Месс-менд. Роман - Шагинян Мариэтта Сергеевна (книги регистрация онлайн .txt) 📗
- Когда вы заметили покражу?
- Только сейчас! Я был в ресторане, вынимаю бумажник и…
- Когда вы были в ресторане?
- Да говорю же вам, - только что!
- Вы лжете! - перебил его тот же голос, и мужчина, выше всех остальных ростом, подошел к решетчатому окошку. Он указал Рокфеллеру на передвижное зеркальце, нажал кнопку и снял решетку с окна. В зеркале тотчас же отразился полукруг Мойки-стрит с уходящей направо и налево набережной.
- Вы лжете, - повторил он, - наш часовой день и ночь сидит у этого окна. Вы не выходили сегодня из дому.
Артур бегло посмотрел на окно и пожал плечами. Он убедился, что подъезд не отражается в зеркале и что фашисты не могли видеть ни его, ни чистильщика сапог.
- Это только доказывает, - ответил он хладнокровно, - что вы следите за мной, как за врагом. Очень рад, что вы не отрицаете моего главного обвинения.
Человек с металлическим голосом улыбнулся.
- Превосходно, Артур Рокфеллер, - проговорил он насмешливо, - вы упорствуете в занятой вами позиции. Нам ничего не остается, как поверить вам.
Он хлопнул в ладоши. Один из загримированных подошел к стене и стал поворачивать какой-то рычаг. Глаза Вивиан Ортон, следившие за всем происходящим, сверкнули в лицо Артуру, с чем-то, похожим на предостережение.
Высокий человек продолжал:
- Итак, Артур Рокфеллер, вы лишились документов, - вы не знаете, кто эта женщина. Вы не получали наших инструкций. Очень хорошо. Вы должны согласиться с нами в том, что ее надо допросить. К сожалению, она проявила редкое упорство и отказалась назвать нам свое имя и пославших ее людей. Вы разрешите приступить к принудительному допросу?
И прежде чем Артур мог ответить, он еще раз хлопнул в ладоши. В ту же минуту сверху сползли вдоль стен комнаты десятки длинных зеркал, соединившихся своими ребрами в плотный многогранник. Каменные плиты пола с шумом разошлись и спрятались в стену, обнажив круглую стеклянную платформу. Сотни лампочек зажглись огненным ожерельем вдоль стен и потолка. И все это сразу сдвинулось, медленно вращаясь вокруг своей оси. Стены ползли слева направо, потолки крутились вокруг точки купола, поля двигались справа налево, и вся зеркальная комната наполнилась несметным множеством одинаковых людей. Они кишели в стенах, наверху, внизу. Они были обращены к Рокфеллеру в профиль, лицом, спиной, они бежали по потолку, они стояли головой вниз в зеркальном полу, причиняя ему острую дурноту. Он хотел побежать - и потерял равновесие, сделал два шага и закрыл глаза, чувствуя себя внезапно заболевшим морской болезнью.
Между тем движение зеркал становилось все быстрее и быстрее. Уже давно все заговорщики, кроме одного, спрятались на лестницу, оставив свистящие зеркальные многогранники мчаться с двумя одинокими мужчинами, - Артуром, стоявшим закрыв глаза, и высоким человеком, двумя руками державшим голову Вивиан Ортон. Он не давал ее векам упасть на глаза. Несчастная глядела на зеркальное кружение, побледнев, как смерть, с приступами невыносимой дурноты. Еще секунда, и в зрачках ее сверкнуло безумие.
- Имя! - крикнул ей в уши высокий человек.
Вивиан стиснула зубы.
- Хорошо! - угрожающе промолвил он и кивнул на лестницу. Тотчас же раздался легкий свист. Столб с пленницей стал вращаться в обратную сторону, а в зеркалах отразились тысячи игл, обращенных остриями к глазам пленницы. Веки ее судорожно затрепетали, но человек оттянул их на лоб и, вынув шарики, вкатил их ей в глаза, укрепив веки над глазными яблоками.
Между тем Рокфеллер снова открыл глаза. Перед ним несметным полчищем справа, снизу, сбоку проносилась все одна и та же картина: несчастная девушка, привязанная к столбу, с обезумевшими глазами, и черный человек с тысячью игл, направленных в ее зрачки.
Артур рванул и высвободил руки, схватил револьвер, и в ту же секунду тысячи людей вокруг него выхватили револьверы. Страшное исступление овладело им, волосы стали дыбом, и в припадке невыносимого ужаса он разрядил револьвер в черных двойников раз - два - три - четыре!
Раздался треск зеркал и дикий человеческий крик. Лампы потухли. Зеркала остановились. У его ног лежал убитый фашист.
В ту же минуту в комнату кинулись загримированные, схватили упавшее тело и вытащили его на лестницу. С резким стуком упала железная дверь.
Медленно приходя в себя, Рокфеллер обвел глазами комнату. Он убил человека! Перед ним на столбе висела Вивиан со вздутыми веками над стеклянными глазами. Она была без сознания. Он кинулся к ней, разрывая веревки руками и зубами, снял ее безжизненное тело, усадил в кресло. Он вынул шарики из ее распухших век, гладил ей голову, называл ее всеми ласковыми именами, какие только могут прийти на язык женоненавистнику, как вдруг, подняв глаза к потолку, он вскрикнул. Там загорелось странное белесоватое пятно, и в ту же минуту все члены Артура сковала непреодолимая сонливость. Зевнув так, что хрустнули кости, он затрепетал, склонил голову на плечо спасенной им женщины и через секунду погрузился в непробудный сон.
44. ТОКСОВСКИЙ ЛЕС
Последний поезд на Токсово, пограничный пункт Финляндской железной дороги, отходил поздно ночью. Сотня женщин с пустыми ведрами из-под молока ринулась в вагоны, гогоча, как гусиное стадо. Мало кто мог протиснуться в их гущу, не вызвав целого дождя крепких ругательств. Поэтому три дачника в темных дождевых макинтошах и низко надвинутых на глаза фетровых шляпах предпочли остановиться в проходе, нерешительно перешептываясь между собой на чужом для женщин языке.
- Динь-динь-динь, третий звонок!
Колеса звякнули под вагонами, поезд пополз от станции, вдруг на перроне раздались отчаянные вопли.
Красивый белобрысый финн в национальном костюме, с огромной трубкой в зубах, со всех ног мчался вдогонку поезду. Он размахивал руками, выл, не вынимая трубки изо рта, и подпрыгивал, как кенгуру.
Женщины столпились у окон, помирая с хохоту.
- Эй, ты! - кричали они ему. - Сюда, сюда! Прыгай в окно!
Финн подпрыгнул еще раз, гримасничая, и вцепился в ступеньку последнего вагона. Тогда белобрысое лицо его расплылось в улыбку, и он прошел через весь вагон, раскланиваясь на радостях со всеми пассажирами.
Белая июньская ночь напоминала день. Придурковатый финн самодовольно оглядывал каждого пассажира, пыхтя своей трубкой, и шел себе из вагона в вагон, всюду вызывая улыбки. Наконец, он добрался до того вагона, где стояли три дачника. Здесь на него напал приступ самого беспричинного веселья, и, подмигнув двум краснощеким молодкам, он повалился прямехонько между ними, с грохотом опрокидывая пустые жестянки.
Соседки наградили его несколькими щипками.
- А-ля-ляй! - во всю глотку заорал финн, что, как известно, может означать любую фразу, смотря по вашему выбору.
Не прошло и минуты, как в вагоне установилось самое непринужденное веселье, выражавшееся в громком сморкании, щипках и полете жестянок. Наградив каждую соседку игривым тумаком, финн вынул из кармана бутылку пива, выбил пробку и осушил ее одним взмахом.
- Это как раз нужный нам человек, - шепнул по-английски один дачник другому, - смерть Франсуа ставит нас в безвыгодное положение. Ведь он не успел даже сообщить нам план этого леса!
- Во всяком случае будь осторожен, - шепнул другой.
Поезд между тем шел и шел. Мимо тянулись мрачные отроги Токсовского хребта. В открытые окна лил запах можжевельника и сосны. Далеко за полночь показались, наконец, бледные огни станции.
Финн быстро выскочил, и дачники видели в окно, как он приятельски раскланивался с доброй сотней приезжих. Потом он зажег свою трубочку и быстро зашагал к Токсовскому лесу, во все легкие горланя песню:
Три дачника переглянулись между собой и бросились вдогонку парню. Один из них ударил его по плечу, другой сунул к самому носу круглую золотую монету.
