Блудный брат - Дембский Еугениуш (Евгений) (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
— Спокойно, сестричка, — небрежно сказал я. — Когда придет время сводить счеты, ты окажешься в первых рядах, а на черта тебе это? Займись чем-нибудь женским, чем-нибудь важным, плетением кружев, например, это тебя облагородит, обогатит внутренне…
— Не твое дело, что у меня внутри!
— Слабое возражение, — сказал я Даркшилду. Он стоял посреди комнаты, явно не зная, что делать — боялся заткнуть мне пасть и потерять шанс получить какую-нибудь невольно выданную информацию и вместе с тем жаждал моей крови. — Как-то раз я подобным же образом задел другую энергичную бабенку, так она мне сказала, что у себя внутри позволяет копаться только любовникам, и при том не словесно и не пальцами. Вот это ответ!..
Женщина подпрыгнула и вскочила на мою избитую ступню, попав не совсем точно, но тут же молниеносно повторила попытку. Боль оказалась даже меньшей, чем я думал. Самое большее восемь баллов по одиннадцатибалльной шкале Йитса, ну, пусть будет — порывами до девяти. Я рассмеялся.
— Если бы ты хотела, чтобы я почувствовал настоящую боль, следовало бы обречь меня на выслушивание твоих доверительных бесед в постели, — сообщил я, уклоняясь от яростных, но любительских пинков, некоторые из которых я даже принимал на себя, но так чтобы она оказывалась все ближе — у нее на ремне висел пистолет. Я уже был близок к тому, чтобы его выдернуть, когда шеф схватил ее за плечо и оттащил от меня. — Хватит, Венди… Я сплюнул на пол.
— Если бы я знал, что эту дамочку зовут Венди, я вообще бы даже с ней не разговаривал.
Полковник толкнул Венди в сторону двери, неподвижно стоявшие гориллы расступились и снова сомкнули ряды, как только она прошла; при желании они могли бы перекрыть своими телами железнодорожный тоннель. Даркшилд поскреб подбородок.
— У тебя какая-то своя игра, приятель, — сказал он. — И как я вижу, ты ведешь ее и сейчас. Вот только — какая?
Я убрал с лица улыбку и натянул серьезную маску, делая вид, что размышляю. Ему пришлось бы быть телепатом, чтобы выражение моего лица не смогло его обмануть — сейчас я владел им в совершенстве. Кроме того, я действительно размышлял, что-то ведь нужно было делать, а мне казалось, что я и сам не знаю, что за игра тут ведется. И вдруг…
— Ладно, — сказал я. — Тебе говорит что-нибудь фамилия Притч? Должна говорить, раз ты ковыряешься в той дыре между мирами. — Даркшилд нахмурился. — Камендор Притч, не ищи его среди интендантов, — вдохновенно продолжал я, спокойно глядя на присутствующих; лишь во взгляде Будды я заметил искорку понимания, хотя, скорее всего, он просто вспомнил, что так звали человека, который с той стороны ликвидировал первый проход между нашими мирами. — За тобой следят, Даркшилд, и притом не со вчерашнего дня. Наше… ха-ха… «похищение» должно было дать тебе шанс изящно выкрутиться из всей этой аферы. Множество серьезных людей полагают, что ты сам себя подставляешь — все эти делишки Ласкацио, кегельбан, люди с той стороны… — Я отвернулся и с отвращением сплюнул. — Все это давно уже никому не нужно, полковник. Ты проиграл…
Даркшилд выглядел так, словно, сев в любимое кресло, угодил в барсучий капкан. Он несколько раз открыл и закрыл рот, сперва не отрывая взгляда от меня, а затем со столь же ошеломленным видом уставившись на своих спутников. Наступила столь глубокая тишина, что ее можно было бы измерить чем угодно — термометром, штангенциркулем и даже шагами. Если бы не серьезность момента, я бы расхохотался.
— Погоди… — заикаясь, сказал Даркшилд. Он был ошеломлен и подавлен, его можно было брать голыми руками. Крупнейшая жертва моего актерского таланта. Где, черт побери, те, кто присуждает Оскара? Всегда не там, где действительно что-то происходит… — Я не совсем понимаю: откуда ты все это знаешь? — пробормотал он.
— А как ты думаешь? — Я пошевелился на полу, пытаясь принять более удобную позу. — Если бы водитель хоть что-нибудь помнил, то сказал бы тебе, что в составе транспорта наемников кое-что изменилось на трассе между воротами и частью, в связи с чем предлагаю тебе самому немного подумать и не спрашивать, в чем заключалось это изменение, поскольку часть его ты видишь перед собой. — Я грустно покачал головой, чтобы Даркшилд понял, что я ему немного сочувствую. — А теперь, прежде чем вы нас освободите, я попрошу чего-нибудь обезболивающего для ноги, вам действительно удался пинок, полковник.
Он состроил такую гримасу, словно обнаружил под языком оставшуюся от обеда перчинку и даже зная, что ничего приятного его не ждет, не может удержаться от того, чтобы ее разгрызть; затем посмотрел на четвертого из мужчин, который, как и гориллы, не произнес ни слова с тех пор, как появился в комнате, а поскольку внешность его была не слишком впечатляющей, он, видимо, обладал иными достоинствами; я опасался, что в данной компании он играет роль мозга. Полковник наконец разгрыз свою перчинку.
— Дай ему тот препарат. — Он еще пытался сохранить лицо, небрежно бросая слова, все эти «ему», «тот», что должно было свидетельствовать о том, что он владеет ситуацией. Мозг обошел невозмутимых, словно Геркулесовы столбы, горилл и скрылся. — Сейчас мы все проверим, — пригрозил Даркшилд.
Я сочувственно кивнул и хотел кое-что сказать, но сказал совсем другое. Снова ко мне пришло вдохновение.
— Проверь заодно, что за взрыв был у нас в казарме!
— Это мы знаем — случайный снаряд с полигона.
— Как же! Ты куда более наивен, чем я полагал.
Я позволил себе усмехнуться, глядя ему в глаза. Вид у него теперь был действительно жалкий. Осторожно помассировав избитую ступню, я посмотрел на него снизу, но при этом как бы несколько «свысока». Он судорожно сглотнул слюну. Мне не хотелось, чтобы он передо мной извинялся, но я не мог отказать себе в коротком взгляде на Кашля и Будду. Оба были в нокауте. Я даже начал им слегка завидовать, что они наблюдали мой бенефис со стороны, с лучших мест. Вернулся Мозг и из-за спин столпов Гибралтара бросил мне упаковку арксестила. Я с удовольствием стащил ботинок и опрыскал ступню через носок, затем отставил в сторону баллончик и сел поудобнее, воздерживаясь от торжествующих взглядов на Будду и Кашля, а тем более в сторону Даркшилда. Полковник явно не знал, что ему делать — сдаться, освободить нас и рассчитывать на шанс объясниться перед начальством — или же по-быстрому нас прикончить, переработать тела на технический жир и забыть о случившемся. Я не торопил его, но предпочел бы, чтобы он побыстрее нас освободил и позволил уехать, он же, однако, топтался на месте, поглядывая то на меня, то на своих горилл, то на Будду, избегая лишь Кашля. Прошла третья минута, на лестнице послышались шаги, гориллы дрогнули и разошлись в стороны, когда кто-то сзади толкнул их в спины. Мозг. Он посмотрел на шефа. Даркшилд нетерпеливо махнул рукой.
— Насчет камендора Притча все сходится, командир подразделения, принимавшего активное участие в ликвидации первого официально обнаруженного прохода, получил повышение и так далее. Зато нигде нет ни слова…
— Ну конечно! — прервал я его. — Секретную внутреннюю операцию мы засунем в комп, чтобы любой достаточно дотошный мог проверить наши личные данные. Не будьте смешным, полковник. — Быстро поразмыслив, я пришел к выводу, что он все же должен сам прийти к оправдывающему нас заключению. — Не хочу вас торопить, но когда нас освободят наши, не будет и речи о смягчающих обстоятельствах. К тому же…
Невозмутимые гориллы дрогнули и сделали по полшага вперед, между их тушами протиснулась Венди. Мне хватило четверти взгляда на нее, чтобы понять: мгновение спустя она изрубит нас на куски и сожрет сырыми. Ничего придумать я не успел.
— Я получила анализ голоса этих… — Ей не хватило слов, и она показала на нас рукой. — Этот у нас есть! — Она направила палец на Будду.
Даркшилд подскочил на месте, развернулся в воздухе и — по крайней мере, так я догадывался, поскольку не видел его лица — уставился на Будду. Стало невесело. Все мои аргументы оказались сметены одним махом. Я уже не… Стоп! Что она сказала? Что у них есть запись характеристик голоса Будды? Откуда? Если бы такую запись делали нам всем, то у них была бы и моя, однако она сказала только про Будду. Мою она наверняка проверила бы в первую очередь. Мысли сорвались с привязи и помчались галопом во все стороны, не оставляя мне шансов обуздать хотя бы одну из них.
