Тайна царя Иоанна - Хомяков Петр Михайлович (лучшие книги TXT) 📗
– Ты сдурел, доцент! – заорал генерал, – тут с соратником незнамо что случилось, а он о цене собаки вспомнил.
Владыка тоже посмотрел на Маляева как на вонючее насекомое. Но от комментариев воздержался. И сохраняя спокойствие, спросил:
– А вы ничего не забыли, Аркадий Сергеевич? Куда он убежал, зачем, что было перед этим?
– Да ничего особенного не было. Он следил за стройплощадкой Тонкова. Уверял, что именно на ней расположен вход в подземный лабиринт. И библиотека спрятана именно там. Все это я докладывал и вам и генералу.
Более того, мне кажется, что именно там выследили того антихриста, Половцева. Теперь это ясно. Он шел именно из этого подземного хода. И где-то там же пропал Муртазов.
– Значит, наши усилия должны сосредоточиться вокруг Тонкова и его стройки?
– Несомненно! Других вариантов нет.
– Хорошо, наверное, вы правы, – медленно проговорил владыка. – Вы свободны. Когда понадобитесь, мы вас найдем.
– Благословите, владыка.
Епископ перекрестил Маляева. И не смог скрыть, что делает это с видимым усилием.
– Ну, генерал, какие впечатления.
– По моему, он что-то скрывает.
– Полно, это просто милицейская неприязнь к рафинированным интеллигентам.
Генерал остро посмотрел на епископа, и безо всякого пиетета сказал:
– Не проверяйте мою уверенность столь примитивными методами. В конце концов, я тоже бывший следователь.
– Почему тоже, – не смутился владыка.
– Потому. Только вы работали в соседнем ведомстве.
– Многие там работали, – все также не смущаясь, спокойно сказал епископ. – И, – он усмехнулся, – мой нынешний шеф тоже. Причем, весьма успешно. Чин генерал-лейтенанта так просто не давали. Тем более в КГБ, а не нынешнем ФСБ.
– Ладно, коллега бросим эти кривляния, – продолжал епископ, – надо признать, что с нашей профессиональной точки зрения мы допустили массу ошибок. Расслабились, так сказать, потеряли нюх и профессионализм. Доверили все исполнителям. Потеряли контроль.
– Готовитесь к отчету перед начальством? – ехидно прервал поток его штампованных фраз генерал.
Епископ легко рассмеялся.
– Вы в чем-то правы, коллега. Но подумаем вместе, что нам теперь делать.
– Знаете, наша беда в том, что мы играем в эти неформальные методы. Чего проще взять кого надо за глотку, используя наши официальные возможности. А так мы в постоянном дефиците сил и средств.
– Вы правы и не правы. Дело в том, что наши государственные структуры сгнили на корню. Именно поэтому администрация президента так активно создает сейчас структуры неформальные. Кто такие, эти «Свои», например? В перспективе обычная вспомогательная полиция. Да еще и пропагандистская служба. А наши хоругвеносцы это вспомогательная спецслужба и служба спецпропаганды одновременно.
– Но мы формируем их из тех же кадров, что и официальные службы. Во всяком случае, руководство и реальный актив. Зачем? Что меняется, если все сгнили?
– Другая система мотивации. С формальной точки зрения все эти «добровольные помощники» Кремля незаконны. И чем больше они делают правонарушений, тем больше оказываются повязанными. Сначала они идут к нам из-за шкурных интересов, ради карьерного роста.
Но потом, вдруг осознают, что в случае победы политических противников окажутся за колючей проволокой. И начинают служить властям за страх.
– А за совесть?
– Бросьте, коллега, – презрительно махнул рукой епископ. – За совесть?! Какая может быть совесть у этой сволочи?
– Такие слова в святых стенах, владыка!
– Пошли бы вы на х…й, коллега. Мы здорово вляпались. И теперь не до кривляний. Подумайте сами, формулируя выводы в терминах нашей профессии. Мы послали две группы. И две группы не справились с заданием. Основные исполнители убиты. У наших противников скорее всего есть свои люди в местном ФСБ. Мы даже не знаем пока, кто же на месте против нас работает. А тот, кто обеспечивает наши действия на месте, этот Маляев, что-то скрывает. В этом уверенны и вы и я. Да, по уму надо было бы установить за этим Маляевым слежку. Но поздно. Если он работает еще на кого-то, то уже успел добежать до этого кадра и советуется, как быть дальше.
– Но что же нам делать?
– Не знаю. Подумаю на досуге. Но этих капитана и старлея держите наготове. И чтобы никаких накладок. А то окажется в нужный момент, что они заняты по службе. Или в отпуске. Или в запое.
– Извините, владыка, но слишком уж вы спокойны.
– Для того, чтобы продуктивно думать нужно спокойствие. А сейчас действительно надо подумать. Не бежать куда-то, не следить за кем-то, тем более не мочить кого-то в сортире. А просто подумать. И тогда станет ясно, за кем следить, кого хватать, и кого мочить.
– А не опоздаем?
– На все воля Божья.
Кагэбэшный чистоплюй, – зло подумал генерал выходя от епископа. – Подумать ему надо. Просто ему все по барабану. Он нигде не замазан.
Ментовский кретин, – с ленивым презрением подумал ему вслед епископ. – И как эти придурки стали основной силовой структурой страны? Ведь действительно, полицейское государство напоминает больного, живущего на лекарствах. Все доходы этого больного идут на лекарства, а вся, таким образом поддерживаемая жизнь, на зарабатывание этих доходов. Нет, эта страна обречена. И надо понемногу дистанцироваться от таких кретинов. Но об этом деле стоит подумать. Хотя бы для тренировки ума.
Шикарная гостиная в особняке на окраине Южного Бутова была погружена в полумрак. Шторы были опущены. Хозяин не любил открытых окон. Наверное привык к обстановке закрытых помещений за время пребывания в местах не столь отдаленных.
Тем не менее, света в этом небольшом зале было достаточно, чтобы собеседники четко видели друг друга. Они сидели у изящного журнального столика в низких креслах напротив друг друга.
– Ну, доцент, – сказал хозяин дома, положив на подлокотники кресла свои татуированные руки, и вперив в собеседника свои желтые немигающие глаза, – рассказывай. Я слушаю.
– Василий Кузьмич, не надо так на меня смотреть. Я ведь не ваша шестерка и пугать меня не надо, – с неожиданной смелостью сказал Маляев.
– Борзеешь, доцент?
– Я понимаю ваши возможности в отношении меня. Но у меня есть перед вами четкие обязанности. Мы все обсудили, как это говорится, на берегу. И вы прекрасно помните, о чем мы договаривались. Так что по понятиям я совершенно чист.
– Ишь ты, слова-то какие знаешь. «По понятиям».
– Сейчас так даже в Кремле говорят.
– Но не в Министерстве же культуры, Аркадий Сергеевич, – перешел вдруг на нормальную речь хозяин дома. И как ни в чем не бывало, крикнул кому-то в глубину дома, – Верочка, солнышко, нам кофейку и все прочее.
Маляев улыбнулся. Впрочем, надо сказать, он выдерживал марку из последних сил. Внешность у хозяина дома была весьма выразительной и соответствовала его возможностям.
– Итак, Василий Кузьмич, докладываю. На стройплощадке нашли вход в подземелье. Но того, что мы ищем, ни Кузнецов, ни Тонков не нашли. После этого, Тонков велел своим работягам забетонировать стену.
Василий Кузьмич, похоже, был в курсе всего и прекрасно понял говорившего.
А Маляев продолжал.
– Тогда Муртазов бросился к дому профессора и чего-то там обнаружил. Прибежал ко мне, взял мою охотничью собаку и, ничего не объясняя, кинулся проч. Я сразу понял, что профессор куда-то пошел, и Муртазов хочет выследить его с помощью собаки. Я сразу отзвонился вашей команде. Она была наготове в своей «Газели».
Ребята поехали. Я им перезвонил. Они сказали, что ведут Муртазова и отзвонятся сами потом, чтобы я их не отвлекал. И потом, звонок мобильника может прийтись им некстати.
Я понял, и не звонил.
А потом прошло некоторое время и пропали все. И Муртазов, и ваши ребята. Сегодня меня вызвали к владыке и расспрашивали об этом деле весьма дотошно.
– Ментяры, суки рватые, – не удержался от реплики хозяин дома.
– Вы правы, Василий Кузьмич. Генерал ментовский так и представляется. Но и епископ больше похож на опера, а не на служителя Божьего.
