Касэлона. Особенный рейс (СИ) - Гриб Елена Григорьевна (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
«Пожалуйста, не надо», — пришло сообщение.
«Ну ладно, дело твое… Но возьми кого-нибудь с собой», — последовало второе.
«Будь осторожен, Сэм», — почти сразу же появилось третье.
«Не разбей его», — прилетело четвертое.
«Если разобьешь, не позволяй себя кусать, иначе у нас будут серьезные проблемы», — предупреждало пятое.
— Какие все заботливые, — пробормотал Райс, воскрешая в памяти план трюма.
Ага, тут направо, к самой стене, и…
Нарисованный Котей красный значок указывал на багаж пассажиров. Шесть объемных баулов семейства Волка, пустой чемодан на колесиках, принадлежащий Леви, и что-то вроде яркого пластикового сундука с именем Алесаны Лютик на наклейке.
— И почему я совсем не удивлен? — тихо вопросил Сэм в пространство.
— С точки зрения психологии… — тут же откликнулась «Зара».
— Заткнись.
Но она все же успела сообщить пару теорий и предположительный диагноз. К счастью, неразборчиво — динамики в трюме шипели и скрипели, а лезть к ним с починкой у Райса не нашлось ни времени, ни желания.
— «Зара», найди Аристэя и спроси, перевозят ли они что-то, что кусается, когда его разбить, — устало приказал он.
В ответ пришел вопрос о самочувствии и предложение горсти «Сондарса», поскольку случай явно запущенный, парой таблеток не исправить.
«Кто бы сомневался», — почти удовлетворенно кивнул Сэм, и понадеялся, что сумеет сохранить здравый смысл хотя бы до ближайшего пункта назначения.
Итак, Волки вне подозрений, чемодан Леви пуст… Оставался сундук, всученный Никалом вместе с Алесаной. Киборгом, то есть. Мертвяком с программой вместо мозгов. Неподконтрольным, и потому более непредсказуемым, чем другие жестянки.
Интересно, на что ее запрограммировали? Всего лишь изображать человека, подверженного фобиям, нервным расстройствам и сомнениям, или все куда сложнее и опаснее? Но пока она на стороне команды «Касэлоны», и это главное. Чем черт не шутит, вдруг Никал в самом деле хотел сделать давнему товарищу одолжение и снабдил его «техникодоктором», по совместительству — помощником на все случаи жизни?
Не исключено, что мнимая «независимость» Саны — часть имитации личности. Используются же разные фишки в киборгах так называемого «интимного направления». «Неприступная стерва», «дикая воительница», «скромная школьница»… Людям нравятся ролевые игры, особенно когда можно не волноваться о чувствах партнера.
Проклятье, ну почему для некоторых жестянки становятся важнее людей? И почему Котя не смолчала насчет «Селестины»?!
Сэм думал, та история похоронена давным-давно. Разлетелась на осколки, как ресторан в предназначенном для элитных пассажиров крыле круизного лайнера. Но оказалось, боль никуда не ушла. Даже тоска, которую Райс запрятал так глубоко, что поверил: она пропала навеки, вернулась и принялась разъедать душу.
Ванда, первая и единственная любовь… Он говорил себе, что это ошибка. Игра. Попытка вызвать ревность. Или афера, где Ванда стала жертвой, а ее любящий муж со злости отвернулся от нее, не поддержав в трудную минуту.
Как посмела Котя утверждать, что Ванда понимала, на что шла? Откуда она могла это знать?!
«Котя солгала, чтобы утешить меня», — мелькнуло на краю сознания.
Да ну, глупости. Призрак — не близкий друг, чтобы волноваться о душевных терзаниях Райса.
— Капитан, зачем тебе мои вещи?
Сэм помотал головой, прогоняя горестные мысли. Куда ни ткнись, все напоминает о прошлом. Безумие какое-то… Хорошо, что тихо подошедшая железка отвлекла его от самоедства. То есть не хорошо, а… Пусть будет: «Ее существование порой терпимо и приносит пользу».
— Ты везешь монстра?
Он не рассчитывал на честный ответ, но надеялся, что она, как всегда, огрызнется, и неприязнь к ней затмит воспоминания.
— Лайсы — не монстры! — услышал возмущенный ответ.
И понял, что, судя по всему, призрак — единственное вменяемое существо на этом корабле. Котя хотя бы понимала, что такое опасность. Остальные же напрочь утратили инстинкт самосохранения и бежали к печальному финалу наперегонки.
Галапедия уверяла, что лайс дикий — типичный представитель фауны Оникса-12, тогда как на Ониксе-8 обитает лайс обыкновенный, на Ониксе-10 — лайс снежный, на Ониксе-6 — лайс пушистый. Именно последний стал предком лайса домашнего, выведенного общими усилиями генетиков и селекторов в Исследовательском центре на Ониксе-2.
— Если это очередная кэй-мерзость, я сам выброшусь в шлюз, — угрюмо пообещал Райс, переваривая информацию с безнадежностью человека, завязшего в болоте. Вроде и природа чудесная, и голоса спасателей слышны поодаль, а в голове одна лишь трясина, которая засасывает медленно, и оттого еще более неумолимо. — Зачем? Скажи, зачем вам с Никалом понадобилось тащить на борт эту штуку? Зачем?!
Как всегда, Сана не реагировала на выпады. Смотрела прямо, улыбалась, не чувствовала вину… Наоборот, ее возмутило желание Сэма заглянуть внутрь сундука, и она убивала время, пререкаясь в духе милой глупышки.
«Очередная личина», — понял Райс. Программа имитации личности выкручивается, как может, и плевать, что наигранность распознал бы даже ксенос, никогда не встречавшийся с людьми.
— Лайсы — милые домашние животные. Теплокровные, млекопитающие, яйцекладные. Как земной утконос. Никогда не видел? Такие лапусечки! А лайсы еще лучше. Они устойчивы к вредным микроорганизмам, всеядны, гипоаллергенны, не переносят паразитов, послушны, хорошо поддаются дрессировке, неагрессивны. Трижды в год меняют окрас, не требуют особого ухода, очень самостоятельны, по утверждению некоторых исследователей, умнее собак.
— Спасибо, что процитировала справочник, — Сэм придержал рвавшиеся на язык грубости, — но читать я, представь себе, умею. Мне интересно не что это, а какого черта оно делает на «Касэлоне»?!
— Детство Алесаны Лютик прошло рядом с лайсами. Было бы странно, если б она, покидая систему, не взяла с собой маленького любимца.
— Что-то мне подсказывает, что Алесана не говорила бы об обожаемых питомцах фразами из галапедии.
— Тебе виднее, капитан. — Сана и не думала оправдываться. — Поищи картинки. Они чудесные, правда?
Лайсов Райс видел — они красовались на изготовленных на Ониксе упаковках кормосмесей. Пушистые лимонно-желтые шарики на тонких птичьих ножках, ничего особо зловещего и угрожающего. Эдакая «канарейка»-мутант со скрытыми в длинной шерсти глазками, широким, опять-таки спрятанным клювом и маленькими передними лапками, свисавшими по бокам. Впрочем, насчет лапок художник мог и приврать, а все остальное соответствовало предоставленным «Зарой» фото.
— Я спрошу в третий раз, и лучше бы тебе ответить честно! — Сэм отложил планшет и оттеснил Сану от ее же багажа. — Зачем? Просто объясни, зачем ты притащила на корабль животное?
— Яйцо — не животное. Будь оно куриным или утиным, ты бы не возмущался, капитан. Я ошибаюсь?
— Открывай.
— Не имеешь права.
— Я до сих пор не растрощил эту коробку только потому, что не хочу повредить чертово яйцо. — Райс вполне сносно держал себя в руках и сам удивлялся этому. — Уверен, ты тоже предпочла бы, чтобы лайс Алесаны не превратился в лепешку.
Сана покрутила головой, удостоверяясь: Мира поглощена конфетами и не реагирует на окружающее.
— Допустим, лайса ты не пришибешь при всем желании, — проговорила насмешливо. — Скорлупа хрупкая, а то, что под ней, выдержит удар молотка, не заметив. Ладно, твоя взяла. Код — четыре единицы. Спорим, ты не столько опасаешься милого доброго зверька, сколько хочешь на него посмотреть?
— Мечтал всю жизнь, — буркнул Сэм, поражаясь ее покладистости. — Умилюсь, прослезюсь… И, быть может, не вышвырну его за борт.
Он отодвинул пластину, скрывавшую панель, и ввел код. Защелка тихо клацнула. Шуршание оберток за стеллажами на миг прекратилось, потом возобновилось с удвоенным азартом.
— Тебя ничего не смущает, капитан? Это, если ты не заметил, моя собственность.
