, — Разрушитель подошёл к дивану, на котором сидела я, и протянул мне руку. Я поспешно отложила книгу, вцепилась в протянутую ладонь и через мгновение оказалась в объятьях мужчины. Некоторое время мы увлечённо целовались, потом Дагор слегка отстранился и с задумчивой улыбкой провёл ладонью по моей щеке. — Оказывается, это удивительно сложно: не думать о тебе весь день. Последние несколько часов пытался на всё плюнуть и приехать сюда.
— Приятно слышать, что не у меня одной такие проблемы, — усмехнулась я в ответ. — Да, кстати, о проблемах! Сегодня Халим передал мне какое-то странное письмо с приказом явиться завтра в Полуночный дворец; я хотела у тебя спросить, что делать.
