Стражи времени (СИ) - Ванин Сергей Викторович (читать книги .TXT) 📗
— Ну, ребята у Коняева, палят, не раздумывая, — подумал Мигун, наблюдая за происходящим из окна лестничной клетки, будто из театральной ложи.
Василий и сам хотел вызвать милицию, чтобы стравить их с людьми полковника. Явившийся на выстрелы регулировщик сделал это за него. Вообще-то, Мигун собирался, используя фактор внезапности, выскочить из подъезда и перестрелять всю честную компанию, включая самого Коняева. Перед этим Василий, согласно своему коварному плану, должен был подсоединить обратно телефонный кабель и вызвать Зубарева с опергруппой. Они бы примчались быстро, Антон не раз отрабатывал эту ситуацию на учениях. Мигун представал бы героем, до последнего противостоящим налётчикам. В общем, так всё и получилось. Только вместо Зубарева с подчинёнными, во двор влетели ребята с Петровки и, увидев труп орудовца, с ходу вступили в бой. Люди Коняева стали отстреливаться, тем самым, сыграв на руку Мигуну.
«Так, даже лучше!» — обрадовано подумал Василий. Подсоединив обратно в разъём телефонный кабель, Мигун закрыл распределительный щит, расположенный на лестничной площадке, и бросился в квартиру Дадуа. В последний момент он решил позвонить не Зубареву, а дежурному по МГБ. Этот телефон Василий, как и любой другой гебист, знал наизусть.
— Докладывает лейтенант Мигун! Налёт на квартиру Вахтанга Дадуа! — проорал он в трубку и отключился.
Затем Мигун выскочил на улицу и, прижимаясь к стене дома, помчался к месту событий. Вальтер, из которого был застрелен Вахтанг, Василий, предварительно стерев свои отпечатки, вложил в руку одного из убитых людей полковника. Пистолет лейтенанта Савельева он просто выбросил рядом с полем боя. Вдали уже урчали моторы машин, доставлявших к дому Дадуа бойцов МГБ, когда Мигун, достав свой табельный ТТ, принялся палить направо и налево, стараясь создать как можно больше шума.
Вдруг, совсем рядом заработал мотор, от раскидистой липы тихо отезжал полковничий автомобиль. За рулём сидел капитан Шахов, единственный из оставшихся в живых подручных Коняева. Василий не знал его в лицо, да и разглядеть что-либо в рассветной дымке было проблематично. Однако решение Мигун принял моментально. Выскочив на дорогу прямо перед автомобилем, он открыл огонь по лобовому стеклу. Шахов ткнулся головой в руль, неуправляемый автомобиль проехал до соседнего здания и врезался в стену. Василий подбежал к авто и, открыв дверь, выволок Шахова наружу. Глаза капитана были подернуты мутной смертельной пеленой, рука еле сжимала пистолет. Из последних сил он поднял оружие и, выстрелив, тут же упал замертво. Пуля попала в левую руку Василия, не причинив ему особого вреда. Врач, констатировавший смерть Вахтанга Дадуа, спустившись из квартиры, обработал и перевязал рану, вколов изрядную дозу обезболивающего. Получив медицинскую помощь, Мигун долго и обстоятельно рассказывал прибывшим на место следователям, как он стоял насмерть, пытаясь отбить нападение на своего шефа.
Берия, с душевной болью узнав о смерти Дадуа, убедился, что борьба за МГБешный трон вступила в свою решающую стадию. Убийство друга он воспринял, как личное оскорбление. Авакумов, быстренько открестившейся от полковника Коняева, объявил того изменником и выдал задним числом ордера на арест его людей. Ордера не понадобились. Группа Коняева погибла, как и её руководитель. Большие погоны, находящиеся по обе стороны баррикад, молили Бога, чтобы их хозяева быстрее заключили перемирие. Люди Берии и Авакумова не желали воевать между собой. В подковёрных войнах тоже гибнут люди. Пример полковника Коняева, опытного и умелого интригана, был у всех перед глазами.
Глава 24. СЕМЕН БОРОДИН. ПОЖАР В ЗДАНИИ НА ЛУБЯНКЕ
— Руки за спину, пошёл из машины! — Явлоев ткнул дулом ТТ в спину Семёну.
Бородин вышел. Внутренний двор мрачного здания на Лубянке освещался фонарём, установленным на крыше КПП, через который только что въехал автомобиль подполковника МГБ Амира Явлоева.
«Непонятно, — думал Семён, — Воронцов предупреждал об аресте, говорил, что заключение под стражей продлится недолго, но это явно не тот случай. Всё пошло не так, как намечали они с Сергеем».
— Ведите его ко мне в кабинет! — приказал Явлоев, указывая караульному на Семёна.
Караульный, подняв трубку внутреннего телефона, вызвал двоих конвойных.
— Может, объяснишь, что здесь происходит? — обратился Семён к подполковнику. — Почему меня привезли сюда? За что меня арестовали? Почему не предъявили ордер? И почему ты, начальник режима нашего института, имеешь здесь свой кабинет?
— Скоро сам всё узнаешь, гражданин Бородин. Давай, Семён, топай с ребятами наверх, — усы-щёточки на лице Явлоева изогнулись в презрительной усмешке.
— Если, через час я не позвоню Дадуа, вам всем не поздоровится, — решил блефовать Бородин, — Сегодня, в два часа ночи я должен доложить Вахтангу Георгиевичу о готовности к проведению серии важнейших экспериментов. Сегодня же я заказал в гараже транспорт для завтрашнего выезда. А после службы задержался, помогая Ивану Фридриховичу собрать необходимое для работы оборудование. Мы работали вместе с двумя лаборантами. Это легко проверить.
— Проверим, всё проверим, можешь не сомневаться, — Явлоев сделал знак конвойным, — ведите этого молодца наверх.
Семён, заложив руки за спину, двинулся к лестнице. Сзади, держа оружие наизготовку, шли конвойные. Дойдя до нужного кабинета, один из конвойных открыл дверь, второй, с силой втолкнул Бородина внутрь. Семён обернулся, но дверь тут же закрылась, в замке несколько раз шумно повернулся ключ. В помещении было темно. Бородин сделал несколько шагов вперёд, на стуле около стены он увидел силуэт человека, еле различимый в размытом лунном свете.
— Кто здесь? — Семён почти вплотную подобрался к сидящему на стуле.
— Семён? — человек поднялся, — как ты здесь оказался?
— Антон? — Бородин недоумённо посмотрел на друга. — Ты арестован?
— Мне никто не предъявлял ордера на арест, просто заявились домой и забрали, якобы, для беседы. Затащили в этот кабинет, здесь нет ничего, ни света, ни телефона, ни мебели. Еле стул какой-то колченогий нашёл, хоть присесть можно, — Антон замолчал.
— Это провокация! Нас никто не арестовывал, если бы имелся ордер на наш арест, мы бы уже куковали бы в тюремной камере. Мне кажется, что кому-то нужно нас просто изолировать на время. А за это время может произойти то, чему мы с тобой, Антон, можем помешать. — Семён вдруг ясно осознал, что, может быть, именно сейчас кто-то пытается убить Дадуа. — А кто сейчас дежурит у дома Вахтанга?
— Мигун сегодня охраняет, с ним сержант Игумнов дежурит, — невозмутимо ответил Зубарев. — А при чём тут Дадуа?
Бородин не ответил, подойдя к окну, он едва рассмотрел в неясном лунном свете циферблат наручных часов. Стрелки показывали пятнадцать минут третьего. День, в котором неизвестные должны будут убить Вахтанга Дадуа, наступил. Через несколько часов, он, Семён Бородин, будет писать рапорт об убийстве своего начальника. Обгорелый фрагмент этого документа показал ему сегодня капитан «Хроноса» Воронцов. Какой длинный день, и ещё неизвестно, какая будет ночь! Нужно срочно выбираться отсюда и мчаться спасать Вахтанга. Семён осмотрел кабинет. Всей обстановки, колченогий стул, да пустой шкаф. Полки шкафа были накрыты старыми газетами. Бордин подошел к окну. Окно, расположенное на пятом этаже, было забрано толстыми прутьями прочной решётки.
«Может быть, Сергей сейчас спешит на помощь Дадуа, пытается помешать убийцам?», подумал Семён, размышляя, как выбраться из здания на Лубянской площади. Он опять подошёл к окну и посмотрел вниз. Пусто. КПП находится с другой стороны здания. «А что, если рассказать Явлоеву о готовящемся на Вахтанга покушении, — подумал Семён, но тут же отмёл эту мысль. — Если Явлоев узнает об этом, то страшно обрадуется. Он люто ненавидит Дадуа, и пальцем не пошевелит, чтобы помочь ему».
Антон уронил голову на грудь и задремал, рискуя свалиться со стула на пол. «А, может быть, рассказать обо всём Зубареву? Пусть тоже будет в курсе событий, — мучительно размышлял Семён, — но, Сергей почему-то пришёл ко мне, а не к Антону. И что сталось с Антоном в будущем? А с Мигуном?»
