Блаженны алчущие (СИ) - Шизоид Агнесса (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
Если, конечно, был болен на всю голову и мечтал самоубиться, если был акробатом, если не страдал от головокружений… Если его не звали Бэзил Картмор.
— Ты спятил, коли думаешь, что я туда полезу, — процедил Бэзил сквозь зубы.
— Мост крепкий, не волнуйтесь, — порадовал Йен. — И широкий, посмотрите сами.
Будь это дорожка, начертанная на земле, ее ширины вполне хватило бы для одного человека. Двое могли одолеть ее, тесно прижимаясь друг к другу. Только то была не дорожка, а каменная полоса, под которой, далеко внизу, алчно чмокала трясина. И Бэзил знал, что никакие силы земли не заставят его ступить туда.
— Как к этой ведьме вообще кто-то ходит? — недоумевал Лили.
— Госпоса пледпочитает помогать тем, кому помощь плавда нужна, — ответил человечек с мерзким тихим хихиканьем. — Достатосьно, стобы лискнуть.
Отчаявшимся людям, готовым заплатить любую цену.
В том-то и вопрос — достаточно ли он отчаялся?..
III.
01/11/665
В путь их провожали взволнованный Вашмилсть, Старик и Роули, который едва не раздавил Фрэнка в объятиях и чуть не задушил запахом перегара.
— Прежний Принц был мужик разумный, — поведал Старик на прощание. — Безжалостный и себе на уме, без того никак, но договориться можно было. Про нового чего только не болтают. Одни говорят — безумец, другие — провидец. Якобы видения к нему приходят, и тогда он пророчествует, и слова его сбываются.
— Многовато их развелось, этих видящих, — Грасс скривился. — Начнет при мне прорицать — и это плохо кончится для нас обоих.
— Бандитье тоже жить хочет, — заметил Роули. — Ежели этот их принц совсем не в себе, скоро напорется случайно на нож или сломает шею на ровном месте.
— Поговаривают, он объединил честных людей с нижними, — Тут Старик выразительно потыкал большим пальцем в сторону пола. — И с выродками с Тьмутени. Что в башке у такого может твориться, даже представить жутко.
Это интриговало. Фрэнк с удовольствием расспросил бы старого Ищейку поподробнее, но пришло время выходить. Что ж, повезет — все увидит сам.
Вечер выдался ясный, и Фрэнк с особым чувством смотрел, как золотится небо над высокими крышами домов, слушал визг ребятишек, пронзительные голоса торговцев, распродающих остатки товара. Даже ободранные стены и грязные лужи, в которых все же отражались облака, обретали определенное очарование для человека, видевшего их, возможно, в последний раз.
Нельзя было не заметить, что сегодня на улицы города вышло особенно много нищих. На каждом углу тощую руку тянуло создание из костей и грязных тряпок, словно чучела со всех окрестных полей, устав пугать птиц, выбрали этот день, чтобы перебраться на службу в столицу.
Когда Фрэнк поделился наблюдением с Грассом, тот пожал плечами и прибавил равнодушно, как нечто само собой разумеющееся: — Ну да, за нами следят. Проверяют, одни ли мы.
Местом встречи бандиты назначили Плешь, пустырь, где когда-то нашли вторую жертву заговорщиков. Здесь их поджидал провожатый, угрюмый молодчик, прятавший лицо под капюшоном. Махнул рукой, приглашая следовать за собой, и тут же развернувшись, проскользнул в щель между домами.
Коли догадка старого пастыря из храма Святого Сердца окажется верна, на пустыре тоже когда-то было священное место древних, а не так давно его осквернило жестокое убийство. Но сейчас, оглядевшись напоследок, Фрэнк увидел лишь унылую помойку на задворках, одну из многих. Даже надпись на слярве, если она еще сохранилась, скрывала тень.
Блуждать по кишкам трущобы, подходяще прозванной Брюхом, им пришлось долго. Провожатый выбирал самые узкие и темные улицы, то и дело сворачивая в проулки. Пахло здесь, как в нутре несвежего мертвяка, протискиваться частенько приходилось по одному. Быть может, Грасс сумел отследить, каким путем их вели, но Фрэнк скоро перестал даже пытаться. А во второй раз увидев тот же самый рисунок на стене — уд, начерченный с пренебрежением к анатомическим пропорциям, зато с трогательным вниманием к деталям — окончательно убедился, что их еще и заставляют ходить кругами.
Прогулка завершилась внезапно. Где-то в сердце трущобы (коли у Брюха могло быть сердце), на другом темном пустыре, рядом с полусферой, взбухшей из камня площадки точно флюс — крышей храма, такого же заброшенного на первый взгляд, как и окрестные дома-развалюхи. Здесь их окружили бандиты, высыпавшие отовсюду и ниоткуда, и потребовали отдать оружие.
Фрэнк взглянул на друга. Пусть их двое против дюжины, но один из них — Кевин Грасс, и отказаться еще отнюдь не поздно. Может, им даже позволят просто уйти.
Грасс ответил выжидающим взглядом, и Фрэнк понял, что решать придется самому, никуда не денешься. Последний шанс… Он вынул меч из ножен и протянул бандитам.
Их тут же облепили со всех сторон, скрутили руки за спиной. Грубо обшарив, нашли даже потайные ножи — по крайней мере все, что было у Фрэнка. А потом приготовились накинуть им мешки на головы.
— А это-то еще зачем?!
Его вопрос проигнорировали, и мир исчез за серой пеленой.
Сперва ровный камень, потом щебень под ногами. Ступени вниз… Серая пелена почернела, стало душно. С каждым глотком воздуха мешок прилипал к лицу, закрывал ноздри. Крепкие руки толкали Фрэнка вперед, удерживая за плечи, голос над ухом отдавал отрывистые приказы.
Судя по направлению, они вошли в заброшенный храм. Пересекли помещение, завернули за угол… Сзади грохотнула дверь, и почудилось, что это с клацаньем зубов сомкнулась пасть зверя, в которую он добровольно вошел. Кто-то зажег факел или фонарь, его рыжий свет проникал сквозь плотную ткань. А потом снова ступени, узкие и крутые.
Путь вниз казался бесконечным, и, даже ослепнув, Фрэнк ощущал, как стены смыкаются вокруг него и над ним, давят тяжестью города, оставшегося над головой. Он снова погружался под землю, туда, где водятся черви с человеческими лицами и оживает сама тьма. Она злорадно поджидала добычу, ускользнувшую в прошлый раз…
Когда Фрэнку уже казалось, что лестница никогда не закончится, произошло именно это. Начались переходы, подъемы и спуски, по которым вели сильные руки бандитов. Где-то идти можно было во весь рост, где-то — только согнувшись. Где-то за шиворот капала влага и пахло сыростью, где-то было сухо и пыльно. Где-то они едва протискивались меж стен, а где-то каждый их шаг многократно повторяло гулкое эхо.
Потом они остановились, и Фрэнк услышал, как вполголоса переругиваются бандиты, прежде чем разрезать путы на его руках.
Он понимал, что сопротивляться нет смысла, но когда его заставили сесть на корточки и начали пихать вниз в какую-то дыру, паника, которую он с трудом сдерживал, одолела, накрыла с головой. Ноги и руки Фрэнка, обретя собственную волю, принялись намертво цепляться за стены.
Тогда с него, наконец, сдернули мешок, и он смог оглядеться.
Небольшое помещение, выдолбленное в камне. Рваный свет фонарей, которые бандиты принесли с собой, опалял песочного цвета стены, высвечивал перегородки, примитивный очаг в углу…
— Ползи вперед, тварь, пока не схлопотал, — рыкнул один из бандитов, тот, что толкал Фрэнка сзади. Он выглядел не лучшим образом — на лбу блестели крупные капли пота. Еще двое держали Кевина, а кто-то уже шуршал впереди, в узком и низком прямоугольном туннеле, резко уходившем вниз. — Да шевелись же, ради Агнца. Думаешь, нам тут весело?
Хотя все в нем противилось этому, пришлось лезть в нору, скорчившись в три погибели. Его путы разрезали не случайно: было бы невозможно спускаться почти на корточках, под таким углом, не помогая себе руками.
Тьму впереди разгонял еще один фонарь. Его нес другой бандит, который с сопением полз перед Фрэнком, чертыхаясь каждый раз, когда стукался макушкой о выступ низкого неровного потолка.
А еще дальше… Фрэнк не сразу поверил своим глазам. Человек — человек ли? — что указывал им путь, был гол, как в миг появления на свет, а его молочно-белая бескровная плоть и безволосый череп так же блестели от слизи. Он двигался на четвереньках далеко впереди, иногда растворяясь во мраке, но неизменно дожидался, когда они приблизятся.
