Рассинхрон (СИ) - Кокоулин Андрей Алексеевич (книги серии онлайн TXT) 📗
– Ого, – сказал Ингрейв, когда хозяин магазинчика раздвинул ткань в стороны.
Зеркало было ростовое, под шесть футов, не слишком широкое, но переправить через него массу интересных товаров, пожалуй, не составляло никакого труда. Располневший двойник бородача по ту сторону махнул рукой. Хэнка с ним не было.
– Круто, – сказал Ингрейв. – Но где мое отражение?
Оба бородача пожали плечами.
– Так я сюда не заходил?
– Нет, – сказал двойник, – можешь проверить. Что, рассинхрон? Вы должны были здесь встретиться?
– Вряд ли, не договаривались, – сказал Ингрейв и повернулся к бородачу-оригиналу. – Сколько стоит перебраться?
Тот ухмыльнулся.
– Еще десятка, парень. Переговоры ты оплатил, но путешествие, извини, идет по отдельному прейскуранту.
– У меня всего пять баксов.
Ингрейв показал купюру, извлеченную из кармана плаща.
– Этого мало.
– Что, в кредит не отпускаете?
Хозяин магазинчика покачал головой. Его двойник кивнул на детектива.
– Пусть плащ снимет, – сказал зазеркальный бородач.
– В смысле? – нахмурился Ингрейв.
– В залог.
– Это двадцать семь девяносто вообще-то! Не слишком ли жирный залог получается? Если вам не понятно, я работаю на Ричи. Надеюсь, вы знаете Ричи?
– Похрен.
– Ладно, – Ингрейв раздраженно выдернул руки из рукавов и кинул плащ на стул. – Я еще вернусь, как вы понимаете.
– Понимаем, – сказал бородач, выхватывая из его пальцев пять баксов.
– Прошу, – подвинулся от зеркала его двойник.
– Пули на вас жалко, – сказал Ингрейв и шагнул через бортик деревянной рамы.
4.
Отраженная комнатка выглядела хуже некуда.
– Сюда, – позвал его в коридор бородач.
Ингрейв шагнул следом.
Зазеркалье было тусклым и траченым. Чистый зал превратился в убогое помещение с кривыми полками, растрескавшимися полами и потеками на стенах. Из десятка пустых холодильников работал, кажется, всего один. Над головой мерцала ртутная лампа.
– Жутковато тут у вас, – сказал Ингрейв.
Бородач прошел за изрезанную ножами стойку.
– А чего ты хочешь? Мы – зависимый мир. Это ваш – доминантный. Так что у нас дерьма – в два раза больше.
– В смысле?
– И свое, и ваше.
Ингрейв поставил упаковку «Портсмута» на стойку. Пиво из доминантного мира слабо светилось, составляя разительный контраст с окружающими тусклыми предметами. Даже хозяин магазинчика из-за этого казался ненастоящим.
– Оставлю пока здесь, – сказал Ингрейв.
– Не дольше суток.
– Заметано. Да… – детектив достал из внутреннего кармана пиджака фотографию Перссона. – Не знаешь его случайно?
– Нет, – качнул головой бородач, склонившись над снимком.
– А Мафа Кэрби?
– Этого все знают. Есть «Караваччо», есть «Бизоны», а есть Мафусаил Кэрби, который может достать, что угодно, по ту и эту сторону.
– И где он сейчас ошивается?
Бородач пожал плечами.
– Говорят, в «Охотнице». Это через квартал выше по холму.
– Я понял.
Детектив шагнул к выходу.
– Эй, – остановил его бородач.
– Что?
– Посиди минут десять здесь.
– Зачем?
Хозяин магазинчика убрал «Портсмут» под стойку.
– Светишься. Пусть притухнет чуть-чуть.
– Что, не любят у вас путешественников?
– Разные люди есть, – уклончиво ответил бородач. – Некоторые специально таких, как ты сейчас, ярких, поджидают. И район наш не самый толерантный в городе. Еще убьют.
– Не знал, что в отражении можно убить доминанта.
– Если постараться, вполне.
Ингрейв поправил кобуру под мышкой.
– Я думаю, со мной придется повозиться.
– Как знаешь.
Бородач наклонился, прижал кнопку, и за занавесью из стеклянных бусин щелкнул дверной замок.
– Не, – хмыкнул детектив, – я, пожалуй, минут десять все же подожду.
5.
В несвежей газете новости ничем не отличались от тех, которые Ингрейв читал у себя.
Выборы в конгресс. Жара. Президент то, президент се. Обострение хрен знает где. Наши войска доблестно… Переговоры с Советами не дали никаких результатов.
В разделе криминальной хроники приводилась сводка за неделю: угоны, грабежи, убийства. Едва различимые, смотрели на детектива столбиком размещенные на странице фотографии пропавших. На берегу Фог-бей найдена мертвая девушка, брюнетка, возраст восемнадцать-двадцать лет, без документов.
Это где? Это другой конец города.
Ингрейв выбросил газету в мусорный бак, вышел из тени и перебрался через улицу. Двойника здесь он чувствовал, как магнитная стрелка чувствует север.
Идея забраться в зазеркалье была, возможно, не лучшей, тем более, что существование в одном пространстве и доминанта, и двойника грозило обоим не самыми приятными последствиями, начиная от нарастающей головной боли и кончая обязательным и мучительным сближением, сопротивляться которому было бесполезно. Ингрейв, впрочем, еще кое-как перенес бы их тесный контакт – вышибло бы из отражения, и дьявол с ним. А вот Хэнк от соприкосновения был гарантированный труп.
Нет, жили, конечно, люди и без двойника…
Ингрейв скользнул взглядом по темным окнам за спиной и перебежал загаженную детскую площадку к серому, прорастающему из асфальта дому с почерневшим, выгоревшим участком третьего этажа.
На самом деле, разумеется, переход из одного мира в отраженный подразумевал, что ты перемещаешься на место двойника, а двойник на твое. С подавляющим большинством людей так и происходило. Их жизни были очень жестко синхронизированы. И подстраивались друг к другу даже во сне.
Иное было не уникальным, но достаточно редким.
Ингрейв периодически задумывался на тему события, вызвавшего независимое существование двойника, и они с Хэнком пришли к выводу, что точкой отсчета можно считать перестрелку в Плимут-центре, где отражение впервые выкинуло фортель с рассинхроном.
Что тогда было? Банда «пацифистов» и обесточенное здание. У Хэнка – два ранения, у Ингрейва – одно. Где Хэнк словил вторую пулю, он сам потом объяснить не мог.
Не важно.
«Охотница» оказалась невысоким, двухэтажным зданием с крышей в виде пагоды. По периметру висели красные китайские фонари. На небольшом асфальтовом пятачке теснились автомобили. Висела растяжка с иероглифами.
Хэнк, несомненно, был внутри.
«Смит-вессон» пришлось оставить на входе двум черным, гориллообразным братьям в твидовых пиджаках – сером и коричневом в клеточку. Возможно, впрочем, что братьями они не являлись.
В холле было светло и прохладно.
– Хотите столик? – подскочила к Ингрейву миниатюрная мулатка.
– Я ищу Мафа Кэрби.
Мулатка повернулась, вглядываясь в полутемный, слегка расцвеченный светильниками зал.
– Ой, а разве вы…
– Наверное, это мой двойник, – улыбнулся Ингрейв.
– А как это…
– Всякое случается, – развел руками детектив, оставляя мулатку недоумевать в одиночестве.
Хэнка он обнаружил сидящего в компании упитанного, смуглого и немолодого мужчины с короткими усиками и тонкими бровями, наперебой копирующими друг друга. Мужчина носил золотые часы, щегольскую рубашку, шею повязывал шелковым платком и ел лобстера.
– Привет!
Ингрейв взял стул от соседнего столика и сел в двух метрах от Хэнка.
– Какого дьявола, Хэм? – крикнул тот, отодвигаясь.
– Решил проведать, как ты тут, – сказал Ингрейв. – Тебя долго не было.
– Мы ищем Перссона, кажется! – воскликнул Хэнк. – Я бы все узнал и сказал тебе.
– Нет проблем. Сейчас мы узнаем это вместе.
– А потом?
– А потом я перекинусь обратно. Брось мне виноградинку, – попросил Ингрейв.
– Подавись!
Двойник подбросил розовую виноградину.
– Вообще-то, это мой обед, – сказал Кэрби с неудовольствием.
Он отложил щипцы, которыми ломал клешни лобстера, и посмотрел сначала на Хэнка, а затем на поймавшего ягоду Ингрейва.
– Интересно, а я думал, у меня в глазах двоится. Бывает же такое.
