Наследник волшебника - Худ Дэниел (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
Кессиас шумно вздохнул и понизил голос:
– По правде говоря, Ренфорд, я и без того сегодня слишком многое слышал, но уж вас-то я выслушаю, и с большим удовольствием, чем других.
Он хмуро поклонился Эластру:
– Прошу прощения, что сорвался на крик. Но все же хоть вы-то должны понять, что этот поединок – несусветная глупость.
Эластр покачал головой.
– Такова ее воля, – сказал он. На этот раз его голос был полон смирения перед неизбежным. Затем хранитель оружия поклонился и бесшумно ушел.
Лайам и Кессиас двинулись к выходу из храма, осторожно пробираясь между молящимися. Мало кто из них поднимал на проходящих глаза, и – вот странность! – в этих взглядах не было негодования, в них читались лишь замешательство и смятение
Лайам знал, что в храме зреет раскол, но он также подозревал, что отнюдь не внутренние распри повергли столь мужественных людей в состояние, близкое к шоку. Очевидно, когда незримая армия явилась на Храмовый двор, здесь что-то произошло, и это “что-то” (наверняка каким-то образом связанное со Сцеволой) так потрясло почитателей Беллоны, что заставило их безотлагательно испрашивать милости или наставлений у грозной богини.
На улице Кессиас дал волю своему гневу. Он погрозил закрытым дверям кулаком и разразился ругательствами в адрес Клотена. Самой короткой и самой пристойной характеристикой в них была тирада: “Заносчивый, злобный, слепой, вонючий ублюдок!” Когда Кессиас остановился, чтобы перевести дыхание, Лайам быстро спросил:
– Вы можете предотвратить бой?
– Нет, – ответил эдил. – Для этого нужно письменное распоряжение его высочества, а чтобы такое распоряжение получить, потребуется самое меньшее два дня. Законы герцогства поединков не запрещают, да и герцог наш неколебимо верует, что поле чести – лучший способ установить, кто виноват, кто прав. Имейте в виду, дело надолго не затянется – противники будут вооружены до зубов, и схватка займет десятка два секунд, не больше. Я не могу приказать им драться на кулаках, и Клотен это знает. Ведь оба храма считают оружие священным, а я не имею права препятствовать отправлению религиозных обрядов. А теперь представьте себе, что устроит Клотен, если его человек потерпит поражение! Примет он это достойно? Я в том сомневаюсь! Он тут же отдаст приказ учинить резню!
– Не думаю, что человек Клотена проиграет. Эластр сказал, что от них будет биться Сцевола, а это – лучший боец из всех, каких я только видал.
– По правде говоря, хорошо, если выйдет по-вашему. Думаю, на Гвидерия я могу положиться – он в случае проигрыша не станет беситься.
Остается только надеяться, что Клотен удовлетворится победой и не станет ничего больше требовать с побежденных.
Кессиас возвел глаза к небу, показывая, что не очень-то верит в великодушие ненавистного ему иерарха, и испустил тяжкий вздох.
– Ну да ладно. У вас какие-то новости, Ренфорд?
– Да, – сказал Лайам, – но хорошими их не назовешь.
Он вкратце рассказал о ходе своих поисков, подчеркнув, что главная версия следствия оказалась обманной.
– Но зато мы, по крайней мере, теперь знаем, почему “Удалец” так поспешно покинул порт, и можем убрать привидение из Муравейника.
Кессиас мрачно улыбнулся.
– М-да, это уже кое-что. Правда, мне теперь предстоит сообщить всем торговцам, доверившим Перелосу денежки, что они могут с ними проститься, ну а вам придется ловить сумасшедшее привидение… о небо!.. я чуть было не сказал – на живца. И мы опять совершенно не представляем, в какую сторону двигаться.
– По-прежнему есть вероятность, что в дело замешан какой-нибудь местный жрец. Но до того, как всерьез пойти по этому следу, хорошо бы получить весточку от вашего мудреца – Саффиана.
– Думаю, ее мы получим завтра. Хотя, по правде сказать, я не очень в эту версию верю. Местным храмам просто незачем в это дело мешаться.
Это древние и весьма почитаемые в Саузварке святилища. Им нечего опасаться, что Беллона их потеснит. Новый храм не переманит к себе даже тех верующих, что поклоняются сейчас богу Раздора, по крайней мере до тех пор, пока интересы Беллоны здесь представляет Клотен. Никто к нему не пойдет. Даже если бы Клотен не был такой задницей – в новом веровании достаточно недомолвок и сложностей, чтобы отпугнуть простых горожан. Да и не простым горожанам лишняя головная боль ни к чему. Что может им дать новоявленная богиня-воительница?
– Однако приходится все же признать, что других зацепок у нас не имеется. Кто еще мог на такое решиться? Самый ловкий вор в Саузварке? Но он убит. Какой-нибудь чародей? Но единственный местный маг похоронен на берегу бухты.
Кессиас задумчиво оглядел стены, ограждающие двор храма Раздора, – массивные, почти крепостные. Интересно, подумал Лайам, насколько мнение эдила предвзято? Он ведь с детства привык почитать таралонских богов и сейчас водил дружбу со многими священнослужителями. Конечно, ему трудно заподозрить кого-то из них в преступном деянии.
И тем не менее подозревать приходилось. Других версий просто не оставалось. Судя по всему, решиться обокрасть храм Беллоны могли только жрецы.
Однако когда Лайам пришел к этому заключению, что-то ему в нем не понравилось. Возможно, сама фраза была неудачно составлена, но построить ее по-другому он так и не сумел.
– Я вот что подумал, – сказал он в конце концов, – может, нам стоит поговорить с Гвидерием?
– Я уже с ним говорил. Он принял этот треклятый вызов. Старик малость погорячился и теперь сам, наверное, сожалеет, но дело сделано. Его не переубедишь.
Эдил посмотрел на Лайама и снова возвел глаза к небу:
– О боги, да о чем это я? Милорда совсем не волнуют какие-то там турниры и поединки! Милорд просто в каждом встречном видит преступника, и ему не терпится выяснить, так это или не так?
Лайам покраснел:
– Вы не можете не признать…
– Ну да, ну да, – отмахнулся Кессиас. – Я знаю, что вы правы. Мы должны выяснить все до конца. Справедливости ради следует пощупать Гвидерия, раз уж сам Клотен сподобился дать вам какие-то показания. Действуйте, я не буду перечить.
– Тогда, может быть, заглянем к нему прямо сейчас?
Пожав плечами, Кессиас пересек площадь и постучался в ворота храма Раздора. Служитель в коричневой рясе и с обнаженным мечом в руках впустил посетителей и вежливо попросил их подождать.
За воротами взорам вошедших предстал во всем своем величии непосредственно храм – громоздкое здание кубической формы с четырьмя башнями по углам; его окружали хозяйственные постройки. Помимо небольшой кузни, птичника и конюшни тут имелись даже просторные вольеры для ястребов. Все это походило бы на поместье сельского дворянина, если бы не кроваво-красный цвет испещренной искусной резьбой облицовки святилища.
Гвидерий вышел из птичника, на ходу обтирая руки о рясу. В аккуратно подстриженной бороде иерарха запуталось перышко. Он поклонился и шумно вздохнул.
– Что, Кессиас, опять пришли меня отговаривать?
– Нет, – печально отозвался эдил. – Раз уж вы уперлись как бык, Гвидерий, значит, уперлись, и мне тут ничего не поделать. Но я был бы рад, если бы вы смогли уделить несколько минут моему другу, квестору Ренфорду.
– Кажется, мы вчера уже виделись. Добрый день, квестор. Вы неплохо владеете дубинкой.
Лайам покраснел.
– Спасибо, иерарх. Я скорее удачлив, чем искусен, но люди частенько путают эти вещи.
Жрец улыбнулся, оценив шутку по достоинству.
– Это правда – особенно в схватке. Вы – офицер? – Иерарх говорил в точности как Кессиас и все южане, слегка глотая окончания слов.
– Нет, скорее ученый…
– Ученый, – внезапно произнес жрец. – Лайам Ренфорд? Чародей? Ученик старого Тарквина Танаквиля?
На миг Лайам смешался, округлив от изумления глаза.
– Нет, – пробормотал он, затем, заметив ухмылку Кессиаса, постарался взять себя в руки. – Нет, иерарх, я вовсе не чародей. Да, мое имя – Лайам Ренфорд, и я действительно живу в доме Тарквина Танаквиля, но старый маг завещал его мне лишь потому, что мы были дружны. Я никогда ничему у него не учился и ничего не смыслю в магии.
