Та сторона времени - Дембский Еугениуш (Евгений) (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
— Люди! Мы никогда не видели ничего подобного! — всхлипывал он. — Никогда в жизни я не был столь тронут. Не думайте, что я плачу оттого, что мне тяжело было вспомнить азбуку Морзе. Я люблю вас, вы, чертовы пожиратели электричества! — проревел он с орбиты.
Только теперь я понял, на что способны возбужденные ньюйоркцы — из домов полетели на улицу сотни, а потом тысячи разных предметов; началось, видимо, с какой-нибудь рюмки, так что вполне логично, что сразу же следом полетели бутылки, и начался сущий ад. Подобное я пережил уже однажды в Риме, когда через несколько секунд после полуночи в Новый год чокнутые итальянцы избавлялись от всего, что казалось им ненужным. Сейчас творилось то же самое: из окон полетели дешевые радиоприемники, какая-то мебель, игрушки. Я видел даже летящий вниз включенный телевизор, эффектно приземлившийся на крышу «форда». Водитель предусмотрительно не высовывал голову из машины. Несколько раз что-то грохнулось о нашу крышу, но никого, за исключением меня, это не волновало. Водитель беспорядочно мигал фарами, что-то рыча с пеной на губах. На всякий случай я разблокировал обе пары дверей и сел посреди дивана. Так я ждал минут десять, потом у тех идиотов закончилась мебель. Постепенно успокоились водители, зажглись витрины и свет в окнах. Все снова выглядело нормально, лишь блестящая от осколков мостовая и толпы еще вопящих в экстазе ньюйоркцев напоминали о творившемся несколько минут назад безумии. Похоже, это был первый в истории человечества оргазм, достигнутый с помощью азбуки Морзе. Впрочем, насколько я знаю жителей этого города — не последний. Расплачиваясь с водителем, все еще дергавшимся на своем сиденье, я не выдержал и сказал:
— Ведь русские там уже были.
Он обозвал меня пенисом, только не столь изысканно. Придурок. Я вышел и поправил плащ и шляпу. Меня ждала двухмильная прогулка, так что я не особо спешил — все равно приходилось караулить подходящий случай, чтобы проникнуть на территорию «Секонд Парадайз», где проходил прием. Я шел медленно, не позволяя себе расслабиться. Что-то должно было случиться, и оно случилось. Какой-то двухместный «ксапис» неуверенно вывернул из-за поворота и затормозил, несколько раз ударившись о поребрик. Я подошел ближе. Водитель блевал через открытое окно. Я обошел машину и сел с другой стороны. Пока он свисал наружу, я полез в «бардачок» и быстро кое-что прочитал относительно владельца машины. Подождав, пока он начнет сплевывать и вздыхать, я толкнул его в плечо.
— Лучше тебе? — заплетающимся языком спросил я. — Лучше, ну?
Он повернул голову, пытаясь увидеть меня, но ему никак не удавалось сфокусировать взгляд.
— Ну-у-у… — икнул он, и изо рта его вырвалась струя воздуха, издававшего аромат отнюдь не бифштексов, но бара с богатым ассортиментом напитков. — А ты… — Он повертел головой, пытаясь сформулировать вопрос.
— Не-е… Поведешь ты. — Я махнул рукой. — Я так нажрался, что ни черта не соображаю. Возвращаемся. — Я ткнул большим пальцем в ту сторону, откуда он приехал.
— Возврр… ращаемся? — удивился он. — Ведь я уехал…
— Мы уехали ненадолго, — прервал я его. — И теперь возвращаемся, ведь девочки ждут, да?
— Дев… — Голова его мотнулась в сторону, но он дернулся и поднял ее, словно раненый конь. — Ну тогда… п-поехали.
Когда он тронулся с места, я вцепился руками во что только мог, но он, похоже, был слишком слаб, чтобы сильнее нажать педаль акселератора. Я тайком корректировал сложную траекторию машины, особенно когда мы подъехали к шлагбауму и один из охранников поднял руку. Я даже схватился за рычаг ручного тормоза, но недооценил Пата. Он изящно затормозил, высунул голову и уже намного менее изящно приветствовал охранника.
— Но, мистер Вайсберг… — Тот спокойно выслушал поток ругательств. Он был намного лучше воспитан, чем мой спутник, ну и кроме того, немаловажное значение имел тот факт, что именно такие, как Вайсберг, давали работу охранникам, а не наоборот. — Ведь вы же только что уехали с приема?
— Ну и что? — Пат поднял голову и, ударившись о раму окна, неразборчиво выругался. Я понял лишь интонацию. — Хочу и еду… И-ик!
— А вы? — Охранник отодвинулся, чтобы разглядеть меня.
Я пытался поправить галстук, но руки соскользнули, и я долго выпутывал пальцы из кармашка. С трудом удерживая голову вертикально, я толкнул в плечо Пата, который начал засыпать, опираясь щекой об окно.
— Возвр-ращаемся! — рявкнул он и бросил машину вперед.
Я качнулся всем телом назад и вбок. Второй охранник молниеносно поднял шлагбаум, и мы пролетели под ним на скорости как минимум шестьдесят. Несколько минут мы ехали среди густых деревьев и кустов, маскировавших редко разбросанные здания. Здесь было много места — о свободном пространстве заботились. Архитекторы и хозяева старались не повторять ошибок, допущенных в свое время в Лонг-Айленде. Я осторожно передвинул рычаг тормоза, чтобы не погибнуть еще до первой порции выпивки. Пат не заметил, что машина замедлила ход, не особо обращая внимание на конфигурацию местности. В конце концов я позволил ему только держать ногу на акселераторе, взяв все остальное на себя. Увидев ярко освещенные, огромные, окованные железом ворота с четырьмя охранниками в форме и двумя в штатском, я ударом кулака вернул Пата к жизни. Мы выкарабкались из машины и, поддерживая друг друга, двинулись к воротам. Оттолкнув одного в форме, я так направил Пата, чтобы он толкнул второго. Этого хватило — мой спутник разразился ругательствами, а охранники с не слишком скрываемой ненавистью на физиономиях отодвинулись. Мы вошли в небольшую аллею. Вайсберг неожиданно пришел в себя и обрел ясность мысли.
— Пошли к… — он сплюнул, не слишком метко, разве что его целью был собственный подбородок, — кару.
Оглядевшись, я заметил небольшую стоянку с несколькими электрокарами. Впихнув Вайсберга в один из них, я сел за руль. За первым же поворотом я перестал покачиваться — для гостей я мог быть одним из охранников, для охранников — гостем. Трезвым.
Площадь владений Голдлифа равнялась, наверное, площади Копенгагена. Мы ехали минут пять, прежде чем я услышал звуки музыки, и потом еще пять, прежде чем мы добрались до дворца шефа ТЭК. Потребовались бы несколько архитекторов с репортерскими наклонностями, чтобы описать резиденцию одного из финансовых гигантов современности. Увидев ее, Хеопс наверняка отдал бы в лапы палачей проектировщиков и строителей своей пирамиды. Затормозив, я поближе пригляделся к нескольким сотням человек, бесцельно болтавшимся по террасам, лестницам и газонам перед виллой. Большинство из них были трезвы, во всяком случае, трезвее, чем Пат Вайсберг. Заехав в кусты, я удобно уложил Пата на оба сиденья. Он пытался подняться, но я придерживал его до тех пор, пока данная поза его не удовлетворила. Заодно я заметил торчавший из его кармана уголок приглашения на изящной бумаге с серебряной виньеткой, несомненно, содержавшего некий код, подделка которого превосходила возможности рядового детектива, сидящего в кустах. На всякий случай я взял карточку, хотя прекрасно сознавал, что Пат Вайсберг тут личность более известная, чем я. Поправив галстук и платочек, я вытер носки ботинок о брюки и вышел из кустов. После полутора десятков шагов и нескольких поворотов я оказался если не в середине, то, во всяком случае, не вовне толпы гостей. Еще несколько маневров принесли мне добычу в виде тарелочки с бутербродами с икрой и двух бокалов «манхэттена». Присев на мраморную балясину балюстрады, я отпил из одного бокала, отставил его в сторону и выпил половину второго, после чего принялся за бутерброды. Ни у кого не могло возникнуть сомнений, что я сижу и жду кого-то, кто пил со мной и ненадолго отошел. Теперь у меня было время, чтобы обдумать последующие действия, особенно учитывая, что я не очень-то знал, чего ожидаю от своего пребывания в гостях у Голдлифа. Мне не о чем было с ним разговаривать, нечем было ему угрожать, не было к нему вопросов. Пока что я мог только наесться и напиться. Однако я не спешил и с этим, присматриваясь к людям. Вскоре я понял, что торчать здесь нет никакого смысла — тут и в самом деле крутились богачи, никто, кроме меня, не попал сюда случайно, но это вовсе не была элита, что явно чувствовалось. Правда, на их лицах не было озабоченного выражения, но и полностью свободны они тоже не были. Похоже, что они чувствовали себя здесь лишь умеренно хорошо. Нужно было отсюда смываться, если я не хотел, чтобы профессиональные охранники причислили меня к этому плебсу, поскольку мне не удалось бы без проблем добраться туда, где развлекались настоящие шишки. Я отправился на небольшую прогулку, по пути вежливо поклонившись паре гостей, бросил несколько слов, проходя мимо двух групп выпивающих. Никто не удивился, не одернул меня, разговоры носили непринужденный характер. Я вклинился в ряды окружавших разглагольствующего старичка с лысиной.
