Танго дьявола - Эрве Жюбер (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
Роземонд обогнал их. После захода в таверну «Две саламандры» он придумал способ, как заблокировать машины. Опустился на колени и взялся за маховичок, встроенный в трубу, которая соединяла статистика с моечными машинами перед фильтрами. Повернул его на несколько оборотов.
Завыли сирены, замигали красные лампы. Роземонд продолжал вращать штурвал, ощущая невероятную радость. Величественные декорации напоминали геенну огненную. Маховичок застрял. В трубе открылся лючок.
Он извлек носовой платок с прахом майора Грубера, взял за узел, поднес к отверстию и ментальным приказом развязал его.
— Ваша очередь, майор, — сказал он.
Облачко серой пыли исчезло в трубе. Роземонд закрыл лючок, спустился с мостика и побежал к выходу. Метчики за его спиной ринулись к моечным машинам, но наткнулись на засоренные фильтры. Послышался приглушенный взрыв, зловещий скрежет. Статистик распался надвое — по стенам ударили молнии. Конвейер скорчился, как раскаленный паук. Потом с невероятным грохотом взорвался.
Он родился, чтобы служить. Чтобы служить людям и их идее справедливости.
Он сжигал, распинал, топил, расчленял, нанизывал и скармливал насекомым сложные существа. Столь же сложные, как и он. Люди всего лишь соединение разных существований, слоеный торт из разных поколений, соединенных тоненькой ниточкой крови, которая именуется мозаичным сознанием. И дело его не было завершено. По улицам Базеля ходило множество преступников. Но он подошел к концу отпущенного ему срока. Тот, кого называли Туманным Бароном, был в нескольких шагах от естественного конца.
Как и предшествовавшие ему братья, он позволил ветру унести себя в квартал Малой Праги, прекрасно сочетавшийся с идеей смерти. Нашел убежище в этом странном здании. Обосновавшись на колокольне, он ждал, разглядывая свои руки. Смерть начиналась с конечностей. А потом добиралась до желудочков его углеродного сердца.
Барон смирился, но знал, что творится в городе. Атмосфера была насыщена электрическими сигналами тревоги. Опасность. Нашествие. Нападение. Пираты. Зеленые облака затягивали муниципальный Катафалк, Дворец правосудия, центральную площадь, квартал Состоятельных, плавучий рынок… Загрязнение, Терроризм. Диверсии. Жертв не было, но милиция не знала, куда направлять силы.
Барон не шелохнулся. Он устал. Его работа завершена. Очередь других…
Самые тревожные новости доносились из коммунального здания. Он едва не отправился туда. Поколение новых метчиков было уничтожено. Дочери и сыновья, пронзенные острием шпаги. Зарезанные дети. Гекатомба. Конец мира. Месть.
Барон не пошевелился. Он устал. Его работа завершена.
Но смерть не спешила. Он решил совершить последний обход святилища и наткнулся на двух приговоренных к смерти, словно они специально явились для встречи с ним.
Женщина была той самой, которая лишила его сознания в аптеке. Мужчину он знал — бесталанный предсказатель, избежавший костра. Барон выполнял две миссии — наказание и защита. Он никогда не чувствовал столь полного согласия с собой, когда в мусоросжигателе одной рукой карал преступника, а другой защищал невиновного.
Но этот невиновный оказался не таким уж невиновным. В его крови присутствовала метка. Его характеристика позволила Барону узнать о его преступлении. И он был свободен в своих действиях, чтобы покончить с этим делом без всякого отлагательства.
Роберта Моргенстерн хотела его перехватить. Барон уклонился от укуса электрического разряда. Она вновь перешла в атаку. Ударом ноги он отбросил ее в неф.
Мужчина держал оружие. И выстрелил. Шесть раз, пока Барон без спешки изучал Мартино, чтобы понять, какое преступление тот совершил. Великим делом основателя была библиотека, самая лучшая в свое время, составление которой ему поручили властители Александрии. Его заперли в потайной комнате здания, чтобы секрет строительства умер вместе с ним. Он провинился в том, что создал шедевр.
В глазах Барона он совместился с далеким предком. Тот сидел в темнице, выкрикивая проклятия врагам на давно забытом языке. Мужчина умер, не расплатившись с долгами. Метка передавалась из поколения в поколение. Кто-то должен был ответить за его проступок.
Моргенстерн контратаковала. Барон уже успел забыть о ней. Электрический укус был ужасен. Он ощутил, как распадается, рассыпается, словно попал в сердце информационной бури, родившей его. Моргенстерн и Мартино бежали к выходу. Несмотря на боль, он собрал последние силы и в два прыжка перегородил им путь.
Он схватил мужчину двумя, четырьмя, шестью руками. У него уже не было времени казнить его, как того требовал закон. Он решил прислушаться к инстинкту и отбросить историческую истину — Барон принял свой истинный облик.
Три огромных вздутия размером с портал с множеством извивающихся щупальцев схватили Мартино и сжали его. Из метчика-титана торчала только голова молодого человека. Самый длинный бич, тонкий, как стальная нить, взметнулся к каменному своду, чтобы обрушиться вниз и срубить голову.
Смерть была близкой.
Стереть метку, устранить человеческую погань — таковы были последние мысли чудовища.
Коса безжалостно упала, как приговор без обжалования.
Роземонду не составило никакого труда выбраться в холл Переписи, но надежды покинуть здание тем же путем не было. Милиция уже примчалась и почти в упор стреляла по нему. Он бросился к первому лифту, уворачиваясь от бетонных осколков, которые свистели у него над головой. Он в любом случае собирался добраться до последнего этажа Безопасности.
Лифт высадил его на шестьдесят девятом этаже, где располагались технические службы Переписи. Три остальных лифта, набитых милиционерами, неслись вверх. Роземонд взбежал на семидесятый этаж по лестнице и стал искать министерский лифт. Он двигался по коридору Криминального отдела, когда на другом конце появились милиционеры. Он нырнул в первую же попавшуюся комнату и стер за собой дверь.
Это был зал заседаний со стеклянной крышей, световым колодцем, уходившим на крышу… Он вспрыгнул на стол, но до потолка достать не смог. Не просить же милиционера подсадить его?
В коридоре слышались выстрелы. Задрожали стены. Роземонд охватил взглядом стол, стеклянный потолок, увидел Виктора-Скелета, который наблюдал за ним из своего угла, где сидел с момента последнего выступления министра безопасности.
— Не будете ли столь любезны подать мне руку помощи? — спросил профессор истории, когда стена под ударами тяжелого оружия начала растрескиваться.
Виктор встал, вспрыгнул на стол, сцепил фаланги и помог Роземонду дотянуться до форточки. Профессор открыл ее ударом плеча, оттолкнулся от гладкого черепа скелета и оказался на стеклянном потолке. Он захлопнул форточку и принялся карабкаться по лестнице, встроенной в бетон.
Виктор вправил череп и фаланги. Уселся за стол и принялся ждать. В стене открылась брешь. Милиционеры ворвались в зал и застыли, увидев скелет. Он раскрыл руки, приветствуя их. Храбрые воины с воем бросились прочь. Впав в панику, Виктор оглянулся, и ему показалось, что он видит в тени чудовище. Он бросился за беглецами на подламывающихся берцовых костях, крича:
— Подождите меня! Не оставляйте! Я боюсь!
Но поскольку скелет был лишен голоса, слышалось лишь бессмысленное и ужасающее клацанье челюстей.
Голем вошел в обсерваторию без стука. Бледные Фулд, Баньши и Барнабит смотрели на него.
— Ну? — нетерпеливо воскликнула колдунья.
Гектор подошел к неподвижному чудовищу и ощупал глиняные ладони, потом влез на табурет и сунул ему пальцы в рот.
— Ничего.
— Как! Железа нет? — выкрикнула Баньши.
— Пиноккио остался с носом, — хмыкнул министр безопасности.
Ребенок в матке медленно вращался вокруг оси. Маленькая девочка с тонкими чертами лица. Она прижимала колени к груди, но голову держала прямо. Она поглядела на Фулда, и тот улыбнулся ей в ответ. Девочка не среагировала.
