Джулиана, или Ведьминские козни (СИ) - Кальк Салма (библиотека книг TXT) 📗
— Приходи в «сигму», а уж пьянствуем мы тут или еще что делаем — сам увидишь.
Не успел он отключиться, как дверь распахнулась, и Адриано одной рукой втащил в комнату Катарину, а в другой руке сонно моргала глазами хорошенькая девочка лет пяти. Абсолютно такую же девочку держал на руках шедший следом Фелицио, а за руку Катарины держалась еще одна девочка, лет девяти-десяти.
— Шеф, отчитываюсь: девушка и дети доставлены, без повреждений. Уроды очнутся к утру, они видели, кто их бил и опознали нас, но Катарина снимала все на телефон, и там отчетливо видно, что они первые начали. Куда их теперь?
— Как куда — спать, конечно! — Анна подскочила, заглянула в лицо одной младшей девочке, другой… — Дети, есть хотите?
— Хочу, — прошептала старшая девочка, и мгновенно была усажена перед тарелкой с бутербродами и сладостями.
— Вообще, на кухне есть и суп, и еще что-нибудь, принести? — Анна была готова сама бежать на кухню.
— Нет, госпожа, спасибо вам, нам бы и вправду поспать! — всплеснула руками Катарина.
— Сейчас я могу дать вам только одну большую комнату, там кровать и еще есть диван, а завтра посмотрим, — Анна уже взялась за телефон и давала указания.
Суматоху отлично дополнил появившийся отец Варфоломей.
— Дети мои, и какого рожна вы все здесь полуночничаете? О, какая необыкновенная компания! — он обвел взглядом ночное сборище.
Правда, картинка была так ничего себе. Адриано с рассаженной скулой. Прижавшаяся к нему Катарина. Хлопавшие глазами младшие девочки. Фелицио с разбитым носом. Анна, хлопотавшая вокруг старшей девочки. Замершая и старавшаяся слиться с обивкой кресла Асгерд. Ухмыляющиеся Лука, Марко и Гаэтано. А также хмурый Лодовико и Элоиза, прячущая улыбку за бокалом.
— Располагайтесь, отец Варфоломей, — улыбнулась Элоиза. — Не желаете поздний ужин?
— Не поверите — желаю! Я читал один необыкновенно интересный текст, но, впрочем, лучше я вам завтра его покажу, остальные олухи его все равно прочитать не смогут, потому как он на латыни, и как-то не следил за временем. Поэтому не откажусь подкрепиться, — он принял у Гаэтано тарелку и бокал, благословил его и принялся за еду.
Тем временем старшая девочка сказала, что не сможет съесть больше ни крошки, подошла вновь вызванная Анной Роза и увела семейство спать. Адриано и Фелицио отправились проследить, чтобы все было в порядке, и помочь донести младших.
Стало потише.
— Так вот, драгоценный ты наш Варфоломей, слушай внимательно и не говори, что не слышал. Мы рискнули оторвать тебя от твоих высокоученых занятий только потому, что у нас тут обнаружилась дама, которая утверждает, что она высококлассный реставратор живописных полотен со специализацией по эпохе Ренессанса. Не нужен ли тебе для какой-нибудь надобности такой специалист?
— И откуда ты взял такую даму посреди ночи? — полюбопытствовал Варфоломей.
— Сама завелась, — мрачно ответил Лодовико.
Элоиза еще подумала, что если бы они тут сидели тесным мужским кругом, без нее, без Анны и без Асгерд, Лодовико выразился бы куда эмоциональнее.
— Дочь моя, это вы реставратор? — обратился монах к Асгерд.
— Да, это я, — абсолютно безэмоционально ответила она.
— Сын мой, что ты сделал с этой девочкой, она же еле шепчет! Дочь моя, что вы пили нынче вечером? Как ничего? Лодовико, ты болван. Лука, налей девочке коньяка и дай сюда лимон… ну и еще что-нибудь.
— Благодарю вас, не стоит, — тихо и твердо проговорила она.
— Голод и усталость — плохие советчики, дочь моя. Даже если вам и выпали в жизни испытания, это не повод устраивать их себе еще и самостоятельно. Как вас зовут?
— Асгерд. Асгерд Юханна Перссон.
— Где вы учились?
Тем временем Лука поставил на столик возле кресла Асгерд бокал, приборы и тарелку с закусками, и вторую со сладостями.
— Я окончила Стокгольмский университет, а после стажировалась в Париже, Лондоне и Вене.
— А вы ешьте, ешьте. Даже если вы нам и не подойдете, то это не повод вас сегодня не кормить, — Варфоломей протянул Марко бокал и тот проворно его наполнил. — Скажите, дочь моя, какого вы вероисповедания?
Если вопросы об образовании отторжения не вызывали, то тут Асгерд воззрилась на монаха в изумлении.
— В смысле? Что ли в какую церковь я хожу? А ни в какую, я обычная безбожница. То есть, меня в детстве окрестили, как положено, но никаких преимуществ я в этом не вижу.
— Ну и зря. Вот и остались без водительства, а самой ума не хватило, чтобы никуда не вляпаться. Лодовико, я правильно понимаю, что девушка вляпалась?
— Именно так, — с удовлетворением подтвердил Лодовико.
— Можно подумать, — в Асгерд пробудилось какое-то подобие жизни, она даже привстала, глаза ее сверкали. — Этот подонок Микелаччо и вся его компания исправно ходят к мессе, и что? Стали они от этого лучше? Да ничего подобного!
— Так скверна-то в них не от Господа, а от них самих, месса сама по себе ничего человеку не даст, как и затверженные с детства слова, это ж еще и самому нужно подумать и над собой поработать! Ладно, дочь моя, если не сбежите, еще поговорим. Лодовико, отправляй уже ее спать, завтра разберемся!
— А можно просто воды? — вдруг спросила Асгерд.
— Да сколько угодно, — Лука с полупоклоном подал ей стакан.
Анна взялась за телефон и в очередной раз вызвала Розу. Та через некоторое время появилась и забрала Асгерд, вскоре следом отправились Гаэтано и Лука с Марко.
— А теперь, когда все лишние уши удалились, расскажи уже, что происходит, и куда ты меня опять втягиваешь, — Варфоломей протянул бокал, Марко проворно его наполнил.
— Сейчас…
Лодовико глотнул коньяка и закашлялся. Выругался. Элоиза и Анна снова засмеялись.
— Не сквернословь чрезмерно, сын мой, язык отвалится.
— Да ну тебя, — отмахнулся Лодовико. — История-то простая. Жил-был один молодой идиот, который хотел стать знаменитым режиссером. Родители у него не бедные, поэтому выучили его, как он хотел, да вот только способностей не было ни на грош, и ни диплома нормального он не получил, ни больших денег не заработал. А хотел, очень хотел. Тогда он решил, что больше заработает, снимая порно. Но для этого нужен, гм, специальный контингент участников. И его познакомили с Микелаччо, у которого девки — одна из основных статей дохода. На всяких уровнях — и просто разовые услуги, и сопровождение на мероприятиях и в поездках, и фотостудии, и кадровое агентство, через которое он себе кандидаток и находит. Поэтому он легко включился в кинобизнес и все жили бы себе счастливо — ну, кроме наших сегодняшних гостей. Да вот только захотелось нашему, мать его, убогому от рождения герою луну с неба, то есть снять сцену с кучей девок в красивом помещении, а не в его заштатной студии. К несчастью, наш урод приходится каким-то ну очень дальним родственником кардиналу Бертоне и как-то раз в его свите был тут у нас. И вот тут-то он и вспомнил про наш атриум, задница собачья, и решил, что это самое лучшее в городе место для его паскудных съемок. Решил, понимаешь ли, что если посадить в наш беленький фонтан кучу голых девок, то они удачно дополнят имеющуюся мраморную. И ясен пень, он понимал, что если придет, как положено, и спросит, то пошлют его далеко и недвусмысленно, а ему ничего не останется кроме как утереться и пойти. Тогда он пошел к своему именитому родственнику и сказал все, как есть. Ну, кроме того, что именно он там хочет снять. Он почему-то перед такими родственниками не афиширует, что снимает порно. В итоге, когда сегодня вечером к нам в отдел по связям с общественностью поступил звонок из приемной Бертоне с просьбой предоставить на три-четыре часа помещение, никто ничего не заподозрил. Более того, секретарь попросил не афишировать, что это будет съемка, и обитателям дворца ничего не говорить. На звонок ответила Сильвия Полетти — знаете такую?
— Дура, — припечатала Анна.
— Это что ли та дивная барышня, которая вечно влипает в какие-то странные истории? — нахмурилась Элоиза. — Которая случайно портит экспонаты, которая вкладывается в какие-то сомнительные финансовые проекты в интернете и теряет все деньги, которая всегда падает со всех лестниц и к которой всегда вяжутся все сомнительные мужчины в городе?
