В поле зрения (СИ) - Айдарин Николай (книга регистрации txt) 📗
— Молодой человек, Вы к кому? — спросила меня одна дородная тётка с красным, но не зарёванным лицом. — Вы дверью ошиблись!
Она говорила шёпотом, но в тишине её слова были громоподобны. Она схватила меня за рукав и захотела вывести из квартиры, как меня заметил мой напарник.
— Маша, подожди, — голос у него был неожиданно хриплый, тусклый, безжизненный. — Это Коля, мой друг.
Друг. Он никогда не называл меня до этого другом, хотя мы оба знали, что это не нужно. Не напарник, не коллега, не знакомый с работы. Друг.
Маша посмотрела на меня так, будто я был одним из тех, кто ходит по квартирам и втюхивает всем подряд инновационные пылесосы, но, ничего не сказав, отвернулась и ушла утешать одну из плачущих женщин.
Семён подошёл ко мне и знаком поманил меня на лестничную площадку. Мы вышли, он закрыл за собой дверь.
— Семён, я… — начал я, но он меня перебил. На меня он не смотрел — он как будто говорил с крошечным окошком на стене подъезда.
— Сашку твоего похитили.
Я сразу обо всём догадался.
Наумов обещал мне неприятности, если я не соглашусь на него работать — и я получил их. Грязный приём с его стороны — проследить за Сашкой, вломиться в квартиру Семёна и, пока того нет дома, схватить пацана и утащить в машину. Жена Семёна, конечно же, сопротивлялась, отчего получила пулю в лоб. Оттого и бригада скорой сидит без дела — спасать некого. Мёртвым помощь не нужна.
— Когда? — выдавил я их себя.
— Около часа назад. Я был тогда на работе, видел, как ты тыришь патроны для травматики. Меня вызвал врач из скорой, объяснил, что случилось.
Час назад.
Меня прошиб пот.
Наумов знал, что я не соглашусь на сделку, поэтому решил действовать одновременно по нескольким направлениям. Так он был уверен, что я не смогу защитить Сашку. Вот только похитителям помешала одна женщина, почти пенсионерка.
— Как… как это случилось? — ошарашенно спросил я, пытаясь сохранить остатки тактичности. — Они её…
— Нет, — Семён решительно покачал головой. — Она уже пару дней жаловалась на сердце — погода вон как меняется. Ничего, поправится.
Я опешил, уже в который раз.
— Так она — жива?
Семён медленно повернулся ко мне и посмотрел на меня так, будто я только что догадался, что небо синего цвета, а вовсе не зелёного.
— Конечно жива, — нахмурился он. — С чего ты взял, что она мертва?
— Ну, я… — я растерялся. — Пьющие медики за столом, плачущие родственники, везде двери распахнуты…
Мне сразу хоть капельку, но полегчало. Да, то, что Сашка похищен Наумовым — сомнению не подлежало, а вот насчёт жены Семёна я допустил промашку. И хорошо, что я ошибся. Не только потому, что я не хотел, чтобы её смерть висела на моих плечах и истязала меня по ночам, но и потому, что она, чёрт побери, была жива!
Семён слегка усмехнулся, еле заметно. Но я всё же увидел.
— Тогда объясни мне всё, что я перечислил, — попросил его я.
— Дверь взломана, надо замок менять. Ревущие бабы — в большинстве истеричные соседки, ну и парочка её подруг, не обращай внимания. А бригада скорой пьют обычный чай и ждут, пока я соберу её вещи. Они любезно согласились подвезти меня, когда узнали, что предыдущая скорая её уже забрала.
— Похоже, они боятся, как бы тебя тоже не хватил удар, — предположил я.
— Я — язвенник, а не сердечник, — буркнул Семён. — Как прошла встреча с Наумовым? Судя по твоему виду — хреново.
— Верно подмечено, — я прислонился к соседской двери и устало прикрыл глаза. — Он устроил засаду на меня.
Семён тут же обозвал Наумова нехорошим словом.
— Но ты выскользнул, — сказал он.
— Нет, — я покачал головой. — Просто ловушка оказалось несколько больше, чем мне виделось в самом начале.
— И чего он хочет?
— Всё того же. Чтобы я служил ему.
— И что ты будешь делать?
Я пожал плечами.
— Что-нибудь придумаю, — ответил я. — У меня есть пара козырей в рукаве.
Джон и Анна тянули где-то на вальта и даму. Козыри мощные, сильные, если бы не одно но: все остальные козыри были у Наумова. Больше людей, больше средств, больше денег. Сашка в качестве заложника. Алексей, который даже в раненом состоянии заставил Анну бежать. Судьба выдала мне плохие карты.
— Мы вместе что-нибудь придумаем, — сказал Семён.
— Нет! — поспешно ответил я. — Ты в этом не участвуешь! У тебя жена в больнице, ты нужен ей! К тому же, ты почти бесполезен.
— Бесполезен, значит? — тихо проговорил он. — Стариков, значит, в расчёт уже не берёшь, да?
— Я… я…
Я стоял с открытым ртом, пытаясь найти хоть какие-нибудь слова, но на ум ничего не приходило. Слова уже вылетели, и забрать обратно я их не мог. Семён грозно навис надо мной, дыша на меня парами дешёвого коньяка, который он обычно заливал в свою флягу.
— Ты и так уже достаточно пострадал из-за меня, — наконец выдавил я. — Хватит с тебя.
И, чтобы не слушать, что он мне ответит, я быстро сбежал по лестнице вниз. Семён действительно что-то говорил, даже кричал в след. Может быть, умолял меня позволить ему помочь мне, может быть, ругал меня. Лучше бы второе.
Я выскочил на улицу, и мне на секунду показалось, что зима таки пришла, что воздух стал значительно холоднее, но это была лишь иллюзия. Я пошёл прочь отсюда, и мне было плевать, куда идти, ноги сами выбирали дорогу, мозг не участвовал вообще.
Что же мне делать теперь? Выход напрашивался только один — согласиться. Но, раз уж Наумов пошёл на такое, то что ему помешает в дальнейшем не воспользоваться этой же картой ещё раз, чтобы контролировать меня? Я ведь могу отказаться потом работать на него. Я могу нарыть столько компромата на него, что у всех мировых спецслужб потекут слюнки арестовать его. Я могу начать разваливать его организацию изнутри.
Блин, кого я обманываю? Из меня получится плохой Штирлиц. Так что же — честно работать на Наумова?
Я достал мобильник и, пролистав список входящих вызовов, ткнул на искомый номер.
— Ник, — привет! — радостно ответил Джон.
С его стороны раздался какой-то треск, а затем несколько быстрых хлопков.
— Извини, Ник, ты немного не вовремя, — сказал он, и его голос едва не заглушил новых хлопок. — Либо говори быстро… что хотел, либо… давай я лучше перезвоню…
— Мне нужна твоя помощь, — быстро сказал я.
Когда человек стреляет из пушки и одновременно болтает по телефону — ни к чему хорошему это обычно не приводит. Я сам так только что пытался совместить несовместимое.
— Наумов похитил моего брата, — добавил я.
— Наумов — что? — не расслышал он из-за новых выстрелов. — Чёрт, парни! Стреляйте потише, а!
Я повторил.
— Слушай, — сказал он. — Подходи к больнице к главному входу. Там один из моих ребят заберёт тебя и отвезёт ко мне. Всё, я отключаюсь.
Он повесил трубку, которая на краткий миг снова взорвалась пистолетными выстрелами. Похоже, Джон вёл сейчас с кем-то очень оживлённую беседу, и ему лучше было не мешать. Интересно, он там против ребят Наумова выступает, или «макаронники» решили устроить ему вендетту? Похоже, Джону сейчас тяжело — если против него и Наумов, и остальные крупные группировки города одновременно.
Я попытался дозвониться до Анны по тем двум номерам, с которых она звонила мне, но оба номера больше не обслуживались. Наверное, Анна использовала их как одноразовые, чтобы Наумов не мог её вычислить.
Одноразовые. Наумов. Вычислить. Вот блин!
Я стал прямо на ходу лихорадочно разбирать телефон. Какими бы средствами не располагал мой враг, среди них вполне может быть что-то такое, шпионское. Я не знаю, может ли человек, являющийся одновременно политической фигурой средней руки и тем, кто, как оказалось, вполне способен подмять под себя криминальный мир крупного города, раздобыть подобное оборудование для отслеживания людей по сигналу с мобильного телефона, но лучше бы перестраховаться. Я вытащил аккумулятор и SIM-карту из телефона и выбросил всё вместе с аппаратом в ближайшую мусорку. Теперь, если кто попытается дозвониться до меня, то у него ничего не выйдет. Семёну я ясно дал понять, что я не хочу, чтобы он в этом участвовал дальше. Рома ушёл в запой на несколько дней. С Джоном я и так скоро увижусь, если его не пристрелят по пути. Анна совсем скрылась, я даже не знаю, приехала ли она на дачу или нет. Единственные, кому я могу понадобиться — родители. Что они подумают, когда услышат, что я отключил телефон? Что я не хочу с ними разговаривать? Скорее всего.
