Стеклянное Рождество. Часть 1. Затянувшийся Сочельник (СИ) - Холод Корин (читаемые книги читать txt) 📗

От открытого окна прянул порыв мокрого ветра. Огоньки свечей дрогнули, чуть поколебалось пламя в зачарованном камине, дым из которого поглощался и вытягивался исключительно благодаря артефакту: в планировке этого дома подобная роскошь не была предусмотрена. Ливси повёл плечами.

— Закрой, будь добр. Зябко.

— Тебе? — искренне удивился Питер, но закрыл окно. Небрежным движением тонкой, изящной руки переправил кресло от своего стола ближе к камину и с явным удовольствием уселся, протянув ноги к огню. Даже в помещении доктор Блад не изменял себе и своему вкусу: на нём был чёрный удлинённый пиджак относительно современного покроя, но неуловимо напоминавший камзол, кремовая шёлковая блуза с кружевными манжетами, чёрные бриджи и чёрные же высокие сапоги. На его фоне Дэвид в домашнем шёлковом шлафроке трёх цветов, при домашнем же костюме и в мягких тапочках выглядел добрым дядюшкой.

— И всё же, — Ливси мерял шагами потемневший от времени паркет. — Что мы скажем Агентству завтра?

— Мы сдадим им часть нашей резидентуры, — лениво откликнулся Питер из кресла. Дэвид задохнулся от возмущения:

— Ты предлагаешь нам нарушить слово?

— Ни в коем случае, — покачал головой Питер. — Мы отдадим им тех, кто сам нарушил слово и теперь мешает нам. Например, Портного. Или Клирика.

— И что же, ты полагаешь, они простят нам подделку документов, явившихся первым камнем в обвале, за то, что мы сбросим им нашу мелочь? — Дэвид подтащил к камину второе кресло и сел рядом. Питер усмехнулся, извлёк из кармана пиджака портсигар и прикурил от ближайшей свечи.

— Ты не следишь за мыслью, друг мой. Я изучил образец подделки и могу с уверенностью сказать две вещи. Первое: документ создан на этой Грани, по самым современным технологиям и с использованием силы. — Питер выпустил колечко дыма в камин и неторопливо продолжил: — Второе: это не наша работа. Мы делаем лучше. Мы дадим Агентству копии наших документов на тех, кого хотим им сдать. Пусть сравнят. Я укажу характерные неточности. Их сил и лабораторий хватит на подобное сравнение с лихвой. И тогда, друг мой, мы бьём по двум целям разом. Избавляемся от лишней головной боли в виде нарушивших слово и рассчитываемся с нашим долгом «Альтаиру».

— Не совсем, — Ливси поёрзал, устраиваясь поудобнее. — Мы, а точнее, лично я, как полномочный представитель, обещал нашим связным, что мы найдём тех, кто это сделал.

— А вот это, — окурок был метко отправлен щелчком отнюдь не в камин, а в огромную пепельницу на одном из столов, — уже забота нашего непревзойдённого американского друга, где бы его ни носили морские дьяволы.

Дверь в кабинет распахнулась от могучего, но мягкого движения руки.

— Сухопутные, джентльмены, исключительно сухопутные. Но мокрые и ледяные.

Собеседники разом обернулись. На пороге стоял третий член их маленького общества — доктор Холлидей, в кожаном плаще, забрызганном грязью до груди, коричневом костюме-двойке в том же состоянии и в резиновых сапогах, с которых на старое дерево пола буквально текла смешанная с водой и снегом земля.

— Джон. Генри. Холлидей, — раздельно проговорил доктор Ливси и поднялся. — Извольте, прежде чем посещать наш общий кабинет, привести себя хотя бы в относительный порядок.

Холлидей открыл было рот, но его прервали.

— И в самом деле, Генри, — произнёс Питер Блад, предпочитавший называть друга и коллегу по второму имени. — Шёл бы ты к себе. В конце концов, сколь бы срочными ни были твои известия, ничто не мешает тебе сперва переодеться. Затем выпить стаканчик ячменного виски, столь любимого тобой, — исключительно в медицинских целях, это я тебе как врач говорю. А затем уже присоединяться к беседе.

— А говорили — «срочно», — с кислой миной отозвался Холлидей. Ливси посмотрел на его лицо и сжалился:

— Хорошо. В одно слово. Ты их нашёл?

— Да! — на лице Холлидея появилась хищная усмешка. — Нашёл.

— В таком случае, прошу вас вон, мой дорогой джентльмен, — суровость Дэвида была уже напускной. — Извольте выглядеть соответствующе в рабочей обстановке.

Холлидей якобы испуганно поднял руки, принимая правила игры.

— Масса злой, масса гонит джентльмена мыться, — гнусавой скороговоркой, подражая выговору чёрных рабов, забормотал он. — Джентльмен хороший, джентльмен помоется, выпьет и придёт разговаривать, как нужно массе. Только не бейте джентльмена. — С этими словами он мелкими шажками выбежал за порог. Ливси с Бладом переглянулись и захохотали.

— Я боюсь считать, сколько нам на самом деле лет, — утёр набежавшие слёзы Дэвид, — а ощущение такое, что мы до сих пор мальчишки.

— В чём-то — да, в чём-то — нет, — Питер встал, подошёл к своему столу и активировал амулет очистки. Грязь начала медленно впитываться в пол, не оставляя следов. — И потом, если мы потеряем это ощущение юности до конца — в кого мы превратимся?

— Не хочу даже и думать, — пробормотал Ливси, выбираясь из кресла. Пододвинул к огню третье сидение, подумал и подкатил кофейный столик на колёсах. Подумал ещё несколько секунд, убрал фарфоровые чашечки и поставил три стеклянных стакана с толстым дном. Питер наблюдал за его манипуляциями с одобрением и последним штрихом присовокупил к композиции большую бутылку тёмного стекла.

— Ром, — пояснил он. — Ямайский, но из лучших, притом превосходной выдержки. Я уважаю вкус нашего друга, но своё ячменное… м-м-м…

— Виски, — хладнокровно дополнил Ливси. — Это в Америке называется виски.

— М-м-да-с. Так вот, своё виски пусть он пьёт сам. Я привык и к лучшему, и к худшему, но, если есть выбор, предпочту нечто более… приличное.

Уже успокоившись, они успели выпить по стаканчику, когда в кабинет быстрым шагом вновь ворвался Холлидей. Он успел не только помыться, но и сменить костюм на точно такой же, из тонкой коричневой шерсти, и добавить к своему туалету тонкий галстук-шнурок с круглой заколкой. На ногах у него теперь были невысокие сапожки-«казаки».

Глаза Джона Генри сияли, рот под тщательно расчёсанными пышными усами кривился в усмешке, не предвещавшей противникам Доков ничего хорошего, а каблуки так и норовили сорваться в танцевальную дробь.

— Я вижу, ты в прекрасном расположении духа, Генри, — протянул Питер, рассматривая друга из-под полуприкрытых век.

— Есть от чего, — провозгласил Холлидей, с размаху падая в кресло, и водружая ноги прямо на каминную решётку. — Что это вы тут пьёте? Ром? Превосходно, я присоединюсь.

— «А говорил — срочно», — передразнил компаньона Ливси. — Будьте осторожнее с обувью, доктор. Сожжёте.

— А, плевать, — Джон Генри пригубил напиток, приподнял брови и отсалютовал стаканом Бладу, признавая качество напитка. — Итак. Я их нашёл.

— Есть имена? — поинтересовался Дэвид, в свою очередь салютуя обоим собеседникам.

— Одно имя, — Холлидей выдержал паузу, усмехнулся и закончил: — И широкий, точный след.

— Генри, если ты собираешься выдавать жизненно важную информацию подобным образом, — Блад потянулся вперёд, пошевелил угли кочергой и не вставая подбросил несколько поленьев, — то я уверяю тебя, твоя обувь сгорит быстрее, чем ты предполагаешь.

— Вы чопорны, высокомерны и не цените момента триумфа, джентльмены, — угроза явно не напугала Холлидея. На лице его сияла самодовольная улыбка. — Теперь у нас есть то, чего нет у Агентства. То, что нужно Агентству. И то, за что мы…

— Не попросим ничего, кроме сотрудничества, друг мой, — оборвал его самовосхваление Блад. — Потому что так будет правильно, и так перед нами откроются гораздо более широкие горизонты, чем прежде.

— А я о чём? — изумился Холлидей. Во взгляде этого мужчины, помимо самодовольства и радости, светились хитрость и недюжинный ум. — Я предлагаю вообще ничего не брать с них за это.

Доки своего дела помолчали, обдумывая сказанное. Ливси прокашлялся.

— Ты хочешь, чтобы они были должны нам, не так ли?

— Именно, Дэвид, — Холлидей довольно ухмыльнулся. — Я хочу, чтобы у нас была карта в рукаве.