Кадриль убийц - Эрве Жюбер (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
— Как вы, вероятно, сообразили, ваши кости отныне приобрели фундаментальные свойства хрусталя: чистоту и хрупкость. Требуется демонстрация.
Палладио вытянул руки и резко отбросил их влево. Колдунью подняло и бросило вправо. Она разбилась на осколки, как фарфоровая кукла, ударившись о стенку. Граф не оставил ее в покое. И бросил в противоположную сторону клетки. Колдунья со стоном рухнула на пол.
Ее тело превратилось в кожаный мешок, наполненный органами и хрустальными занозами, который истекал кровью через многочисленные раны. Она хотела заговорить, но ее челюсть сломалась, рассыпавшись стеклянным дождем по полу галереи. Ей удалось поднять глаза на фигуру высящегося над ней графа. Она умрет от боли, если он ее тут же не прикончит.
К ним кто-то подошел — Ла Вуазен. И что-то протянула Палладио. Мешок, содержимое которого он изучил с видимым удовольствием. Он подкатил кресло к клетке с колдуньей и наехал колесом на ее голову. Роберта боролась изо всех сил, стараясь не потерять сознание, и чувствовала, как идут трещинами кости черепа.
Граф выкатил содержимое мешка на пол. Голова Мартино остановилась прямо у ее глаз. Кожа лица уже посерела, губы почернели, а глаза закатились. Палладио шепнул колдунье:
— Теперь вам известны, дорогая сестрица, каковы шансы на успех вашего жалкого предприятия. Вы мне не помешаете вновь воскресить Джека. И не помешаете созданию «Кадрили убийц».
Он поднял трость и вонзил ее в череп колдуньи, разлетевшийся на тысячи осколков. Потом потянул трость к себе и вытер о колеса кресла приставшие кусочки серого вещества.
— Больше нам здесь делать нечего, — произнес он. — Одиннадцать тысяч дьяволов готовы для церемонии? Ребенок не сбежал?
— Все готово, — ответила Ла Вуазен.
— Отправляйтесь на свой катер и хорошенько развлекитесь, — весело бросил он. — Вскоре мы покидаем Париж. Потрошительница почти восстановлена. Вперед.
Ганс-Фридрих узнал то, что должен был узнать. И увидел достаточно. Он уже присмотрел подходящую мышиную норку, в которой мог затеряться. Никто не обращал на него внимания. Он бросился бежать, семеня на своих коротких лапках.
Палладио почувствовал его присутствие и обернулся. Он указал на ежа концом трости в момент, когда тот исчезал за плинтусом.
— Поймайте этого ежа! — закричал он.
Ла Вуазен не среагировала или не успела среагировать. Ганс-Фридрих не стал ждать, чтобы убедиться в этом. Он двинулся по пути, указанному колдуньей, о которой скорбел, проскальзывая в пустоты между стенами и досками пола. Ни человек, ни зверь его не преследовали. Он выбрался в сады, беспрепятственно пересек их и добрался до причала, на краю которого остановился.
Паровой катер уносил Ла Вуазен в Париж. Ганс-Фридрих не стал ее догонять. Спустился вниз, в высокую траву, и подошел к урезу воды, к которой ромы приучили его относиться с подозрением.
Он слышал ужасные вещи о лагуне, истории о морских чудовищах, гигантских сомах, которые могли сожрать экипаж судна. Может, подождать следующий катер?
Ребенок-ром, которого ждала близкая смерть, и колдунья с великолепными зелеными глазами не простят ему такой слабости. Он не мог ждать возвращения катера. Еж с хрипом бросился в воду и храбро поплыл прочь от берега.
«СВЯТОЙ САТАНА, ПОМОЛИТЕСЬ ЗА НАС»
Ветер рвал на куски тучи, скопившиеся над городом. Луна, выходя из-за облаков, окрашивала берега в металлический свет. У реки ждали два неподвижных силуэта, словно души, которых забыл захватить с собой Харон.
Вверх по течению реки шла лодка. Пятеро гребцов в ней с уханьем налегали на весла. Последний рывок, и нос суденышка погрузился в береговой ил. Фигуры двинулись к лодке. Мужчины спрыгнули на землю и присоединились к ним. Из рук в руки перешел какой-то предмет. Гребцы перевернули лодку, потом вся группа направилась к ближайшим домам.
Люди углубились в квартал, прилегающий к Лувру, оставив величественный донжон слева и направляясь к церкви Сен-Эсташ, окруженной лабиринтом средневековых улочек. Людей уже было не семь, а пятнадцать, тридцать, пятьдесят, и они бесшумно шли по парижским улицам. К ним присоединялись все новые и новые спутники, выскальзывавшие из подворотен и с задних дворов.
Плотная армия вошла в сомнительного вида таверну на улице Сухого Дерева. Зал кабачка мгновенно стал тесным. Те двое, что ждали на берегу, склонились над предметом, который им вручили. Остальные стояли вокруг длинного стола и молчали.
— И что? — спросил Мартино.
Он отбросил капюшон и буквально извивался, пытаясь разглядеть лицо Моргенстерн, прятавшееся в тени рясы. Колдунья держала ежа в руках и нежно его поглаживала. Ганс-Фридрих Густавсон рассказывал ей, что произошло несколько часов назад.
— Вы по-прежнему не любите ежей, — ответила Моргенстерн после промежутка времени, показавшегося ему бесконечностью.
— И никогда не полюблю. Что случилось в Версале?
Колдунья движением головы отбросила капюшон на плечи и отпустила зверька, который подбежал к луже засохшего соуса на столе и начал его грызть. Ромы не сводили глаз с колдуньи. Они тоже кипели от нетерпения.
— Мы правильно поступили, не отправившись на зачарованный остров сами, — сообщила Роберта.
— Что?! — нетерпеливо спросил Мартино.
Он пошел на трюк с раздвоением не ради незаконченного рассказа или полуправды.
— Ганс-Фридрих сообщил, что вам отрубили голову. Что касается меня… Со мной поступили не лучше. Палладио приготовил для меня особую казнь. Не важно. Теперь мы знаем, как вести себя с графом. Именно он организовал этот жуткий маскарад.
Ромы зароптали. От группы отделился маленький сморщенный человечек с топором за поясом. Он сжимал кулаки и говорил, едва сдерживая ярость.
— Теперь, когда вы знаете преступников, пришло время их остановить, не так ли? Вы видели мою дочь? Она еще жива?
— Пока жива. Густавсон исследовал мозг дамы Гибод… Ла Вуазен. Церемония состоится сегодня ночью, в полночь, как того требует ритуал.
— Уже более одиннадцати часов. Мы еще можем ее спасти, — воскликнул Мартино.
Предводитель ромов встал рядом с отцом, которого раздирали гнев и отчаяние. И спросил у Шовехани:
— Надо еще выяснить, где состоится церемония. У Густавсона есть ответ на этот вопрос?
— Черная месса произойдет в логове одиннадцати тысяч дьяволов, — ответила колдунья.
Умей еж говорить, он не сказал бы лучше.
— Зал для игры в мяч? — удивился Мартино.
— Там, где вы блистали своей ловкостью, мой дорогой. Господа, пора в путь. Нам надо спасти невинную душу. И на этот раз, — она бросила косой взгляд на Мартино, — опоздание не прощается.
Логово одиннадцати тысяч дьяволов, которое держала дама Гибод, выглядело безжизненным. Люди, спрятавшиеся в галерее напротив, следили за маленькой дверцей. Роберте с трудом удалось убедить ромов не броситься очертя голову в зал для игры в мяч. Здание хорошо охранялось. Она решила, что ловушек и так было слишком много.
Она вытянула руки и отдала беспрекословный приказ:
— Пуртасуувразвуус, шариас руипазвуус, гардас-пустесандуриазвуус.
Дверца со скрипом отворилась. Но больше ничего не произошло.
— И все? — разочарованно протянул Мартино.
— Я опасаюсь Ла Вуазен и дубовых дверей. С ними труднее общаться. Если и были заговоры, то теперь они рассеялись.
Они проникли в логово и двинулись по длинному коридору. И без особых затруднений добрались до игрового зала. Сквозь высокие оконца светила луна. Трибуны были пусты. В пустом зале прозвучал голос предводителя ромов:
— Где они? — У него в руках был мушкет, который он навел на колдунью. — Может, Ла Вуазен обманула вашего двойника?
Он с трудом сдерживал гневное нетерпение.
Моргенстерн не знала, что ответить. Мартино ушел в угол корта и играл с ракеткой и мячом, оставленными на стуле арбитра.
— Мой астральный близнец умер в момент, когда они говорили о логове, — осторожно начала Моргенстерн. — Зачем им было лгать? Кроме того, Ганс-Фридрих видел, как Ла Вуазен покинула зачарованный остров.
