Скрижаль последнего дня - Беккер Джеймс (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Они остановились возле большого, почти идеально круглого сооружения, к которому вела короткая, с полдюжины ступеней, лестница. Анджела взяла у Бронсона путеводитель и нашла нужное место.
— Этот круглый алтарь был восстановлен — заметь: не построен, а восстановлен — более четырех тысяч лет тому назад. Вероятно, он использовался для жертвоприношений животных. Этот храм, — она показала рукой на очередную груду обвалившихся камней, — был построен приблизительно в то же время. Он называется Восточным храмом. Когда он находился в лучшей сохранности, в нем имелись вестибюль, основной зал и Святая Святых храма в его задней части — ближайшей к тому круглому алтарю.
Анджела помолчала, а потом продолжила:
— Феноменально, правда? Я просто не могу поверить, что все здесь такое древнее. — Она сияющими глазами посмотрела на Бронсона, лицо ее светилось от возбуждения, и так она была прекрасна, что у Бронсона защемило сердце. — Ты, конечно, по-другому все это воспринимаешь. Вся твоя жизнь протекает исключительно в современном мире, я же живу стариной, дышу ею, и я не могу просто так пройти мимо настолько захватывающих вещей.
Анджела взяла Бронсона под руку, и они вдвоем направились в южную часть древнего города.
— А вот это действительно производит впечатление, — сказал Бронсон. Он подошел к металлическим перилам, ограждающим огромную яму, и заглянул в темную глубину. На глаз он определил диаметр этого углубления в сорок, а то и пятьдесят футов, и примерно такова же была глубина. Должно быть, на то, чтобы выкопать в местной каменистой почве яму таких гигантских размеров и обложить ее изнутри камнями, были затрачены не менее гигантские усилия. — Это резервуар? — спросил он Анджелу.
— Нет. Это зернохранилище Иеровоама. Датируется восьмым веком до нашей эры. В него могло войти где-то тринадцать тысяч бушелей.
— А что такое бушель?
— Единица объема сыпучих тел. Один бушель — это около восьми галлонов. Видишь двойную лестницу?
Бронсон снова посмотрел в яму и увидел, что Анджела указывает на две грубо сложенные лестницы, образующие фактически часть стены зернохранилища. Каждая имела в ширину, пожалуй, немногим более пары футов и шла по спирали от верха до самого низа. Располагались лестницы одна напротив другой.
— Надо полагать, две лестницы были сделаны для того, чтобы работники, которые переносили или собирали зерно, могли спускаться по одной, а подниматься по другой и тем самым не мешать друг другу, — предположил Бронсон.
Анджела кивнула, не отрывая взгляда от гигантской ямы.
— Не хотелось бы мне самому спуститься туда. Уж больно они узкие, а лететь до низа довольно долго, — прибавил Бронсон.
— Для этого и сделано металлическое ограждение, — заметила Анджела и отошла от древнего сооружения.
Из всех сооружений, что они видели до сих пор в Хар-Мегиддо, зернохранилище находилось в наилучшей степени сохранности; окружали же его призраки былых величественных зданий, от которых теперь остались лишь жалкие стены высотой, быть может, чуть больше фута. Сквозь растрескавшиеся камни, из которых прежде были сложены полы комнат и коридоров, проросли пальмы — финиковые, как предположил Бронсон. И всюду, создавая безошибочное впечатление невероятной древности, таких бессчетных лет, что их почти невозможно было постичь рассудком, валялись каменные блоки — светло-серые, почти белые. Почувствовав, что, несмотря на жару, Анджелу пробирает легкая дрожь, он осторожно обнял ее за плечи, и они пошли дальше.
— А здесь находятся руины, о которых прежде думали, что это остатки знаменитых конюшен царя Соломона, — сказала Анджела. — Но в последнее время их возраст был пересмотрен, и теперь считается, что конюшни, вероятно, построили во времена царя Ахава — он правил Израилем в девятом веке до нашей эры. Возможно, они находятся на месте, где прежде стоял дворец Соломона. Согласно приблизительным оценкам, конюшни могли вместить около пяти сотен лошадей и, кроме того, еще и боевые колесницы. В то время Мегиддо был известен как «Город колесниц», и колесницы тогда являлись самым действенным средством в любой мелкой стычке или же серьезной битве на равнинах — своего рода ударные войска.
Анджела огляделась по сторонам.
— Так, пойдем по этой тропинке на юго-запад. Она должна привести нас к началу туннеля, ведущего к резервуару.
— А какого возраста этот туннель? — спросил Бронсон, когда они пошли в нужном направлении.
— Поначалу предполагалось, что он мог быть построен ни много ни мало в тринадцатом веке до нашей эры, но более поздние исследования почти неопровержимо доказали, что произошло это в девятом веке. Таким образом, — Анджела произвела в уме несложные арифметические вычисления и закончила, — его возраст составляет почти три тысячи лет.
Она посмотрела на Бронсона и улыбнулась.
— А источник воды, стало быть, находился за городскими стенами?
— Точно. Это был родник в пещере, вон там, — сообщила Анджела и показала рукой вперед. — Во времена правления Соломона по его приказу в стене пещеры была прорублена шахта, для того чтобы обеспечить более удобный доступ к источнику. Однако это не решало проблемы получения воды в случае осады Мегиддо. Ахав оказался намного более честолюбивым человеком. При нем была сооружена широкая шахта, которая начиналась здесь, на вершине холма, пробивала все нижележащие пласты и уходила дальше, прямо в коренные породы. В итоге шахта достигла глубины порядка двухсот футов, и только тогда-то и началась настоящая работа. Сквозь толщу скалы в пещеру был пробит горизонтальный туннель длиной почти в четыреста футов. Таким образом, город получил тайный и неуязвимый доступ к источнику свежей воды. И в качестве финального штриха Ахав приказал замуровать естественный вход в пещеру массивными камнями, а потом засыпать камни землей, так чтобы возможные враги даже не догадались, что здесь когда-то была пещера.
Пока Анджела все это рассказывала, они как раз подошли к краю упомянутой шахты — огромной ямы с наклонными стенами. Она была таких гигантских размеров, что зернохранилище по сравнению с ней показалось бы небольшим углублением в земле. Похоже было, что, в отличие от зернохранилища, сооружение никогда не было полностью облицовано камнями, просто потому что отсутствовала такая необходимость. Однако вплоть до ровного дна рукотворной бездны виднелись руины разнообразных вспомогательных стен и террас. В том месте, где стена шахты имела наименьший уклон, можно было заметить разрушающиеся остатки старой каменной лестницы. Глядя на нее, Бронсон подумал, каким изнурительным мероприятием должен был быть для защитников крепости подъем по крутой лестнице, да еще и с полными кувшинами воды.
Поверх низенькой каменной стены, опоясывающей большую часть периметра гигантской шахты, был вмонтирован стальной барьер. В одном месте в барьере имелся проход, ведущий к современной бетонной лестнице с перилами и расположенными на определенном расстоянии друг от друга горизонтальными площадками. Таким образом, туристы могли спокойно и безопасно спуститься на самое дно древнего сооружения.
— Для того чтобы попасть вниз, — сообщила Анджела, — необходимо преодолеть около двухсот ступенек. Радует то, что подниматься нам не придется. Выход для туристов соорудили с противоположной стороны туннеля, через каменную стену, которую построил три тысячелетия назад Ахав.
Бронсон оглянулся вокруг. День клонился к вечеру, и последние группки туристов собирались пройти четырехсотфутовым туннелем до пещеры с источником.
— Нам нужно уходить отсюда и на некоторое время где-нибудь затаиться, — сказал Бронсон. — И лучше будет также убрать машину со стоянки и спрятать поблизости. Я не желаю афишировать наше присутствие. Думаю, не погрешу против истины, если предположу, что те двое, что пытались напасть на нас утром в отеле, ищут нас и вполне могут оказаться неподалеку.
— Я стараюсь не думать об этом происшествии, — с озабоченным видом произнесла Анджела. — Давай-ка пройдем внутрь и поглядим, на что похож наш резервуар.
