В поле зрения (СИ) - Айдарин Николай (книга регистрации txt) 📗

— Что? — я попытался продрать глаза. Голова всё ещё болела после вчерашнего применения способностей. Хотя, может быть, это было похмелье, но я вроде выпил только чуть-чуть.

— Ниточка сработала, говорю! — радостно сказал он, бесцеремонно сдёргивая с меня одеяло. — Один мой человек проследил за Алексеем! У нас есть адрес! Давай, поднимайся, времени не так уж и много до рассвета, надо постараться успеть.

Я тут же проснулся, быстро оделся и ополоснул лицо холодной водой.

Джон с парнями уже ждал меня в гараже, все были готовы сорваться с места. Выглядели они все спокойно, я же сильно нервничал до дрожи в коленях.

— Расслабься, всё будет нормально, — хлопнул меня по спине Джон. — Выдвигаемся!

Мы расселись по машинам, я сел в ту же, что и Джон, и мы выехали на улицу, миновали автоматические ворота и стали быстро набирать скорость.

Небо было чистое и ясное, но было здорово холодно, мелкие лужи на улице уже замёрзли. Тусклые холодные звёзды мрачно глядели на нас сверху, и лишь жёлтая полная луна, больше похожая на головку сыра, освещала нам путь. Фонарей почему-то не попадалось здесь.

— Вот, держи, — Джон с переднего сидения протянул мне что-то блестящее и тяжёлое.

Я взял это в руки и обнаружил, что держу американский револьвер, серебристый, гладко отполированный и тяжёлый, тяжелее того, что был у меня до этого.

— Я видел, как ты с ним управлялся, — пояснил американец. — Он тебе подходит.

— Нет, спасибо, — я с сожалением отдал ему револьвер обратно. — Я не могу стрелять в людей из такого оружия.

— Гуманист предпочитает базуку? — усмехнулся Джон, но оружие он забрал. — Как хочешь, но противник не разделяет твоих взглядов.

— Как-нибудь справлюсь.

— Тогда возьми это.

Он протянул мне ещё один свёрток, такой же тяжёлый, но бесформенный.

— Ещё одна пушка? — я стал отталкивать свёрток обратно, но Джон таки всучил его мне.

Я развернул его, движимый любопытством, и с приятным удивлением нашёл там завёрнутые в пакет бутерброды с маленькой бутылочкой кефира. Желудок тоже обрадовался свалившемуся счастью, так что я быстро умял всё это, запоздало подумав, что я ни с кем не поделился.

— Мы уже ели, — отмахнулся мужик, сидящий рядом со мной.

Я пожал плечами — раз я был здесь единственным голодающим, значит, ничего страшного.

— Теперь я их обязан порвать голыми руками, — довольно проурчал я.

Мы не поехали в город, а двинули на север, огибая Питер по широкой дуге. Встречных машин почти не попадалось, время было позднее, ну или раннее, зависит от того угла, под которым на это смотреть. Я снова попытался дозвониться до Анны (попросил при этом телефон у Джона, поскольку мой сейчас наверняка уже побывал в утилизаторе), но телефон на даче включил автоответчик. Что ж, делать нечего, и я продиктовал сообщение:

— Анна, если ты там, то я хочу, чтобы ты знала. Наумов похитил Сашку и подставил меня. Мы нашли его логово и сейчас едем туда. Я всё понимаю, но всё-таки попрошу тебя о помощи. С тобой у нас значительно больше шансов на успех, особенно если Наумов приведёт тяжёлую артиллерию в виде Алексея. Мы можем накрыть всю контору разом, Наумов сейчас как раз там, а Алексей спит у себя дома. Это наш шанс, и сейчас не время трусливо сидеть в стороне.

Я отключился. Анна боится Наумова, боится Алексея. Я тоже боюсь, но у меня нет выбора, а когда человека лишают выбора, он будет действовать до конца, каким бы он ни был, поскольку у него нету других вариантов. Наумов давил и давил на меня, теперь я намеревался выложить все карты на стол и заставить его поплатиться, если это возможно, конечно. Он думал, что я сломаюсь. Он ошибся.

— Кому ты там всё названиваешь? — спросил Джон. — Эта Анна — твоя подружка?

— Так, одна знакомая из числа тех, про которых я тебе говорил вчера. Если бы она пошла с нами, она бы здорово помогла нам.

Джон усмехнулся, но промолчал. Сказать мне тоже больше было нечего и некому, так что мы и поехали почти до самого логова в полном молчании, каждый думал о своём. Я не лез им в мозги — мне хватало собственного роя мыслей. Я снова смотрел назад, уже в который раз. Что меня привело к этому? Месяц назад я был обычным следователем, расследовавшим вполне рядовые убийства. Мне попалось ещё одно, и я столкнулся с Наумовым. Я его привлёк своей биографией и попал в его поле зрения, а затем всё пошло кувырком. Я угодил в больницу, мне чуть не сломали рёбра, но это меня не остановило. Любой другой бы на моём месте забил бы на дело, особенно когда ему хорошенько наподдали, но только не я. Я чуть не был расстрелян на складе, а затем дважды чуть не сгорел, снова оказался ранен, но и тогда я не отступил. Я выжил в бандитской перестрелке, затем пережил ещё одну драку в торговом центре. Своими действиями я только всё больше и больше привлекал внимание Наумова к себе, что, наконец, привело меня к такому печальному итогу: я весь изранен, у меня постоянно болит голова, я вне закона, и мне грозит расстрел, а мой брат находится в плену у человека, в поле зрения которого я умудрился попасть. Только из-за этого! Готов поспорить, что если бы он при нашей второй встрече в участке отнёсся бы ко мне по-другому, не проявлял такого внимания, то ничего бы этого не было. Или нет, стоит смотреть в корень проблемы — если бы у меня была биография чуть похуже, как у всех, то ничего бы не случилось. Так это что же получается — мне следовало работать хуже?

Чёрт.

Спустя минут двадцать мы подъехали к назначенному месту. Логовом Наумова оказался заброшенный после перестройки НИИ на севере города, рядом проходила старая железная дорога, уже лет двадцать как ржавеющая. Но здание было построено на совесть, крепкие кирпичные стены стояли незыблемо, не собираясь поддаваться влиянию времени. Вот советский бетонный забор давно сдался и проломился в некоторых местах, но новые хозяева заботливо перекрыли прорехи металлической сеткой и обновили колючую проволоку сверху, а так же повесили повсюду большие знаки «Внимание! Частная территория! Вход строго запрещён». Конечно, нас это не остановило.

Мы вышли из машин, и Джон стал координировать действия.

— Значит так: оба водителя остаются здесь и ждут, когда мы вернёмся. Остальные идут со мной, вот наушники с микрофонами, если что, предупреждаем по ним об опасности.

Один из команды налётчиков достал из небольшого пакета кучу скомканных проводов и стал раздавать нам. Я взял своё устройство, воткнул маленькую таблетку в ухо, а другой конец провода закрепил на воротнике куртки — микрофон. На середине провода болтался небольшой коробок с батарейкой и передатчиком сигнала.

— Радиус действия у них небольшой, — предупредил мужик. — Но нам хватит.

— Всё, пошли, — скомандовал Джон и повернулся к водителям. — А вы прячьте машины.

Водители послушно кивнули, сели в машины и отъехали за находящиеся неподалёку земляные кучи так, что их стало не видно. Мы подошли к одному из участков с металлической сеткой, и один из подчинённых Джона достал длинные ножницы по металлу и быстро перекусил с десяток звеньев по вертикали. Этого оказалось достаточно для того, чтобы каждый из нас смог пролезть сквозь дырку на другую сторону, пока он держал один из краёв отогнутым. Потом я помог пролезть и ему самому.

Охраны вокруг трёхэтажного здания, казавшегося давно заброшенным, не было, как не было наружного освещения, собак или сигнализации, которые, как мне казалось, должны быть везде, где есть что охранять. Когда мы подошли к зданию НИИ поближе, я узнал его — о нём в городе ходили байки, что в нём обитают призраки и пугают до усрачки всяких, кто пытается проникнуть внутрь. Люди говорили, что в доме зажигается свет, слышатся звуки, будто кто-то ходит или разговаривает, раздаются страшные крики и прочая чепуха, которую я теперь знал, как объяснить — это постарался Наумов, быстренько создал подходящую репутацию у дома, и ему не составило труда её поддерживать. Большинство окон у дома были целые, но почти все запылились и помутнели настолько, что казались почти белыми. На некоторых висели пожелтевшие простыни. Зелёные обшарпанные двери, как оказалось, были надёжно заперты, большинство даже завалены мусором. Я бы растерялся — куда идти? — но весь наш отряд уверенно подошёл к ближней двери вслед за Джоном.