Пир попрошаек - Худ Дэниел (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
– Сколько? Ну, отвечайте? Много? – Лайам уже кричал во весь голос.
– Господин Ренфорд! Вы забываетесь! – воскликнул торговец.
Голос графа стал походить на утробное рычание льва:
– Если наш разговор и дальше пойдет в этом тоне…
Лайам витиевато и длинно выругался, потом повернулся и побежал.
15
Лайам бежал, и плащ за его спиной развевался, как крылья. Ему страстно хотелось что-нибудь сокрушить. Разбивать ударами кулаков стекла в мелькающих сбоку окнах или сшибать грудью все встречные факелы. Но пока он лишь яростно и с излишним усердием впечатывал в мостовую подошвы сапог. Лайама душил гнев, в голове роились немыслимые проклятия. Где он, этот Окхэм, этот красавец, этот вор, этот гнусный убийца?! Пусть только покажется, и от страшной и скорой смерти ему не уйти.
«Он следил за мной! Он втерся в доверие, он вызнавал все мои планы! Проклятый ублюдок!»
Лайам остановился, наклонился, упершись руками в колени, и застонал. Дом Кессиаса был уже совсем рядом, но идти к приятелю в таком состоянии он, конечно, не мог. Лайам опять выпрямился и медленно побрел дальше. От быстрой пробежки по морозному воздуху его легкие жгло огнем, а лицо просто пылало.
«Все это время негодяй водил меня за нос. Следил за мной и мной управлял, поскольку знал каждый мой шаг. Он пытался уверить меня, что Квэтвел вне подозрений, прекрасно понимая, что этим лишь подогреет мой интерес к барону. Боги, великие боги!»
Гнев Лайама еще не остыл, но способность рассуждать здраво к нему все же вернулась.
Окхэм был просто великолепен. Вот именно – великолепен! Другого тут слова не подберешь. Он вовремя подливал масла в огонь, он очень тонко подбрасывал Лайаму компромат на своих же приятелей – всякий раз с видимой неохотой, делая вид, что его вынуждает к тому стечение обстоятельств. Так Лайаму было рассказано о том, что Ульдерик пытался выкупить камень, и о ссоре супруги графа с Дуэссой, и о сильной тяге барона к игре. Лорд, правда, почему-то не сообщил умнику-квестору, что Рейфу Кэвуду грозит долговая тюрьма, но сам он безусловно слышал об этом. На Штапельном рынке наверняка много судачили о пропавших без вести кораблях.
«Небо! Как весело он, должно быть, надо мной хохотал!» – подумал Лайам и скрипнул зубами. И вдруг ощутил, что у него нервно задергался глаз. Все, хватит в эту сторону думать! Задетое самолюбие следует спрятать в карман. Каким бы дураком он ни выглядел, терзаться не стоит. Пора поразмыслить, что дает ему новое знание. Поразмыслить спокойно и без истерик.
Теперь ему известно, что лорд имеет долги. Ульдерик на прямой вопрос Лайама не ответил, но ничего и не отрицал. Окхэм действительно обременен долгами, и должен он графу. Как же сиятельный лорд попал в долговой капкан? Проигрался в карты? Скорее всего – да. Все эти россказни, что барон страстный игрок, возможно, к Кэтвелу и не относятся. Возможно, любит просаживать денежки совсем не кузен красавца аристократа, а сам красавец аристократ.
Дом, в котором живут Окхэмы, принадлежит госпоже Присциан. Вдова состоятельна, она может позволить себе содержать постоянно проживающего при ней слугу, а Окхэмы – нет, у них слуги приходящие (если судить по тому, что двери вечерами открывает Дуэсса). Во время игры в карты деньги у лорда кончились, и он, как и кое-кто из играющих, вынужден был призанять. Но кое-кто денежки отдал, а отдал ли их сиятельный лорд?
Новая мысль сверкнула в мозгу Лайама так неожиданно, что он даже высказал ее вслух:
– Лорд плутовал!
Плутовал, но не ради собственной выгоды. Он играл на чужой карман. Играл, постоянно атакуя – неутомимо и безрассудно. Растрачивая свои силы, он ослаблял других игроков, не трогая лишь Ульдерика. И в каждой партии граф выходил победителем и забирал банк.
Лайам удовлетворенно кивнул, но решил пока что об этом не думать. Все равно плутовство лорда недоказуемо и, в общем-то, не имеет отношения к делу.
К делу… Внезапно Лайам понял еще кое-что. Детали связались.
Камень у Окхэма. Окхэму нужны деньги. Окхэм все знает о Дезидерии и на встречу с Кэвудом не явился.
«Фануил! – отчаянно взметнул спою мысль к небесам Лайам. – Немедленно лети к «Трем лисицам»! Лети как можно скорее!»
«Да, мастер. Уже лечу».
Спокойный ответ дракончика его отрезвил и удержал от новой истерики. Лайам остановился и трижды вдохнул и выдохнул воздух, потом распрямил плечи. Теперь он точно знал, куда направился Окхэм. Неясно было другое – что ему следует по этому поводу предпринять?
Подходя к дому Кессиаса, Лайам отметил, что Даймонд накрыт попоной. Да, Бурс – это все-таки Бурс. Он ласково погладил коня по морде, потом толкнул дверь и без стука вошел.
Кессиас и Грантайре стояли с чашами у камина. Они одновременно обернулись к нему.
– Какие новости, Ренфорд? – Эдил, улыбнувшись, кивнул. – Госпожа Грантайре мне кое-что тут рассказала. О вашем бароне и о чародее, с которым мы познакомились днем.
Грантайре не обратила внимания на то, что ее неверно титуловали.
– Мне пришлось все объяснить, – сказала она Лайаму с извиняющейся улыбкой.
– Вот и прекрасно, – быстро сказал Лайам. – Но загвоздка не в Квэтвеле. Главная загвоздка теперь – сам лорд.
И Лайам принялся последовательно излагать все, что ему буквально в последние минуты открылось, но вот странность чем больше он говорил, тем менее убедительными казались ему его собственные слова. Выводы Лайама опирались на довольно шаткие факты, которые можно было по-разному истолковать. Ульдерик, например, не признал открыто, что Окхэм – его должник. А лорд мог наталкивать Лайама на какие-то подозрения в отношении участников вечеринки вовсе не для того, чтобы сбить расследование с истинного пути. Даже упоминание о перерезанной глотке несчастного нищего ничего, в общем-то, не доказывало. Нет никакой гарантии, что об этой подробности лорд не узнал от Лайама, о чем сам Лайам забыл.
Эй, квестор, так ли уж ты уверен, что все тут тобой нагороженное отвечает действительности? Отвечает или не отвечает, но дело зовет к каким-то шагам. Эта версия побуждает к тому – в ней больше смысла, чем во всех других, вместе взятых. Однако, поглядывая на Грантайре и Кессиаса, Лайам вновь начинал сомневаться в себе.
«Единственный приятный, порядочный человек в компании картежников и задир. А я хочу нанести удар именно по нему!»
Волшебница явно была не готова высказывать какие-то мнения. Она выжидательно смотрела на Кессиаса. Тот подошел к креслу, уселся в него и тяжко вздохнул. Он покачал головой, но не в знак отрицания, а лишь выражая степень своего потрясения.
– Да, – выдохнул он наконец. – Это, конечно, да.
– Не уверена, что я все правильно поняла, – нерешительно заговорила Грантайре. – Зачем Окхэму красть камень? Он ведь и так принадлежит ему.
– Нет, – пустился в терпеливые объяснения Лайам. – Кристалл принадлежит госпоже Присциан. Возможно, Окхэм когда-нибудь и унаследует его, но… но только через жену, да и когда еще это будет. А деньги ему нужны прямо сейчас. Он говорил, что собирается ехать в Торквей, потому что жена его слишком тяжело переживает случившееся. Но забота о здоровье жены, скорее всего, только ширма. Истинная причина отъезда – камень, который лорд намеревался сбыть вдалеке. Правда, теперь, я думаю, он хочет продать его Дезидерию.
«Интересно, сколько билетов Окхэм заказал до Торквея? – скользнуло у него в голове. – Бьюсь об заклад, что один!»
– Мы должны его остановить, – решительно сказала Грантайре. – Дезидерий не должен заполучить камень!
– Да, – отозвался Кессиас. – Да.
Он встал и повернулся к Лайаму.
– Что мы предпримем?
– Трудно сказать, – Лайам нахмурился. Ему не нравилось на ходу разрабатывать планы, но – делать нечего – обстановка требовала того. – Я думаю, лорд сейчас направляется к Дезидерию или уже находится у него. Так это или не так – мы скоро узнаем, от вашего человека или от Фануила. Если Окхэм действительно встретится с магом, мы попытаемся их обоих арестовать.
