Ген поиска (СИ) - Мадоши Варвара (электронные книги без регистрации txt, fb2) 📗
В тот день после беседы с Еленой это сходство казалось мне особенно сильным и вызывало умиление.
Как всегда, наши с камердинером документы не вызвали никаких нареканий: нас пропустили без проблем. Новенькая сотрудница даже попыталась продемонстрировать мне, как пользоваться картотекой, но я вежливо отказался. Мне и так было ясно, где найти сведения обо всех недавних договорах по городскому благоустройству.
Разумеется, полные копии договоров тут не содержались — для этого не хватило бы даже самого огромного хранилища. Но для наших целей было вполне достаточно и кратких описаний контрактов. Там указаны уникальные номера каждого кумпанства, а уж по тем легко найти краткие уставные документы, где, разумеется, указаны и собственники.
Копаясь во всем этом, я особых сложностей не предвидел… Как выяснилось, рано! Во-первых, обнаружилось, что большинство подрядчиков, выполнявших ремонтные работы, принадлежали каким-то третьим кумпанствам, а те — еще другим кумпанствам, причем часто на правах совместной собственности. Увы, даже работа с Бонд не подготовила меня к должности бухгалтера!
(Тут-то я и порадовался, что не пошел по стопам деда, одновременно пожалев, что так мало от него перенял).
А тут еще Прохор наотрез отказался мне помогать, заявив, что его обязанности как слуги заканчиваются на том, что он принес меня сюда, а потом отнесет обратно. «Могу еще снабдить вас водичкой или молоком, — безжалостно добавил этот подлец, — или шерсть вычесать прямо здесь. Не хотите? Ну а я не хочу копаться в пыльных документах, хозяин! В прошлый раз вы меня вынудили это делать, так у меня неделю аллергия не стихала!»
Тут Прохор преувеличивал: от силы три дня. Мне же из-за него пришлось лапами переворачивать многочисленные неприспособленные для этого страницы. Увы, подобная канцелярия редко печатается на хорошей, плотной бумаге.
Занимаясь всем этим, я размышлял об Елене. Почему она не хотела предъявлять на входе свое удостоверение личности? Шпионские игрища такого рода не делали ей чести.
С другой стороны, что мне в ту пору было известно о работе депутата Городского собрания? Ровным счетом ничего — и я отдавал себе в этом отчет. Поэтому я просто сказал себе, что не знаю всех мотивов Елены, не знаю, может ли повредить ее отцу тот факт, что дочь раскапывала в Торговой палате сведения о коммерческих сделках, где отец выступал представителем заказчика… В общем, нашел множество доводов. Мы всегда готовы оправдать того, кто нам симпатичен.
А самой вероятной причиной было то, решил я после нескольких часов, что она попросту свалила на меня самую скучную и неблагодарную работу.
За окнами между тем удлинняющийся февральский день перевалил за полдень. Бьющие в окна косые солнечные лучи так и приглашали вздремнуть. Однако я крепился. Мне хотелось закончить свое небольшое расследование уже сегодня, тем самым доказав Елене, что я ничуть не хвастался.
И… мне, кажется, все же удалось выйти на кумпанство под названием «Хвост и лапы», которое, если я все понял правильно, в основном и управляло этими многочисленными подрядными организациями.
Однако, когда я открыл список фамилий учредителей, мне показалось, что я все-таки задремал на столе. Пришлось даже потрясти головой, отгоняя впечатление полной нереальности происходящего.
Но список фамилий не изменился. Поразительно.
Глава 25
Как красть картины — 8
…Двенадцать или тринадцать лет назад портовые склады еще не представляли собой настолько злачного места, как теперь. Огромный пожар еще не отбушевал, превратив часть их в рассадник преступности и удобное место для мокрых дел. (Кстати говоря, если вы считаете, что дело, которое я описываю, имеет какое-то отношение к пожару, то должен вас разочаровать — и рад бы завершить повествование эффектным аккордом, но увы: поджог случился годом позже, в результате официальной облавы ЦГУП, в результате которой полетели головы, а мой друг Пастухов, наоборот, получил вне очереди должность старшего инспектора.)
Однако уже тогда эти склады считались местом неспокойным, полным, как выражалась Бонд, «криминогенной активности» (фраза, которую она калькировала с условно родного ей галлийского языка — они с матерью переехали в Необходимск, когда Вильгельмине было лет семь). Здесь проворачивались разного рода подозрительные дела, контрабанду принимали и перепродавали, даже особенно не скрываясь; а между складами и лабазами помещались трактиры, где можно было нанять людей для мокрого дела, и хибары, где обитало самое дно человеческое — нищие, эмигранты, пьяницы-матросы, оставшиеся без найма… Хуже, чем Оловянный конец с его заводскими общежитиями!
В общем, трущобы эти стоило бы почистить еще в прошлом веке, однако у городских властей все не доходили до них руки. Сейчас там значительно чище: во многом помог пожар. Чего стоит один-два припрятанных трупа в месяц по сравнению с постоянными миазмами преступлений, растекающимися по всему городу!
Не знаю, стоит ли ждать еще одного такого выгорания, чтобы наш глубокоуважаемый магистрат наконец-то озаботился остатками этого вертепа, или ход прогресса все же сметет его сам по себе… Но я отвлекся.
Итак, на склады я явился для разнообразия своими ногами, без Прохора, но с Пастуховым. Мой верный камердинер не сопровождал меня потому, что в этой среде его легко могли узнать. Мне вовсе не нужна была поножовщина там, где ее легко избежать!
А Пастухов я взял — пригласил — потому, что идти в портовые склады в одиночку было бы откровенной глупостью. Мне, конечно, случалось совершать свою долю безрассудств, но обычно они происходили внезапно, под влиянием момента. Безрассудства, на обдумывание и планирование которых ушло больше суток — это не в характере Мурчалова!
Пастухов, едва выспавшийся после очередного ночного дежурства, оглушительно зевал, хотя день уже клонился к закату, так что теоретически время придавить подушку у него было. Я же держался, стараясь не копировать зевоту — хороши бы мы были, провоцируя друг друга.
Поскольку пришлось обходиться без Прохора, а день выдался более холодным, чем накануне, я изменил своим принципам и надел на лапы подобие сапог (разумеется, оставляющих когти открытыми), а сам завернулся в специальный теплый тулуп с такими застежками, чтобы их — теоретически! — можно было закрепить без посторонней помощи. Сразу скажу, что реклама здесь врала: возможность эта осталась только теоретической, снимать и надевать эту красоту мне всегда помогал Прохор или другой генмод. Собственно, еще одна причина, почему я не люблю одежду для генмодов.
Как и было уговорено, мы встретились с Еленой на углу около склада купца Антипова — тот еще подозрительный делец. Большой пожар его разорил и, я скажу, туда ему и дорога. Но тогда этот склад представлял собой монументальный сарай из толстых посеревших бревен. По требованиям Магистрата рядом был установлен фонарь — впрочем, едва тлевший и постоянно моргавший, — который и облюбовала Елена по своему обычаю.
Вот кому я позавидовал: оперенье у филинов достаточно толстое, а когти холода не чувствуют — все это позволяет даже зимой обходиться без одежды.
— А, Мурчалов, смотрю, вы точно вовремя! — сообщила нам сова.
Как она узнавала время, осталось загадкой, поскольку часов при ней не было видно. Я их, кстати говоря, тоже не носил, хотя деньгами озаботился; однако у Пастухова часы имелись — на оборотной стороне форменной бляхи, которую он носил на шее. Часы — очень важный инструмент полицейского.
— Вовремя, вовремя, — пробурчал я.
— Тогда пойдемте!
На сей раз она, слава всему святому, не стала вещать с фонаря, чтобы слышала вся улица. Нет, она повела нас за угол склада, где у самой земли между бревнами обнаружилась дыра, скрытая плохо пригнанной доской. Снаружи казалось, что доска эта прибита, но под атакой клюва Елены быстро отошла.
Вы когда-нибудь видели, как довольно упитанная сова протискивается в узкую щель? Я вот сподобился первый раз, и был поражен. Никогда бы не подумал, что такое круглое на первый взгляд тело может так вытянуться!
