Ордер на убийство (сборник) - Шекли Роберт (читать книги онлайн бесплатно регистрация TXT) 📗

— Я обнаружил это на стене в конторе ресторана; не думаю, чтобы кто-нибудь за все годы хоть раз взглянул на эту фотографию. Крупный мужчина в центре — первый хозяин ресторана, основавший его в 1885-м году, когда и был сделан снимок. Всех остальных на фото никто не знает. Но вглядитесь внимательней в эти лица.

Я послушался и сразу понял, что он имел в виду: одна из физиономий на снимке как две капли воды была похожа на ту, в объявлении о розыске. Такое же поразительно длинное лицо, такой же лошадиный подбородок, по ширине чуть ли не равный скулам. Я взглянул на Айрина.

— Кто это? Его отец? Дедушка?

— Возможно, — ответил он неохотно. — Конечно, это не исключено. Но не слишком ли он смахивает на того парня, за которым мы охотимся? И посмотрите, как он ухмыляется! Так и кажется, будто он специально устроился снова на работу в ресторан Хэринга в 1885-м году и теперь оттуда, из прошлого, насмехается надо мной!

— Инспектор, — сказал я, — то, что вы рассказали, необычайно интересно и даже захватывающе. Поверьте, вы полностью завладели моим вниманием, и я никуда не тороплюсь. Но я не совсем понимаю…

— Вы ведь профессор, не так ли? А профессора — народ сообразительный, верно? Я ищу помощи всюду, где могу ее найти. У нас накопилось с пяток нераскрытых дел вроде этого — люди, которых мы, безусловно, должны были поймать, и притом без труда! Вот еще один — Уильям Спэнглер Грисон. Слышали когда-нибудь это имя?

— Еще бы! Кто же не слышал о нем в Сан-Франциско?

— Это точно, его хорошо знали в обществе. Но известно ли вам, что у него за душой не было ни цента собственных денег?

Я пожал плечами.

— Откуда мне знать? Я был уверен, что он богат.

— Богата его жена. Полагаю, из-за этого он и женился на ней, хотя люди болтают, что она сама за ним гонялась. Она намного старше его. Я беседовал с ней: женщина со скверным характером. Он молод, красив и обаятелен, но, по слухам, очень ленив; вот почему он на ней и женился.

— Я встречал его имя в газетных столбцах — в театральной хронике. Кажется, он имел какое-то отношению к театру?

— Всю жизнь он питал страсть к сцене, пытался стать актером, но не смог. Когда они поженились, она дала ему денег, чтобы он мог ездить играть в Нью-Йорк; это сделало его на некоторое время счастливым. Он летал на Восточное побережье на репетиции и загородные пробные спектакли. Там он сблизился с молоденькими смазливыми актрисами. Жена наказала его, как маленького ребенка. Притащила его обратно сюда, и с той поры — ни цента на театр. Деньги на что-нибудь другое — пожалуйста, но он не мог купить даже билета на театральное представление: он был провинившимся мальчиком. Тогда он сбежал, прихватив с собой 170 тысяч ее долларов, и с тех пор о нем ни слуху ни духу. И это противоестественно, потому что он не может — понимаете, не может! — быть вдали от театра. Он давно уже должен был объявиться в Нью-Йорке — под чужим именем, в парике, с усами и прочей ерундой. Мы должны были поймать его несколько месяцев назад, но не поймали; он тоже как в воду канул. — Айрин встал с кресла. — Надеюсь, вы говорили всерьез, что не торопитесь, потому что…

— Вообще-то, конечно…

— …потому что у меня назначена встреча для нас обоих. На Пауэлл-стрит, возле Эмбаркадеро. Пойдемте.

Он вышел из-за стола, взяв лежавший на краю большой конверт. Я заметил, что конверт был с обратным адресом нью-йоркского полицейского управления и предназначался Айрину. Инспектор направился к дверям не оглядываясь, словно не сомневался, что я последую за ним. Внизу, возле дома, он сказал:

— Мы можем взять такси — вместе с вами я смогу за него отчитаться. Когда я езжу один, то пользуюсь трамваем.

— В такой чудесный день, как сегодня, брать такси вместо трамвая — такое же безумие, как идти работать в полицию.

— Будь по-вашему, мистер турист! — сказал Айрин, и мы отправились в путь в полном молчании. Трамвай как раз делал круг, и мы заняли наружные места. Рядом с нами никого не было. Трамвай лениво пополз к Пауэлл-стрит. Стоял типичный день позднего сан-францисского лета, полный солнца и голубого неба; но Айрин мог с таким же успехом ехать в нью-йоркской подземке.

— Так где, по-вашему, находится сейчас Уильям Спэнглер Грисон? — спросил он, уплатив за проезд. — Я запросил нью-йоркскую полицию, и они разыскали его для меня за несколько часов — в городском историческом музее.

Айрин открыл конверт, вынул оттуда пачку подколотых листов серой бумаги и протянул мне верхний лист. Это была фотокопия старомодной театральной афиши, длинной и узкой.

— Слыхали когда-нибудь о такой пьесе? — спросил он, читая через мое плечо. Афиша гласила:

А ниже, крупным шрифтом:

— Ну, кто же ее не знает! — ответил я. — Шекспир, не так ли?

Мы проезжали Юнион-сквер и отель Св. Франциска.

— Приберегите свои шуточки для ваших студентов. Прочтите лучше список действующих лиц.

Я прочел длинный перечень имен; в те давние времена на сцене бывало не меньше народу, чем в зрительном зале. В конце списка стояло: “Участники уличной толпы”, а дальше добрый десяток исполнителей, и среди них — Уильям Спэнглер Грисон.

— Этот спектакль шел в 1906 году, — сказал Айрин. — А вот другой — зимнего сезона 1901-го года.

Он сунул мне в руки вторую фотокопию, ткнув пальцем в самый конец списка действующих лиц. Я прочел: “Зрители на Больших скачках”, мелким шрифтом шла целая куча имен, третьим из которых было Уильям Спэнглер Грисон.

— У меня имеются фотокопии еще двух театральных афиш, — сказал Айрин, — одна от 1902-го года, другая от 1904-го, и всюду среди исполнителей — его имя.

Трамвай остановился, мы вышли из вагона и пошли дальше по Пауэлл-стрит. Возвращая фотокопию, я предположил:

— Это его дедушка. Возможно, Грисон унаследовал от него свою страсть к сцене.

— Не слишком ли много дедушек вы обнаружили сегодня, профессор? — спросил Айрин, вкладывая снимки обратно в конверт.

— А что обнаружили вы, инспектор?

— Сейчас я вам покажу, — ответил он, и мы продолжали путь молча.

Впереди виднелся залив, очень красивый в солнечном освещении, но Айрин даже не смотрел в ту сторону. Мы подошли к невысокому зданию, и он кивком головы показал мне на табличку на дверях: “Студия 16: коммерческое телевидение”. Мы вошли внутрь, миновали пустую контору, затем громадную комнату с бетонированным полом, на котором плотник мастерил переднюю стену маленького коттеджа. Пройдя помещение — инспектор явно уже бывал здесь ранее, — он толкнул двойную дверь, и мы очутились в крохотном кинозале. Я увидел белый экран, с десяток кресел и проекционную будку. Голос из будки спросил:

— Инспектор?

— Да. Вы готовы?

— Сейчас, только вставлю пленку.

— Хорошо. — Айрин показал мне на кресло и уселся рядом со мной. Тоном доверительной беседы он начал: — В этом городе жил некий чудак и оригинал по имени Том Вили — фанатик спорта, настоящий маньяк. Он посещал все боксерские схватки, все спортивные игры и соревнования, все автогонки и дерби, и все они вызывали у него одно лишь недовольство. Мы его знали, потому что он то и дело бросал свою жену. Она ненавидела спорт, придиралась к мужу, а нам приходилось ловить и возвращать его, когда она подавала жалобы на беглеца, не желающего содержать семью. К счастью, он никогда не удирал далеко. Но даже когда мы его ловили, все, что он говорил в свое оправдание, — это что спорт умирает, а публике на это наплевать, и самим спортсменам тоже, и что он мечтает вернуться в те славные и далекие времена, когда спорт был поистине велик. Вы улавливаете мою мысль?..

Я кивнул. Кинозал погрузился во тьму, и над нашими головами зажегся яркий луч света. На экране замелькали кадры кинофильма. Он был черно-белым, квадратным по размеру кадра; движения — отрывистые и более быстрые, чем мы привыкли видеть. К тому же фильм был немой, даже без музыки, и было странно следить за движущимися фигурами, не слыша никаких звуков, кроме жужжания проектора. На экране показался “Янки-стадион” — его общий вид, затем я увидел человека с битой в руках. Камера приблизилась к нему, и я узнал знаменитого бейсболиста Бейба Рута. Он изготовился, ударил битой по мячу и побежал, радостно смеясь. На экране возникла надпись: “Бейб снова совершил это!”, дальше говорилось, что это его пятьдесят первый успех в сезоне 1927-го года и что, похоже, Рут поставит новый рекорд.