Невеста доктора Фу Манчи - Ромер Сакс (лучшие книги онлайн txt) 📗
— Я осматривал пальмы. Ботанику там есть на что полюбоваться.
— Вы были один?
— Да, — прозвучала из моих уст вынужденная ложь.
Флоретта почувствовала мою неискренность и очень мило нахмурилась.
— Ну а кто мог быть со мной, Флоретта?
— Принцесса очень красива, — тихо прозвучал ответ.
— Какая принцесса?
И тут я начал прозревать. Неужели она ревнует меня? Господи ты Боже мой!
— Вы имеете в виду Фа Ло Ше?
— Ах, она для вас уже не принцесса, а просто Фа Ло Ше? Быстро вы!
Флоретта повернулась и пошла к выходу, грациозно покачивая бедрами.
— Флоретта! — закричал я.
Она не обернулась. Тогда я прыгнул и поймал ее за руку.
Она сделала все, чтобы я догадался о ее чувствах. Большего нельзя было требовать от женщины. Теперь настала моя очередь объясниться. Все случилось настолько неожиданно. Ведь между нами стояло столько преград! Сердце колотилось в груди, глаза застил туман, в ушах шумело, мысли хаотически прыгали от одного к другому. Нужно было сосредоточиться и подобрать верные слова, не вспугнуть птицу счастья, готовую опуститься в руки.
— Флоретта! Клянусь, она ничего для меня не значит! Я знаю только ее имя. Я не знал, что она принцесса. Я видел ее на воле всего только один раз.
Она повернулась ко мне, готовая поверить всему, что бы я ни говорил. Мы взялись за руки и смотрели друг на друга. И чем больше смотрели, тем дальше от нас отдалялся мир, пока совсем не исчез, когда наши губы слились в поцелуе.
Моя мама говорила мне, что я пошел в отца, которому трудно было ненавидеть, но очень легко — любить. Я полюбил Флоретту с первого взгляда. Она, как оказалось, тоже. Вряд ли со дня сотворения мира встречалась более романтическая любовь, чем наша.
А потом мы говорили, говорили и не могли наговориться. Нам надо было столько рассказать друг другу. Мы перескакивали с одного на другое, хохотали как сумасшедшие и плакали навзрыд. Те сумбурные минуты я помню как в тумане, но все же память сохранила кое-что из рассказа Флоретты о себе и о своем опекуне.
Из ее слов я вывел заключение, что домашние и слуги Фу Манчи любили его, лишь у меньшинства эти чувства смешивались со страхом. Для большинства он служил примером для подражания и идеалом человека, достойного в скором будущем управлять миром.
Воспитанием Флоретты занимались весьма основательно, не прерывая процесса ни на один день. Сколько она себя помнила, рядом с ней всегда кто-то находился за исключением времени, отведенного на самые интимные отправления.
Подруги для нее были тоже воспитаны специально, чтобы составлять ей компанию.
К мужчинам она не имела доступа. Подавлять неясные желания ее учили в буддийском монастыре. Вообще у нее было очень много незаурядных учителей со всех континентов мира.
Фа Ло Ше она не любила и побаивалась. По ее представлениям, принцесса имела какие-то свои цели и собственных ставленников и сторонников в окружении отца. Общее направление деятельности организации, которую Флоретта называла Си Фан, оставалось для нее загадкой. Она знала, что скоро будет война, но о характере военных действий не догадывалась.
Очень часто в ее жизнь вторгались вызовы Фу Манчи. Она постоянно чувствовала на себе давление чужой воли. Только иногда, как, например, сегодня ночью, она чувствовала себя свободной. Как я понял, Фу Манчи оставлял ее в покое только на время своих опиумных развлечений.
— А почему ты назвала себя Дерсето?
Флоретта невесело усмехнулась.
— Это персонаж одной малоизвестной древнеегипетской легенды. Русалка пустынь, заманивающая путников в зыбучие пески. Ты ведь встретил меня на песке, так? И я хотела намекнуть тебе, что любить меня — опасно для жизни.
Мы стояли, обнявшись, иногда сливаясь в поцелуе. Волны блаженства покачивали меня, но вдруг нота диссонанса ворвалась в нашу песню счастья, как будто сам Найланд Смит напомнил мне о долге.
ГЛАВА XXXV
КАМЕННЫЕ ПЛИТЫ
— Входи, он здесь, — сказала Флоретта. — Оставь дверь открытой, я дам знать, если кто-нибудь подойдет.
Переступив порог, я забыл даже о Флоретте, настолько меня поразило увиденное.
Живой Петри, постаревший и поседевший, лежал на кровати и смотрел на меня!
— Петри! — закричал я. — Слава Богу, вы живы!
У меня была уже некоторая психологическая закалка, иначе, конечно, моя первая фраза была бы иной.
Петри выглядел больным и слабым. Вялым движением он подал мне руку, которую я жарко пожал.
— Это чудо, что вы живы, дружище!
— Да, пожалуй, — ответил он едва слышным голосом. — Живуч я, как гадюка, ибо выдержал не только чуму, но и инъекцию, вызывающую клиническую смерть.
— Какую инъекцию?
— Это долгая история. Сейчас нет времени объяснять.
Даже такой короткий разговор сильно утомил моего друга. Я увидел, насколько он ослаб.
— Не буду вам мешать, Петри. Мне еще нужно сообщить приятную новость Найланду Смиту.
— Он здесь? — вскинулся больной.
— Да, рядом с домом.
Петри стиснул зубы и зажмурил глаза. Известие, видимо, сильно обрадовало его.
— Дайте карандаш и бумагу.
— Петри, вам нельзя волноваться!
— Дайте, это очень важно.
По его тону я понял, что спорить бесполезно. Движения давались ему с большим трудом, но он мужественно боролся с собственной слабостью и писал какие-то формулы и латинские слова.
— «654»! — воскликнул я.
Когда Петри закончил писать, карандаш выпал из его рук.
— Стерлинг, это нужно передать на волю и распространить по всему миру!
— Да-да, конечно, не беспокойтесь. Петри!
— Бегите скорее к Найланду Смиту, судьба цивилизации зависит от быстроты ваших ног! Нет, стойте, дайте еще раз взглянуть на формулы..
Он открыл глаза и еще несколько секунд смотрел на протянутый ему листок. Вдруг лицо его сильно исказилось. Он смотрел на дверь. Я обернулся и увидел мелькнувший силуэт Флоретты.
— Кто это, Стерлинг? — жарким шепотом спросил Петри, пытаясь приподняться в постели.
— Что вы, Петри? Это — Флоретта. Она вас чем-то напугала?
— Не может быть! — шептал, не слушая меня, Петри. — Я брежу? А впрочем, все равно… Бегите, Стерлинг!
Я не мог объяснить себе странное поведение своего друга, но времени размышлять не оставалось — Флоретта делала тревожные знаки.
— Скорее, скорее, кто-то сюда идет! — прошептала она.
Мы вышли и, стараясь ступать бесшумно, двинулись по коридору, держась за руки.
— Кто он — Петри? — тихо спросила Флоретта. — Он так странно посмотрел на меня. Он что, меня знает?
— Петри — мой друг. Я видел, как он на тебя смотрел. Мне тоже показалось, что он тебя знает.
Я вспомнил что и Найланд Смит тоже узнал Флоретту! Это было необъяснимо!
Пока я, ошеломленный, ступал вслед за своей прекрасной провожатой, мы прошли весь путь до знакомого коридора за радиолабораторией и встали около дверей в спальню Флоретты.
— Ну вот и все, — грустно сказана девушка, опустив голову. — Давай прощаться. Сказка кончилась. Прощай. Тебе — туда, а я — остаюсь.
— Остаешься? Зачем? Не надо оставаться!
— Прощай! — повторила она, открывая дверь в свою комнату.
— Как «прощай»? Что ты такое говоришь? У нас нет времени. Скорей идем!
— Нет, — отрезала Флоретта и захлопнула дверь перед моим носом.
Сам не свой от ярости, я открыл дверь и ворвался к ней, задыхаясь от злости. Она встретила меня спокойно, с грустной улыбкой на губах.
— Неужели ты не понял? Ты ведь не можешь забыть свой долг ради меня, правильно? Я тоже не могу. Я знаю, что ты — шпион, враг моего друга и повелителя. Но я полюбила тебя, хоть ты и безнадежно испорчен современной цивилизацией. Давай расстанемся навсегда и сохраним добрую память о нашей встрече. Прости, милый, но как только ты уйдешь, я подниму тревогу. Торопись!
— Флоретта!..
— Если бы можно было любить тебя, не нарушая клятвы верности другому.
